Бетонный фламинго - Чарльз Вильямс Страница 7

— Да, но ведь возле меня вертелся такой пышный купальныйкостюм, в который была втиснута блондинка.

— Я сделала скидку на вашу так называемую увлеченность. Ивсе равно ваше подсознание должно было бы вас предостеречь. Я, например,поняла, что вы стали мистером Гамильтоном совсем недавно.

Я кивнул:

— И тогда напустили на меня ваших ищеек?

Знаете, у меня иногда возникает чувство, что я нечто вродерезерва для всей этой проклятой индустрии.

— Возможно, если бы вы прилично себя вели…

— Если вы имеете в виду последний эпизод, то эта женщинауверяла меня, что развелась с мужем. Что я должен был делать? Потребоватьсправку? Ну, да это не важно! Интересно, как ищейки догадались, где копать?После того как я разделал того типа с кинокамерой, уверяю вас, я бежал встрахе. Уж очень плачевный был у него вид. И по-моему, я использовал три разныхимени, после того как оставил Лас-Вегас. В Лос-Анджелесе, Чикаго и Майамиуказывал, что я из Техаса.

— Узнать обо всем оказалось проще простого.

Я прочитала ваше настоящее имя и ваш адрес в Лос-Анджелесена вашей собственной визитной карточке…

— Что?!

— Когда вы выдаете себя за другого, следует проверить, что увас лежит в бумажнике.

— Я не бросаю бумажник где попало…

— Конечно… Но и не берете его с собой, когда идете купаться…

Я начинал чувствовать себя абсолютным болваном. Эта девочкаобставила меня как дурачка на сельской ярмарке.

— Послушайте, — проговорил я почти сердито. — Уходя вбассейн или на пляж, я оставлял бумажник в номере, а номер запирал на ключ.

— Знаю. Но у вас дурная привычка — не сдавать ключ от номерадежурному, а забирать его с собой. Так вот, на другой день вы пошли на пляж.

Помните? Пока вы купались, я вынула ключ из вашего халата исходила в ваш номер.

Я покачал головой:

— Ну и хладнокровие же у вас! Разве вы не понимаете, что этоуголовное преступление, даже в том случае, если вы ничего не взяли?

— Я ничем не рисковала. Ваше окно выходило на пляж, так, чтомне все время было вас видно. И вообще, все это заняло каких-то пять минут.

— Вы не останавливаетесь ни перед чем, не так ли?.. Ну, апотом?

— Потом я позвонила в сыскное агентство.

Они поручили это дело своему отделению в Лос-Анджелесе и,когда вы покинули «Золотой рог», сообщили мне, что вы прибыли сюда. Я тожеприехала на Ки-Уэст. Я хотела держать вас в поле зрения, может быть, дажевстретиться с вами, но ничем себя не связывать, пока не получу сообщений изКалифорнии и не узнаю о вас немного больше. Вскоре после приезда на остров япозвонила в Майами. Они, наконец, получили некоторые сведения и сообщили мне ихтут же, по телефону. Кое-что показалось мне весьма интересным — вот тогда-то яи позволила вам со мной познакомиться.

— Что вам от меня надо? — спросил я напрямик.

— Прежде всего, я хотела узнать вас поближе.

Узнать о ваших планах. У вас есть планы?

— Не знаю, — ответил я. — Если ваши сведения насчет Марреяточны, то надо думать, я могу вернуть себе свое настоящее имя и занятьсяпоисками работы. Возможно, в Нью-Йорке.

— У вас много денег?

— Четыреста с небольшим.

— Не очень-то много. А хорошую работу в двадцать восемь лет,да еще с вашим прошлым, найти не легко. Позвольте вам предложить кое-что?

— Валяйте!

— Только отложим это на несколько дней. У меня есть однопредложение, но я не могу сказать какое, пока не удостоверюсь в некоторыхвещах.

Вы лично ничего не потеряете. Если дело сорвется, останетесьпри своих четырехстах долларах.

А все, что потеряете и потратите, я вам возмещу.

— Какого рода предложение? — поинтересовался я.

— Я бы предпочла пока не говорить об этом.

Но скажите, вы, например, согласились бы вернуться вМайами-Бич?

— Когда?

Она поднялась:

— Прямо сейчас. Я жду одно очень важное известие, и, крометого, утром мне нужно кое-что купить, так что я намеревалась отправиться тудасегодня вечером.

Я поднялся с кресла:

— Звучит заманчиво. — Взяв ее за руку, я сказал:

— Дело в том, что у меня в голове промелькнула удивительнаямысль…

Синие глаза смотрели на меня холодно и насмешливо.

— В этом я ничуть не сомневалась. Нет!

— Но вы еще не слышали…

— А мне и не нужно… Суть дела в том, что за мной ещесохраняется мой номер в «Золотом роге» и я должна получить важное сообщение,посланное туда на мое имя. Я бы предложила вам восстановиться там под именемДжорджа Гамильтона. В конце концов, они вас, наверное, еще помнят…

— Но…

— Я высажу вас на окраине Майами-Бич, и вы возьмете тамтакси. Я бы предпочла, чтобы о нашей связи никто не знал.

— Связи?! — удивился я. — Только бы мне не лопнуть от смеха!

Она улыбнулась, но ничего не ответила.

* * *

Мы пообедали в Марафоне, так что высадила она меня наокраине Майами-Бич уже в начале двенадцатого.

— Встретимся утром, — сказала она. — Позвоните мне в номер316.

— Обязательно, — ответил я и, забрав свою сумку из машины,убил в баре около десяти минут за стаканом мартини. Потом взял такси, котороедоставило меня в «Золотой рог». В ноябре в Майами затишье, так что я небеспокоился насчет номера. И действительно, мне предложили комнату с видом наокеан, если я ничего не буду иметь против.

— Третий этаж, если можно, — попросил я.

Заполнив регистрационную карточку, я последовал зарассыльным через внутренний дворик, мимо иллюминированного бассейна и пальм,увешанных гроздьями разноцветных лампочек.

Мы вошли в коридор левого крыла и поднялись по лестнице натретий этаж.

Мой 312-й находился за углом от ее номера.

Он напоминал мне тот, что я занимал раньше, — стеныбирюзового цвета, бежевый ковер, слишком длинная кровать. Покрывало на ней былоцвета хурмы — так же, как и портьеры, от потолка до пола обрамляющие эркер. Души ванна были облицованы изразцами все того же цвета.