Антикиллер-6. Справедливость точно не отмеришь - Данил Корецкий Страница 77

Лис, как сомнамбула, шагнул вперед – раз, второй, третий… И оцепенело застыл, чуть не упершись носом в холст.

Его красавица-жена стояла напротив и лукаво улыбалась одними уголками губ. Это была ее улыбка. И ее тело, которое он знал наизусть, как любимую, не раз прочитанную, изученную вдоль и поперек книгу! Никакой ошибки тут нет, полное сходство! Вплоть до крохотного шрама на колене…

Он громко и почему-то вслух прочитал надпись на табличке, прикрепленной к раме. Медленно и по слогам:

– Девушка с мячом. Худ. Абрикосов.

«Кто такой этот худ. Абрикосов? – «протормозил» Лис. – Художник, наверное? Точно! А-а, это тот, что светские тусовки собирает…»

Мозг напряженно работал, прокручивал все файлы, которые могли иметь отношение к этой неожиданной картине. Но обнаружился только один – три пятнышка на серой шерстяной юбке…

– Теперь ясно, откуда краска… И ясно зачем она туда ходила! Не только тусоваться – позировать!

В отдалении послышались уверенные быстрые шаги, так не похожие на деликатную поступь любителя искусства. Михайлов! Лис поспешно направился ему навстречу. Он был готов силой воспрепятствовать лейтенанту войти в этот зал. Еще не хватало, чтобы подчиненные увидели Катю голой!

Филипп подошел к вахтерше.

– Я хочу купить картину. Это возможно?

– Смотря какую.

– «Девушка с мячом», художника Абрикосова.

– У вас прекрасный вкус, это очень выразительная натура, – просияла тетушка. – Но, к сожалению, она не продается.

Михайлов ждал его в вестибюле. Недорогой летний костюм, пухлая черная папка под мышкой.

– Ну, давай, хвастай, что накопал? – с трудом спросил Лис. Еще никогда в жизни ему не хотелось получить совершенно отрицательный ответ: «Да полный ноль! Глухо, как в танке!»

Но Михайлов был оптимистичен.

– Вот список общения Екатерины Викторовны. А вот ее последнее общение с возможными фигурантами. Два или три дня назад, у меня записано точно, они собирались у художника Абрикосова…

– Абрикосова?! – непроизвольно воскликнул Лис.

– Ну, да… – удивленно глянул Вениамин. – Она у него часто бывала, я же давал список…

– Просто я про него слышал. Вроде солидный человек…

– Правда, имеет погашенную судимость. Сейчас ни в чем не замечен, – уточнил лейтенант.

– Ну, и что этот Абрикосов?

– Принимал гостей. Там была Екатерина Викторовна, Илона Александровна Садовая, Оксана Владимировна Ефремова и… Антон…

– Кто??

– Сергей Иванович Антонов.

«Хорошая компания для жены начальника уголовного розыска города, – подумал Лис. – Впрочем, плевать! Сейчас другое важнее!»

– Спасибо, Вениамин! Иди, работай.

Он вернулся к вахтерше. Круглые очки, собранные в пучок седеющие волосы, – она похожа на учительницу. Но смотрит доброжелательно и с интересом.

– Сколько вы получаете?

– Простите? – тонкие брови взметнулись над оправой очков.

– Я спросил о зарплате.

– А… Шесть тысяч. На культуру все время урезают. Хотя бывают премии…

За шесть тысяч она целыми днями сидит за своей конторкой, ходит по пустому залу среди мертвых полотен и сохранила доброжелательность и интерес, которые щедро выплескивает на постороннего, чужого человека… Нет, это особый тип людей…

– А почему «Девушка с мячом» не продается?

Она развела руками.

– Так решил художник. Иногда он сливается с полотном и не может с ним расстаться, иногда ему дорога натурщица, да и вообще, ведь полотна начинают жить своей жизнью… Вы читали «Портрет Дориана Грэя»?

– Нет, но обязательно прочту. А скажите… Девушки так и позируют… голыми?

Вахтерша потупилась: вопрос был хамским! Нет, на ее языке… некорректным…

– Голые в бане. В искусстве есть обнажение. Если это опытные натурщицы, то они, конечно, снимают все… Если позирует непрофессионалка, она может пользоваться купальником…

Лис вновь подошел к полотну и стал искать признаки того, был купальник или не было. Хотя сейчас такие купальники: что есть, что нет – все едино… Одна деталь его обнадежила. У Ребенка была очень маленькая грудь, нулевой размер, фактически, только припухшие соски, и это ее ничуть не портило. Но она болезненно переживала свой мнимый недостаток и всегда носила толстые бюстгальтеры, увеличивающие грудь до второго-третьего номера. Так вот именно такой размер и был нарисован «худ. Абрикосовым». И еще деталь: у Ребенка был необычный пупок – вертикальная щелочка, словно для монетки кофейного автомата, и именно вертикальный штрих занимал свое место на картине…

Впрочем, это ничего не доказывало: «худ. Абрикосов» мог видеть все, но увеличить грудь по своему усмотрению и представлению о прекрасном, а пупок обозначить одним мазком – слишком мелкая деталь… Но для Лиса ничего мелкого и малозначительного в этой картине не было. Он изучил ключицы, локти, колени, гладко, до звона выбритый лобок, бедра, икры, пальцы, ноготки… Ему казалось, что это не портрет, а фотография Ребенка. Но ведь фотоаппарат механически фиксирует каждую черточку, а художник переносит ее своим талантом, воображением, своей рукой, кистью, наконец, и он не может достигать стопроцентной точности!