Убийство на стороне - Дей Кин

Телевидение заканчивало передачу удивительно глупым английским фильмом. В нем шла речь о директоре школы, который подкладывал арсеник в рагу своим воспитанникам.

Одновременно он страстно желал жену полковника Барби.

Хенсон смотрел на актрису в этом десятилетней давности фильме и удивлялся тому, как мог директор школы влюбиться в жену полковника.

«Это можно было бы понять, если бы эту роль играла Джина Лолобриджида или Софи Лорен. Или хотя бы сексуальная Ванда Галь», – подумал Хенсон.

Правда, орфография Ванды сильно хромала и почерк оставлял желать лучшего. Но, несмотря на ее черепаховые очки и гладко зачесанные волосы, она располагала всеми женскими прелестями, способными соблазнить изрядно занятого шефа.

Понимая, что их отношения не пойдут дальше стадии шеф-секретарша, Хенсон тем не менее в ее присутствии чувствовал себя помолодевшим.

Молодость, как быстро она прошла!

Хенсон налил себе еще один стаканчик пива.

По мнению страховой компании, он совсем не стар. В сорок шесть лет можно рассчитывать прожить еще двадцать шесть или тридцать...

Он вздрогнул. Если ему придется прожить еще двадцать шесть лет так, как он прожил сорок шесть, то в будущем его ожидает мало приятного.

У него приблизительно еще девятнадцать лет активной жизни, а потом «Инженерный атлас» преподнесет ему золотые часы и даст солидную пенсию. В последующие же семь лет ему останется только прислушиваться к своим болячкам.

Хенсон жил той жизнью, которую он сам себе создал, С ним никогда не случалось ничего необыкновенного, его ничто не увлекало и приятного в его жизни тоже было мало.

Трижды в день он принимал пищу, иногда спал с Ольгой. Он вставал, умывался, чистил зубы, брился и отправлялся на машине в свою контору. Пятнадцатого и тридцатого числа каждого месяца Хенсон получал свое жалованье. На Рождество он получал наградные, делал подарки и покупки.

У него была внешность удачливого дельца, делавшего деньги, живущего в фешенебельном районе Чикаго с девушкой, с которой он впервые вступил в интимную связь.

– Я беременна, – заявила ему как-то Ольга.

И все было решено.

Хенсон посмотрел на фотографию молодого человека, стоявшую на телевизоре.

Нет, он не жалел о рождении Джима. Его сын давал ему ощущение небесполезности своего существования. Не всякому дано иметь парня двадцати двух лет, лейтенанта флота. На прошлой неделе Джим прислал им письмо из Сингапура.

Сингапур!!! Хенсон наслаждался звучанием этого слова, Он так мечтал поехать в Малайзию, Китай, Японию, на Цейлон, в Австралию, Южную Америку, Индию! Он так хотел повидать дальние страны. Поэтому он и выбрал специальность инженера. Эта жажда путешествий поддерживала его, когда он работал, чтобы оплатить свое обучение в Колорадо...

И что же произошло? После четырех месяцев работы в «Инженерном атласе» Хенсон оказался на празднике, устроенном компанией в честь своих служащих, и там встретился с молоденькой служащей из архива.

Шел снег. Она жила одна. Оба они были молоды и оба немного выпили.

И вот двадцать четыре года спустя он все еще пребывал в Чикаго, прикованный к директорскому креслу, с двадцатью четырьмя тысячами долларов в год. Он стал важным типом, что-то вроде министра без портфеля, специалистом, который должен был консультировать инженеров, отправляемых в дальние страны. Хенсон совмещал в своем лице функции экспертного советника, управляющего и казначея. Детей у них больше не было.

Самое печальное заключалось в том, что, когда исчезла прелесть новизны, интимная жизнь между Хенсоном и Ольгой почти прекратилась, за исключением тех редких случаев, настолько же «романтичных», как идиллия между директором школы и этой доской для резания хлеба – женой полковника из телефильма.

Взгляд Хенсона перешел на фотографию жены. Прошедшие годы отложили на нем свой отпечаток, но совершенно не коснулись Ольги. В свои тридцать девять лет она была еще очень красива. В редкие минуты близости Хенсон чувствовал в ней признаки внутреннего огня, который горел в ней в первые годы замужества и никогда не проявлялся потом.

Он задавал себе вопрос, в чем же он просчитался? Ольга тоже, по-видимому, скучала и время от времени упрекала мужа в неудачном супружестве.

А сейчас ее мать лежит больная в Перу. Конечно, не в Перу-стране, а в городе под таким же названием в штате Индиана.

Фильм благополучно кончился, и Хенсон выключил телевизор. Он не ошибся. Действительно, это Тартемпион подкладывал арсеник в рагу ученикам. Но полковник, узнавший о связи директора со своей женой, великодушно простил его, и фильм закончился показом счастливой пары на берегу моря, которое должно было смыть все грехи его похотливой супруги. – Гм, гм... – промычал Хенсон. – Она может мокнуть хоть целый год, но все равно это ничего не изменит, если она слаба на передок.

Не затрудняя себя одеванием обуви, Хенсон спустился на нижний этаж и вошел в ванную. Он мыл руки, не переставая разглядывать себя в зеркало. Оттуда на него смотрел светловолосый мужчина с тонкой полоской усиков. Впрочем, он тоже мало пострадал от времени, морщин у него было очень мало. Рост метр семьдесят восемь, вес восемьдесят три килограмма. Он был мускулист и солиден настолько, насколько должен быть мужчина в свои сорок шесть лет, и к тому же он не ощущал своего возраста.

Хенсон горько усмехнулся. Всегда и во всех обстоятельствах он был именно таким. И что его ждет впереди? Девятнадцать лет рутинной службы, потом пенсия и золотые часы от преданных товарищей.

Хенсон прошел на кухню и заглянул в холодильник. Ольга уехала больше недели тому назад, и холодильник опустел. Вытащив очередную бутылку пива, он уселся за кухонный стол и стал пить без особого энтузиазма.

Теперь, когда из Аргентины прогнали Перона, компания «Атлас» снова открыла свой филиал в Буэнос-Айресе. Логически рассуждая, благодаря его знанию дел пост директора этого филиала должен бы быть предоставлен ему, и это место дало бы еще пять тысяч долларов в год и неограниченные возможности заработков по представительству.

Ему очень хотелось бы побывать в Буэнос-Айресе. Тогда хотя бы одна его мечта сбылась. Но ему не предложат этот пост, да и Ольга все равно не согласилась бы туда поехать. Это место, безусловно, получит молодой Комптон.

И он опять подумал, что, даже если бы Джек Хелл и предложил ему этот пост, Ольга все равно отказалась бы изменить свою жизнь. Она любила Чикаго. Пять или шесть раз Хелл делал ему интересные предложения, но каждый раз Ольга была неумолима. Она не хотела покидать своих друзей, свой клуб, ей были дороги те тысячи мелочей, которыми она наполнила свою жизнь.