Дураки умирают по пятницам [= Глупцы умирают по пятницам ] - Эрл Стенли Гарднер

Я кивнул привратнице, прошел к двери моего кабинета и находу бросил Элси Бранд:

— Есть новости?

Она оторвалась от пишущей машинки:

— У вас новый костюм, Дональд?

— Угу.

— Вы выглядите…

— Как? — спросил я.

— Великолепно, — ответила она.

— Благодарю. Что в повестке дня?

— С вами хотела говорить Берта.

— Клиент?

Элси кивнула.

— Хорошо, — сказал я, — мне лучше сразу пройти к ней.

Миновав приемную, я небрежно постучал в дверь с табличкой:«Берта Кул. Частная практика» и вошел.

Девушка, которая сидела напротив письменного стола Берты,как раз открывала сумочку. Жадные, маленькие глазки Берты сверкнули.Недовольная моим вторжением, она отвела глаза от сумочки и сказалапосетительнице:

— Это Дональд Лэм, мой ближайший сотрудник. — А потом в моюсторону: — Мисс Беатрис Баллвин.

Я поклонился и, улыбнувшись, сказал, что счастливпознакомиться. Мои слова, казалось, немного успокоили мисс Баллвин.

— Здравствуйте, мистер Лэм. — И добавила: — Я много о васслышала.

Кресло Берты заскрипело, когда она привела в движение все165 фунтов своего веса. Глаза ее опять невольно вернулись к сумочке, которуюдевушка держала за замочек.

— Надеюсь, мы сможем быть вам полезными, — сказал я.

Берта нетерпеливо подхватила:

— Я потом тебе все объясню, Дональд. Я уже записала вседетали. Не будем сейчас тратить время на это.

Мои записи содержат все необходимое.

Бриллианты на ее пальцах засверкали, когда она небрежнымдвижением руки провела по своим каракулям.

Я заглянул ей через плечо. Эти записи состояли только изимен, адресов и из цифры «500 долларов», которую она, видимо, обвела по меньшеймере пять-шесть раз. Берта имела обыкновение при беседе рисовать на бумаге нечеловечков, а цифры.

Рука девушки покоилась на полуоткрытой сумочке, но она неделала попыток достать оттуда чековую книжку.

Берте не терпелось перейти к делу.

Хорошо, моя дорогая. Я думаю, на этом можно закончить. — Апотом добавила: — Я выдам вам расписку. Значит, двести пятьдесят долларов вывносите сегодня, а другие двести пятьдесят — завтра.

Девушка сунула наконец руку в сумочку и достала аккуратносложенные купюры. Когда Берта нагнулась вперед, чтобы получить протянутыеденьги, ее кресло опять издало жалобный стон. Она начала писать расписку.

Пока она занималась этим, девушка взглянула на меня иулыбнулась. Потом достала из сумочки портсигар:

— Прошу.

— Спасибо… Только не сейчас.

Она вынула сигарету из серебряного портсигара с золотымиинициалами «Ш.Х.». Заметив мой взгляд, прикрыла инициалы рукой.

Берта выдала ей расписку. Девушка положила ее в сумочку,достала оттуда зажигалку и закурила. При этом ее рука немного дрожала. Потом онаопустила зажигалку снова в сумочку и сказала:

— Благодарю вас, мисс Кул. Вы не могли бы сразу занятьсяэтим делом?

— Мы сразу им и займемся, — ответила Берта и, открыв ящикписьменного стола, спрятала туда деньги.

— Все должно быть проделано оперативно, — сказала миссБаллвин, — так как я подозреваю… — Она замолчала, а потом добавила: — Потомучто я подозреваю, что теперь существует определенная опасность. Вы должны найтисредство, чтобы это предотвратить.

— Вы можете быть абсолютно спокойны, моя дорогая, — случистой улыбкой заверила ее Берта.

— И вы предпримете меры к моей безопасности?

— Разумеется.

— Вы рассматриваете меня как вашу клиентку?

— Конечно.

— Даже в том случае, если кто-нибудь попытается васподкупить?

— Мы люди неподкупные.

Я спросил:

— А на какое время вы нуждаетесь в нашей помощи?

— На неделю. Я думаю, это самое опасное время.

— С какого момента?

— Буквально с этого.

— Мы договорились, что этот гонорар — гонорар за неделю, —вставила Берта.

— Да, конечно, мисс Кул.

Девушка поднялась, глубоко затянулась сигаретой и, погасивее, оставила в пепельнице.

— Благодарю вас, — сказала она Берте и перевела взгляд с неена меня. Потом направилась к двери, которую я предусмотрительно распахнул передней.

Это была миленькая девушка, темноволосая, аккуратная иснабженная всеми округлостями, которыми должна обладать женщина.

— Ну вот, тебе и работенка нашлась, бездельник, — молвилаБерта.

— Минутку, — ответил я.

Я быстро прошел в кабинет, схватился за спинку стула, накотором сидела Элси Бранд, и оторвал девушку от пишущей машинки.

— В чем дело? — запротестовала та.

— Кокетливая маленькая барышня в сером костюме; блузка сдлинным воротничком; коричневая сумочка, бежевые сапожки и такого же цветачулки, ей лет двадцать четыре — двадцать пять, вес приблизительно стодвенадцать фунтов, сейчас как раз стоит у лифта.

Вас она не видела. Если она возьмет такси, запомните номер.Если нет, попытайтесь проследить за ней, но так, чтобы она этого не заметила.

— О, Дональд, — простонала Элси. — Я ведь непригодна к такойработе.

Я подтолкнул ее к двери:

— Живо!

Она быстро пересекла приемную и вышла в коридор, а явернулся в кабинет Берты Кул.

— О Боже ты мой! — выдавила та, оглядев меня сверху донизу.

— В чем дело?

— Опять в новом костюме?

— Ну и что?

— Как «ну и что»? Ты что, все деньги собираешься тратить накостюмы?

— Нет, не все.

— Ну и слава Богу. Надеюсь, ты знаешь, что существует иподоходный налог?

Я от удивления широко открыл глаза.

— Действительно? Неужели правительство пошло на такуюнизость?