Бикфордов час - Сергей Самаров Страница 6

– Это все мы знаем. Когда в последний раз был в Терриконовке?

– Год с небольшим назад. Родителей навещал.

– Там тогда уже было неспокойно?

– Уже шли бои. Мне даже предлагали вступить в ополчение. Терриконовка тогда была в составе ДНР. От ополчения я отказался, поскольку у меня есть собственная служба. Потом ополчение отступило, и наш поселок оказался уже на украинской территории.

– И какие вести оттуда? Есть вести?

– Есть. Сегодня утром отец звонил. Мать лежит избитая, не может встать. Приехали солдаты, забрали холодильник. Сказали, им нужен для лаборатории. Забрали вместе с продуктами. Отца дома не было. Мама не хотела отдавать. Ее избили так, что осталась валяться на полу до прихода отца. Два с лишним часа встать не могла…

Я вкладывал всю свою боль в слова. Мне было просто физически больно это представлять, словно меня били, а не маму. И злость брала, что не могу я маму с отцом защитить.

– А поехать туда желания нет? – спросил майор из-за другого стола.

Я, кажется, понял предмет собеседования. И сразу попытался ухватиться за осторожно произнесенное предложение.

– Есть, товарищ майор. Если только это возможно.

– Это не только возможно, Валентин Иванович, это необходимо, – за майора ответил полковник. – Причем поехать следует с особым заданием. И задание это напрямую касается холодильника твоих родителей.

А тут уже я догадался. Лаборатория! Холодильник забрали для нужд лаборатории… Вероятно, именно она интересует ГРУ. И я сразу задал вопрос:

– Лаборатория?

– Лаборатория, – подтвердил полковник.

– А чем она занимается? Или это предстоит выяснять?

– Лабораторий в Украине много. И нам вовсе не обязательно знать, какая из них чем занимается. Эта вот конкретно, что расположена в Терриконовке, занимается разработкой и изготовлением взрывных устройств и взрывчатых веществ повышенной мощности. И испытывать им есть где – в Донбассе. Кроме того, есть данные, что там планируется изготавливать боевые отравляющие вещества. Но нас больше интересует не деятельность самой лаборатории. Таких лабораторий у украинской армии много, финансируются они чаще всего с Запада, и мы часто контролируем их деятельность. Если возможность появляется, армия ДНР или ЛНР, а иногда, честно говоря, и наши специалисты подобные лаборатории ликвидируют. Но здесь – особый случай…

Полковник с майором ждали от меня вопроса, но я его не задал, я ждал продолжения. И Росомахин вынужден был сам продолжить.

– Эта лаборатория финансируется совместно Украиной и ИГИЛ. И работают в ней специалисты и с Украины, и с Ближнего Востока. По крайней мере, у нас есть сведения, что три специалиста там работают точно. А руководит лабораторией некий выходец из Турции, полковник украинской армии. У него в подчинении граждане Саудовской Аравии – майор Абу Саид Хайят, человек, окончивший в свое время Кембридж, молодой, говорят, чрезвычайно талантливый профессор-химик, разработавший очень мощное жидкое взрывчатое вещество, и второй химик, выпускник Принстонского университета в США, некий лейтенант Амин эль-Габари, специалист по отравляющим веществам. Нас конкретно интересует связь Украины с ИГИЛ. Необходимо добыть подтверждение. Это должно стать вашим главным заданием. И выяснить, чем заняты химики с Ближнего Востока на Украине. Это вторая часть задания.

– Работать будете, возможно, не в одиночку, – снова вступил в разговор майор. – Пока вы осядете на месте, мы подберем вам группу. Постараемся, по крайней мере, найти освободившуюся от задач ОМОГ [4]. Вы должны будете обеспечить группе прием, проживание, питание и возможность работы. И в дополнение закажете для себя необходимых специалистов. Работа группы – это помощь вам. Главное теперь – группу свободную найти…

Я слышал, что ОМОГ может состоять полностью из старших офицеров. Это значило, что я автоматически попадаю под чье-то командование и теряю самостоятельность. Это было не совсем то, что я уже надумывал в своей голове. И потому сразу возникло предложение:

– Можно и солдат моего бывшего взвода. Я на них всегда могу положиться. У меня там есть надежные парни.

Но это пока не обсуждалось. Люди из головного управления обычно недооценивают солдат. И это не только к москвичам относится. На местах, в штабах, к солдатам тоже относятся не так, как они того заслуживают.

– Вам предоставляется возможность отказаться, – сообщил полковник Росомахин. – Поскольку в случае провала мы от вас откажемся. Никто, скажем, его не посылал. Он сам решил так отпуск провести. Постарайтесь все взвесить и обдумать. Суток на размышление вам хватит?

– Я готов, – твердо произнес я. – Согласен!..