Лимит надежды не исчерпан - Сергей Зверев Страница 60

Мамедов, не раскрывая, сунул ему под нос удостоверение, которое забрал у Зугадзе.

– На каком этаже он живет? – холодно спросил он.

– На седьмом.

– Спасибо, – сказал Мамедов и прошел к лифту.

Поднимаясь наверх, он достал пистолет и навернул глушитель, пожалев, что не спросил Зугадзе, есть ли у Ганидзе семья. Это могло серьезно осложнить дело, поскольку Мамедов не собирался трогать их.

Лифт остановился на седьмом этаже, и капитан вышел на лестничную площадку. Вот и квартира 65. Мамедов выстрелил из пистолета в замок, затем резким ударом плеча открыл дверь. Залаяла собака.

Проклятье, с самого начала все пошло не так. Мамедов прикрыл дверь и быстро двинулся по коридору, прикидывая, где спальня. Из-за одной из дверей послышался мужской голос, требовавший от собаки заткнуться. Мамедов быстро повернул ручку двери и вошел в комнату.

– Тихо, – сказал он, направляя ствол пистолета на лежавших в кровати мужчину и женщину.

Ганидзе дернулся было рукой к тумбочке, но остановился, увидев глядевшее на него дуло. В коридоре послышался детский голос, что-то говоривший собаке.

– Скажи, чтобы он успокоил собаку и шел спать, – приказал Мамедов.

– Каха, успокой Ашота и иди спать! – крикнул Ганидзе.

– Собирайся. – Мамедов подкрепил свои слова, качнув стволом пистолета.

– Кто вы и что вам нужно? – вдруг спросила жена Ганидзе.

– Вам этого лучше не знать, – холодно ответил Мамедов. – И тихо. – Он приложил палец к губам, пресекая ее попытку что-то сказать.

Ганидзе поднялся и медленно двинулся к шкафу.

– Поживее, – поторопил Мамедов, подходя к прикроватной тумбочке. Не спуская глаз с Ганидзе, он поочередно открыл ящики и, найдя в одном из них пистолет, сунул в карман куртки.

– Не трогайте мою семью, – негромко произнес Ганидзе.

– Она мне не нужна, можешь быть спокоен, – все так же холодно произнес Мамедов.

Когда Ганидзе оделся, Руслан перебросил пистолет в левую руку, а правой пережал сонную артерию на шее жены Ганидзе. Через несколько секунд она обмякла, ее голова упала на подушку.

– Она скоро очнется, – сказал Мамедов, увидев расширившиеся в ужасе глаза Ганидзе. – А теперь пошли.

Они вышли из квартиры, спустились на лифте вниз. На улице Руслан спрятал пистолет под куртку.

– Вон к тому серому «Опелю», – он указал Ганидзе на машину.

Когда они подошли к ней, капитан открыл дверь и затолкал Ганидзе на заднее сиденье, сам сел рядом.

– Где Светлана Журавлева? – спросил он, ткнув в бок Ганидзе пистолет. По расширенным глазам Ганидзе Руслан понял, что тот наконец догадался, кто перед ним.

– Ну?

– Она на квартире капитана Варчашвили, моего бывшего подчиненного, – наконец ответил Ганидзе.

– Адрес?

Ганидзе назвал адрес.

– Он живет один? – полуутвердительно спросил Мамедов. Вряд ли Ганидзе повез бы похищенную на квартиру, где проживает кто-то еще.

– Да, один.

– Поворачивайся, – Мамедов подтолкнул Ганидзе в плечо. Затем он защелкнул на его руках наручники и пересел на водительское сиденье. Названный Ганидзе адрес был недалеко отсюда, так что, учитывая полупустые в этот час улицы, он будет там минут через пятнадцать.

«Господин полковник, господин полковник!» Голос доносился откуда-то издалека. Зугадзе приоткрыл глаза и увидел суетившегося над ним водителя. Сильно ныла челюсть.

– Как хорошо, что вы очнулись, господин полковник! – обрадовался водитель, видя, что тот пришел в сознание. – Кто же это был? Напал на нас, ничего не говоря…

В голове Зугадзе все окончательно прояснилось, и он вспомнил и русского шпиона, и разговор с ним.

– Ты уже звонил в полицию? – резко спросил он водителя.

– Да, господин полковник, и в полицию, и в «Скорую помощь». Они скоро приедут.

– А в нашу службу? – Зугадзе взглянул на часы. 8:13. Сколько же времени он провел без сознания? Проклятье, с этим дурацким нападением на санаторий он потерял счет времени!

– Нет, нашим я не звонил, – ответил тем временем водитель.

– Во сколько этот ублюдок врезался в нас?

– Не знаю… – растерянно ответил тот.

Зугадзе быстро достал мобильный телефон и набрал номер дежурного своей службы.

– Это полковник Зугадзе. Быстро группу к дому полковника Ганидзе. Немедленно. И подключите к этому делу полицию, пусть вышлют наряд. Ты запомнил его машину? – обратился он к водителю.

– Кажется, это был серый «Опель», – неуверенно ответил водитель.

– А номер, номер ты запомнил? – раздраженно рявкнул на водителя Зугадзе.

– Нет…

Зугадзе снова поднес к уху трубку:

– И передайте в полицию, пусть ищут серый «Опель». Нет, номер я не знаю.

– У него должно быть помято правое крыло сзади, когда он нас подрезал, – вдруг радостно произнес водитель.

– Что? – на секунду отвлекся Зугадзе.

– Крыло, – повторил водитель. – У этого «Опеля» помято правое заднее крыло.

– У этого «Опеля» помято правое заднее крыло, – крикнул в трубку Зугадзе. – Пусть найдут его и задержат водителя. Все, выполняйте! – Он прервал связь. Затем, через пару секунд, набрал домашний номер Ганидзе.

– Алло, Нино, это ты? – по голосу жены Ганидзе он понял, что что-то случилось. Видимо, этот русский агент уже побывал там. – Нино, это Ираклий, что случилось?

– Ираклий, его похитили. Пришел какой-то человек и увел его. Надо что-то делать, Ираклий. Он может убить Зураба… – Жена Ганидзе буквально плакала в трубку.

– Успокойся, Нино, все будет в порядке, – сказал Зугадзе. – Когда это случилось?

– Я не знаю, прошло минут двадцать, может, полчаса…

«Не так давно, – подумал Зугадзе. – Они должны быть еще где-то в городе…»

– Ты уже звонила в полицию?

– Да.

– Хорошо, я сейчас приеду. – Зугадзе повернулся к водителю: – Мачаридзе, двадцать один, быстро!