Бежать с острова - Виктор Степанычев Страница 9

– Вадим! Я прошу, давай не будем спешить.

На курсе царила суматоха. Сокурсники готовились к отбытию на стажировку. В разговорах мелькали места назначения: Ливия, Сирия, Ангола, Вьетнам. Спокойнее были западники. Бледнее выглядели курсанты, остающиеся в Союзе. Стажировка даже в престижных Генштабе и МИДе выглядела намного тусклее зарубежной экзотики. Только один Вадим не знал, где пройдет его практика. Правда, эта неизвестность гасилась сумбуром в голове от произошедшего объяснения с Татьяной. Неопределенность гнетом лежала на его душе.

Отъезд Вадима произошел неожиданно быстро и обыденно. Через день, после завтрака, в начале десятого, его вызвали в канцелярию. Начальник курса выдал Вадиму командировочное предписание, денежный и продовольственный аттестаты и представил прибывшего за ним молодого улыбающегося парня в джинсах и легкой светлой рубашке. Забрав свои вещи, Вадим, несколько растерянный, забыв попрощаться с оставшимися сокурсниками, отправился вслед за сопровождающим. За воротами их ждал крытый брезентом «уазик» с армейскими номерами. Парень сел за руль, и они отправились в путь.

Он оказался завзятым балагуром. Анекдоты и смешные истории так и сыпались из него, как из рога изобилия. Рот не закрывался почти все полтора часа, что они находились в дороге. Разница в возрасте у них была небольшая, и разговаривать было легко и свободно. Быстро находились общие темы и интересы. Правда, к концу поездки Вадим обнаружил, что он выложил про себя почти все, что можно выложить, а его сопровождающий не дал ему о себе никакой мало-мальски стоящей информации.

Не запомнился в болтовне даже маршрут движения машины. Потом он узнал, что такой характер поведения именуется «водопадом». На собеседника выливается масса нейтральной информации, отвлекающей его, и одновременно выуживаются необходимые сведения.

Придя в себя, Вадим наконец задал вопрос о конечной точке их путешествия, на что Алексей, так он представился, ответил довольно туманно:

– Место у нас хорошее, тебе понравится. Да вот мы уже и подъезжаем…

Проехав двое ворот, машина остановилась у двухэтажного серого дома рядом с черной «Волгой». Пройдя мимо охранника в форме без знаков различия, но вооруженного автоматом, они поднялись на второй этаж. Сопровождающий оставил Вадима в коридоре и скрылся за дверью, на которой не было никакой таблички.

Минуты через две Алексей появился и пригласил войти. Пройдя через крохотную приемную, стажер очутился в просторном кабинете. За большим столом, на котором не было ничего, кроме тонкой папки из грязно-серого картона, восседал крупный седой мужчина серьезного вида с рубленым волевым лицом. Сбоку в кресле – Вадим не поверил своим глазам – удобно устроился дядя Коля – Николай Владимирович Осколов.

Очередной сюрприз дня окончательно ввел Вадима в ступор. Он стоял посередине кабинета и молчал. Сидящий за столом мужчина сдвинул брови и громко, а голос у него был густой и басистый, спросил:

– Почему не докладываете о прибытии на стажировку?

Вадим опомнился и бодро доложил:

– Курсант Веклемишев для прохождения стажировки прибыл.

Морщины на лице у мужчины разгладились, он открыл папку и стал перелистывать подшитые в ней листы. Потом вопросительно глянул на Николая Владимировича и спросил:

– Докладывать?

Тот отрицательно покачал головой и задал только один вопрос:

– Физическая подготовка как пошла?

Седой, заглянув на последний листок, непонятно и коротко доложил:

– Развитие восемнадцать баллов, прогресс – семь.

Николай Владимирович удивленно хмыкнул:

– Отрадно!

Немного помолчав, Осколов начал говорить:

– Вадим, ты, конечно, удивлен нашей встречей здесь. Я в свое время взял на себя определенную ответственность за твою судьбу и даже назвал своим крестником в наше первое знакомство. За четыре года, что мы с тобой общались, я понял, что не ошибся в тебе. Ты знаешь о профиле моей работы и представляешь, что я занимаюсь серьезными делами. Так вот и наша встреча носит очень серьезный характер для обоих, и в первую очередь для тебя. Сегодня мы должны решить очень важную проблему. От этого решения будет зависеть твоя дальнейшая жизнь. Скажу откровенно, мы почти два года наблюдали за тобой. Более того, мы проверяли тебя и помогали в некоторых вопросах. Сам ты об этом, естественно, не знал и не мог догадываться. Наши наблюдения подтвердили предположения, что ты по своим качествам подходишь нашей конторе, как ее иногда называют. Поэтому и решили пригласить тебя пройти стажировку, а в дальнейшем и работать здесь. Это решение не только мое, но и всех, кто стоит за моей спиной, приглашение целой системы.

Осколов сделал паузу и внимательно посмотрел на Вадима.

– Раскрывать характер будущей работы до того, как ты дашь свое согласие, я не имею права. Более того, ты сразу сейчас можешь отказаться от моего предложения. От этого отказа ничего не изменится ни в наших лично с тобой отношениях, ни в плане твоей дальнейшей учебы или службы. Сегодня же ты вернешься в институт и поедешь на практику в другое место, довольно неплохое, я даже знаю куда. Но если ты согласишься с моим предложением, я могу сказать только одно: легко не будет. Судьба твоя повернется очень круто, но то, чем ты будешь заниматься, принесет огромную пользу нашей Родине. Может возникнуть вопрос, не зря ли потрачены время и силы на изучение иностранных языков. Могу ответить тебе с полной ответственностью: ты успешно окончишь институт, и твои знания будут обязательно востребованы в будущей работе. Как видишь, тебе раскрыто немного, можно сказать, почти ничего, но вспомни еще, что я не совсем чужой человек и плохого пожелать тебе я не могу. А теперь принимай решение. Из этого кабинета ведут две дороги, и, какую выбрать, зависит только от тебя.

Вадим задумался, и в это время две пары глаз внимательно следили за ним. В голове был сплошной сумбур. Тот минимум информации, что был получен, не говорил ни о чем. Нежданная встреча с Николаем Владимировичем в официальной обстановке вносила еще большую растерянность. От него требовалось принять решение, которое переворачивало хоть и не совсем определенный, но, в общем, понятный жизненный путь. Из немногого сказанного сознание рисовало некоторые картинки, но ответ требовался вполне однозначный. Решение надо было принимать.

Вадим поднял голову:

– Я согласен. Мне трудно судить, о чем идет речь и чем придется заниматься, но вы сами знаете, что в этом я могу советоваться только с вами, Николай Владимирович. А свой совет вы уже высказали. Поэтому я и согласен.

Осколов в ответ улыбнулся, обращаясь к мужчине за столом:

– Видишь, Петрович, я в нем не ошибся. Принимай пополнение. А мне уже пора выезжать, спешу. – Он встал с кресла, пожал руку седому.

Повернувшись к Вадиму, он крепко сжал его ладонь и добавил:

– Успехов тебе, сынок.

Дверь за ним закрылась, и в кабинете воцарилась тишина. Молчал седой, думая о чем-то своем. Сидел тихо и курсант Веклемишев, переживая случившееся. Будущее рисовалось ему туманным и совершенно непостижимым.