Враг моего врага - Сергей Соболев Страница 6

Настроживало лишь одно: то, что Ata решил поменять уже отлаженную, казалось бы, схему контактов и каналов поступления денежных сумм.

К «дервишу», сидящему в нескольких метрах от входа в мечеть, подошел мужчина лет пятидесяти, местный азанчи. [12]

– Уважаемый, да продлит ваши годы Всевышний… Я вас раньше здесь не видел, кажется?

Бродяга продолжал смотреть куда-то в видимые лишь одному ему дали. Взял с земли выроненную им недогрызенную корку хлеба, отправил ее в рот и стал методично жевать. Азанчи, сказав что-то под нос, достал из кармана яблоко, нагнулся и положил его на тряпицу рядом с нищим. После чего направился через вымощенную еще при Фатихе-завоевателе площадь к одному из переулков и вскоре скрылся из виду.

«Дервиш», убедившись, что за ним сейчас никто не наблюдает, поправил микродинамик, вставленный в ушную раковину правого уха, в который подавался сигнал от переоборудованной умельцами «Vertu», [13]– он отчетливо слышал в наушнике все, о чем сейчас говорят в «отдельном кабинете» московский визитер и пригласивший его на встречу пожилой турок.

– Ata, не могу не задать свой вопрос. – Разговор принимал столь драматичный характер, что Супрун невольно даже чуть подался вперед. – Вы утверждаете, что у нас завелся предатель… Но откуда вам самим стало об этом известно? Ведь таких агентов… Их оберегают как зеницу ока!

– Я знаю людей, которые его вербовали. И знаю, на каком крючке его держат по сегодняшний день.

– Где он служит? В Генштабе? В Главном разведуправлении? Во внешней разведке? В аппарате Министерства обороны?

– Я не могу сказать, Алекс. Пока не могу… Эта информация стоит денег. Больших денег. Это первое. И второе. Если вы возьмете «крота», то могут пострадать некоторые мои знакомые.

– Понимаю… Давайте разделим тему. Начнем с первой части. Сколько?

Ata переложил четки в левую руку, а правой взял с подноса уже знакомый Супруну «цитрусовый». Потом… еще один. И еще – третий (их всего на подносе как раз лежало три штуки).

– Вот столько, Алекс.

Супрун не смог подавить вздох.

– Это очень много! Как я смогу убедить, что ваш товар стоит таких денег?

– Стоит. Этого человека взяли в оборот леть пять назад. Он отдыхал… хм… на одном из наших курортов. Человек этот имеет нетрадиционные наклонности, скажем так.

– На педерастии вербанули? – Как ни старался Супрун избегать эмоций, все же в его вопросе прозвучал скепсис. – Неужели на таком еще кого-то можно прихватить? В наш безумный, в наш толерантный век?! «Голубизна» давно не то что недостаток, а уже почти что достоинство!

– Не спорю, мы живем в извращенном мире. – Ata вернул цитрусовые на поднос и вновь принялся перебирать пальцами янтарные четки. – Поэтому уточню. Этот человек однажды проснулся в своем номере в отеле, куда он вечером пригласил симпатичного парнишку. И обнаружил, что…

– Что тот парнишка мертв? Ну что ж, в это я могу поверить. Прием известный… и почти безотказный. Ну что ж… Ata, сумма, которую вы просите, слишком серьезна, чтобы мы ее могли выплатить без… Без реального, скажем так, обеспечения.

– Наши и ваши «заклятые друзья» пытаются сейчас выяснить для себя некоторые аспекты событий, которые вы шифруете под символом «три восьмерки». Ищут информацию, ищут также некоторых людей. Ваших, уточню, людей, тех, кто совершил тогда какую-то дерзкую акцию. Около месяца назад этого «крота», который имеет серьезный доступ к большому кругу секретных данных, нашим людям было велено передать…

Поскольку пауза затянулась, Супрун позволил себе высказать догадку.

– Коллегам из-за океана?

– Да. Но не напрямую, не их местной резидентуре.

– Хотят использовать какую-то «прокладку»? Или еще проще: намереваются работать с ним, с этим «кротом», далее под «третьим флагом»?

– Есть одна довольно крупная организация… или компания, скажем так, которая стоит за всем этим, – помолчав, сказал Ata. – Она же активно работает среди частных компаний, которые хорошо известны по событиям в Ираке и Афганистане… Есть основания считать, что именно эта организация через свои возможности и через свою дочернюю структуру перевезла транзитом через нашу страну в Кипр и на Балканы ту группу, в которую входят и потенциальные «невесты Аллаха».

– Назовите фирму, Ata… И это сильно облегчит предстоящий мне разговор о выделении крупных денежных средств!

«Дервиш» сначала услышал тарахтение мотоциклетного движка. А затем увидел, как из переулка показалась и сама «мехповозка».

Это был некий гибрид из мотоцикла и фургона для перевозки не слишком тяжелых и малогабаритных грузов.

Такие повозки здесь, в старинных кварталах, где и по сию пору встречаются узенькие улочки, на которых тесно даже одному современному авто, являются довольно популярным средством передвижения для мелких торговцев, поставщиков небольших партий продуктов и овощей.

«Мотофургон» остановился возле кафе, до которого от мечети – наискосок через площадь – было по прямой метров тридцать, не более. Но остановился не у самого входа, а чуть не доехав до него, рядом с пустующей террасой.

«Странно, – подумал «дервиш». – Парковка в этом месте, именно на площади – запрещена…»

В следующую секунду он увидел, как из седла этого «кентавра» выбрался какой-то мужчина в джинсах и темной куртке-ветровке, на голове у которого красовался черный мотоциклетный шлем.

И субъект как-то уж очень быстро, крутанувшись юлой на каблуках, засеменил прочь. Но не в сторону входа в кафе, а в тот переулок, из которого он только что выехал!

Рука «дервиша» стремительно нырнула в карман его ветхого, замызганного халата – за мобильным!

– Алекс, я могу назвать имя… то имя, что нам известно. Имя одной из той группы женщин, о которых мы говорили. Ее псевдоним. Это, надеюсь, облегчит вам разговор с вашим руководством. Я также готов указать на «фирму», которая, как нам здесь представляется, стоит за подготовкой какой-то акции, направленной против вас. Или даже – серии акций…

– Буду признателен, Ata. Чем больше сведений, тем больше шансов, что наши денежные отношения будут улажены без лишней волокиты.

– Она, эта компания, думаю, известна и вам – по ее аббревиатуре…

Он вдруг замолчал, уставившись на визитера из Москвы. Супрун ощутил, как заворочался, завибрировал у него в кармане выключенный сотовый. На эту трубку сейчас, во время сверхважной встречи, мог позвонить лишь один человек – Руст. И позволить себе такой звонок он мог только в одном случае: если увидел какую-то опасность…