Черная смерть - Иван Стрельцов Страница 9

«В детстве я смотрел американский фильм «Человек дождя», — внезапно вспомнил Виктор. — Дурацкий фильм про умственно отсталого парня, который совершенно не мог жить в нормальном мире, но при этом обладал незаурядными математическими способностями, при помощи которых можно было запросто «поиметь» любое казино. Вот таких больных людей американцы почему-то называют «человек дождя». Я чем-то похож на него, правда, с небольшой разницей. Все, что я умею делать хорошо, — это воевать. Конечно, хочется надеяться, что каждый мой выход, выход наших рейдовых групп — это спасение жизней заложников, мирных людей и безусых пацанов, попавших на эту войну в основном не по своей воле. Пусть хоть им повезет по-настоящему, потому что у меня, к сожалению, нот ни прошлого, ни будущего, есть только настоящее. И, кок сказал кто-то, прожить его надо так, чтобы потом не пришлось мучительно больно умирать…» Усталость все-таки взяла верх, последние мысли Стрелки были вялыми и путаными, в конце концов он повернулся на правый бок и рухнул в черную бездну сна.

Из вынужденной ссылки Бахрам Джамбеков возвращался в Москву без особой помпы. Газеты ничего о нем не сообщали, чеченскую диаспору, в последнее десятилетие густо наводнившую столицу, также никто не предупредил. Даже вместо самолета бывшему начальнику дудаевской госбезопасности выделили туристический автобус «Мерседес» с затемненными окнами. Правда, автобус этот охранялся не меньше, чем охраняют первых лиц государства, с той лишь разницей, что машины ФСБ, а их выделили больше десятка, ехали без мигалок, время от времени менялись местами, чтобы не привлекать к кортежу внимание.

Несмотря на окружение иноверцев, внутри Бахрам чувствовал себя довольно комфортно, как дома. Его сопровождал десяток сородичей, лучшие люди тейпа прибыли, чтобы оберегать жизнь великого родственника. Были здесь два двоюродных брата, трое их сыновей, то есть его племянников, а также четверо более дальних, но от этого не менее преданных родственников. В этих людях Бахрам был уверен, как в самом себе, они не предадут ни за какие посулы и богатства, а если понадобится, то и жизни свои за него, Бахрама Джамбекова, отдадут. И все это потому, что он гордость рода, его надежда на будущее. Приезд во главе этой делегации старейшины тейпа Джамбековых — девяностопятилетнего Мустафы, которого из-за увечья в схватке с волками прозвали Хромым, был подтверждением оказанного уважения. Старший брат отца Бахрама, худой старик с длинной седой бородой, большим крючковатым носом, выглядывавшим словно утес среди моря морщин, и мутными, как у рыбы, плохо видящими глазами, к этому времени не только нажил богатый жизненный опыт, но и сохранил свежесть ума. Поэтому слово Хромого Мустафы в тейпе являлось законом, его не могли ослушаться ни стар, ни млад. И именно он, старейшина рода, велел лучшим мужчинам тейпа отправляться оберегать жизнь Бахрама.

Сейчас старик сидел в кресле рядом с водительской кабиной и узловатыми, похожими на старую виноградную лозу, пальцами перебирал четки из черного дерева, при этом что-то непрерывно бормоча.

Кроме дяди Мустафы, приехал двоюродный брат Беслан, они вместе росли, только в отличие от Бахрама, выбравшего науку, Беслан сразу после окончания школы пошел на буровую и за двадцать пять лет прошел путь от разнорабочего до мастера смены. Имел множество трудовых наград, заработанных тяжелым трудом. Развал Советского Союза Беслан, как и независимость Дудаева, не одобрял, но, когда началась война и федеральные войска штурмовали Грозный, недолго раздумывая записался добровольцем. В бою за нефтеперегонный завод подбил танк и поджег БМП, из которой впоследствии сам же вытащил раненого механика-водителя. И, сгибаясь под тяжестью ноши, отнес в госпиталь чеченского ополчения, надеясь, что мальчишку подлечат и отправят на родину.

Через неделю Беслан в одном из подвалов наткнулся на страшную картину — обкурившиеся гашиша афганские моджахеды отрезали пленным русским парням, одетым в но по размеру военную форму, головы.

Ночью того же дня он встретился с Бахрамом и рассказал об увиденном, с горечью добавив:

— За это всех нас будут стрелять, как бешеных собак. Я в этом участвовать не хочу и не буду.

Бахрам не стал удерживать или отговаривать брата, а ют забрал семью и выехал в Ингушетию в лагерь беженцев, где прожил семь лет. Совсем недавно он вернулся в родовое село Джамбековых.

Тот факт, что с другими родственниками приехал и Беслан, для бывшего главы Департамента госбезопасности означало очень многое. Брат его понял, и теперь они плечом к плечу будут делать одну работу.

Приезд родственников стал возможен только после того, как чиновники самого высокого ранга заявили, что боевые действия в Чечне закончены, начинается восстановление народного хозяйства. Республика готовится к первым демократическим выборам. Курирующее охрану Бахрама Джамбекова начальство расценило должным образом порыв родственников. Очередное появление в Москве «на людях» бывшего полевого командира, добровольно перешедшего на сторону федеральных властей, должно сопровождаться окружением из соплеменников. В противном случае может показаться, что Джамбеков никакой не представитель своего народа, а жалкая марионетка Кремля.

С этой целью наиболее крепким представителям рода «бригадного генерала» в срочном порядке были сделаны лицензии на право ношения оружия, четыре пистолета Макарова и столько же помповых ружей «рысь». Конечно же, это ни в какое сравнение не шло с автоматическими пистолетами «варяг» и пистолетами-пулеметами «кедр», которыми были вооружены охранники из ФСБ, но горцы на такую мелочь не обратили внимание. В руках настоящего мужчины любое оружие смертельно.

Возвращение к публичной жизни «Перебежчика» (под таким псевдонимом Джамбеков проходил в новой операции госбезопасности] проходило в несколько этапов. Первый заключался в том, чтобы Бахрама с его родственниками поселить недалеко от Москвы. Он должен быть постоянно под рукой, но при этом раньше времени не мозолить глаза недругам.

Комфортабельный автобус загнали на территорию богатого дачного поселка. Здесь проживали тузы среднего калибра — руководящие лица области, довольно крупные бизнесмены и тому подобная публика. Огромную территорию дачного поселка огораживала трехметровая стена, поверх которой, как гигантский змей, вились кольца «егозы», гибрид колючей проволоки и осколков опасной бритвы. Попавшему на такое кольцо мало не покажется. Охраняла поселок частная охранная фирма, каждый день выставляя на пост с полдюжины вооруженных секьюрити бывших сотрудников спецслужб.

Усадьба оказалась просторной, с двухэтажным особняком и большим тенистым парком. В отличие от предыдущего места проживания в Подмосковье здесь не было ни леса, ни реки с причалом и катером. Зато в усадьбе был прямоугольный бассейн и в центре парка стояла уютная беседка, обильно поросшая чайной розой.

— Некоторое время, Бахрам Мусаевич, вам придется пожить здесь, — произнес курирующий офицер, обращаясь к Джамбекову, когда тот со своими родственниками выгрузился из комфортабельного чрева «Мерседеса».

Ничего не сказав в ответ, Перебежчик лишь снисходительно кивнул головой.

На следующий день чеченцы отмечали день приезда на новое место. С утра Беслан с сыном и племянником отправились на рынок и купили пару молодых баранов. После полуденной молитвы старейшина рода Джамбековых перерезал горла жалобно блеющим животным, принося их кровь в жертву. До поздней ночи продолжалось празднование, по всему поселку разносился аромат шашлыка и громкие звуки барабана, под которые молодые джигиты отплясывали зажигательный танец на площадке перед бассейном.