Один против всех - Борис Седов Страница 52

- Иди, конечно, иди…

Стоял, сволочь, в кустах, все слышал, подумал Чистяков, и сейчас где-нибудь спрячется. Да и черт с ним, он в моем деле не помеха.

Чистяков представил себе негра Вашингтона, которому Президент Страны торжественно передает свою власть, и хмыкнул.

- Ты чего? Идет кто? - всполошился Черных.

- Нет, нет, все в порядке! Пей, да перейдем к делу, время идет.

- Ты прав, чертовски прав! - повторил Черных, откинулся на подушку и закрыл глаза. - Ты хорошо знаешь Швейцарию, Петя? Хотя нет, ты не можешь ее знать, бывал там раза два или три, приезжал ко мне в санаторий. А я там жил, с милой Сарой всю страну объездил. Горы - какое чудо! Швейцарские Альпы - они особые. Я бывал в Итальянских Альпах, даже здесь, в Германии - это не то, далеко не то! В Швейцарских Альпах даже воздух другой… Горный воздух - он колючий, острый, даже мороза нет, а колет, дерет лицо, горло, ноздри… В Швейцарии - не так, воздуха нет, его не чувствуешь, мягкий, густой, как молоко, но ты его не чувствуешь, как будто, минуя легкие, он попадает прямо в кровь и ударяет в голову, как вино. Ты пил швейцарское вино, Чистяков?

Петька покачал головой, он держал на коленях большой, неудобный магнитофон и с нетерпением ждал, когда же шеф поделится планом, как он хочет совершить подмену действующего Президента его двойником, которого пока скрывают на штаб-квартире партии «Русский путь». Палец, лежащий на кнопке «Запись», затек, хотелось размять руки, встать, пройтись, но Чистяков боялся пропустить хоть слово и поэтому сидел в напряженной позе и ждал, ждал, ждал…

- Наш Президент тоже любит горный воздух, лучший в мире воздух Швейцарских Альп. Мало кто знает, что каждый год, в декабре, он приезжает в Швейцарию и неделю живет здесь, в горах, катается на лыжах, пьет швейцарское вино, может быть, любит швейцарских женщин, добротных, как местные коровы мясомолочных пород… Если б ты знал, как мне не хватает докторши Сары! Петька, ты можешь ее вызвонить?

- Уже, - ответил Чистяков, осторожно меняя позу - магнитофон должен лежать прямо, а микрофоны направлены на Черных. - Приедет твоя Сара, сегодня вечером или завтра утром, я сказал ей, что ты болеешь, и она пообещала приехать как можно скорее…

- Умница, - тихо сказал Черных. - На чем я остановился?

- На Президенте.

- Каждый год, во второй половине декабря, он приезжает в Швейцарию. Об этом визите не сообщает пресса, это частный визит частного человека, волею судьбы оказавшегося на вершине государственной власти. Самолет Президента принимают на военном аэродроме и сразу же загоняют в ангар. Название военной базы я не помню, но там, - он махнул в сторону часовни, - в исповедальне, в тетрадях найдешь все, что с этим связано. Я собрал данные за последние шесть лет, не удивляйся, любовь к Швейцарии у Президента давняя, я думаю, еще со времен его службы в Германии… Каждый год он отдыхает в другом месте, так что тут предстоит еще поработать, но всякий раз это небольшой пансионат высоко в горах, в таких останавливаются обычно горнолыжники высокого класса, а не обычные туристы, раз в год встающие на лыжи. Для туриста важен уровень обслуживания, местный колорит и короткая неопасная трасса, где можно безболезненно упасть и, поднявшись, отправиться в кабачок с вином, девушками и тирольскими песнями. Я был в двух пансионатах вскоре после того, как оттуда уехал Президент. Сервис там минимальный, кухня домашняя, но люди поднимаются высоко в горы не для того, чтобы спать, есть и пить, и я понимаю Президента - неделя высоко в горах заменяет месячный отдых где-нибудь на Канарах… Значит, первая наша задача - установить место, где будет отдыхать Президент в этом году. Я думаю, это можно сделать только после его прибытия в страну. Поэтому на проведение всей операции у нас будет только неделя, и к началу декабря все фигуранты должны быть в полной боевой готовности… Ты записываешь, Петя? - Черных только теперь заметил магнитофон.

- Да, масла-то в голове нет, а машина не подведет.

- Правильно, я, видишь, не думал, что меня так скрутит… Но - ничего, еще пару дней, встану на ноги, а если Сара приедет…

Чистяков уже начал жалеть, что нашел эту докторшу и уговорил ее приехать к Черных. Здоровый местоблюститель ему был совершенно не нужен. Уже не нужен.

- Принеси немножко! - голос Черных стал капризным, как у ребенка, лицо исказила плачущая гримаса. - Принеси, а то больше ничего не скажу!

Чистяков встал, не выключая запись, положил магнитофон на стул, отправился в часовню.

Едва он скрылся за углом, как из кустов вынырнул Вашингтон.

- Я рядом, шеф, как вы и распорядились!

- Хорошо, - кивнул Черных.

- Петька, скот, вместо вас хочет, чтобы двойник его, а не вас…

Вашингтон говорил торопливо, не обращая внимания на порядок слов, паузы, нужные и ненужные в предложении, не отрывая глаз от часовни, где вот-вот должен был появиться Чистяков.

- Спасибо, Жора, я понял, давно понял… Иди уже, он сейчас вернется… Нет, погоди, пусть видит, налей соку, плед поправь, и говори, говори что-нибудь…

- Так я чего, я к советским тачкам привык, а это ж - «Мерседес», там хрен поймешь, где чего. Вот Петька освободится и пусть делает, он же автослесарь…

- Ты что, Жора? - Чистяков уже стоял рядом, руки в карманах, питерская шпана так ходила, папироски только не хватало и фиксы, чтобы блестела на страх врагам.

- Ни хрена у меня с зажиганием не получается. Посмотришь потом?

- Посмотрю. Потом. Иди. У нас разговор серьезный.

- Слушаюсь, гражданин начальник! - Вашингтон вертко поднялся с колен.

Он поправлял плед шефу и для удобства встал на колени, а потом подумал, что хорошо получилось, удачно - верный раб у постели недужного господина, пусть Чистяков оценит…

- Иди уже, - Чистяков поморщился и подумал с облегчением: «Шут, неопасен, пусть поблизости крутится, подать, принести. За дозой, вот, вполне мог и Жорка сбегать…»

Черных сам насыпал «дорожку», взял у Чистякова уже скрученную сотенную и сказал:

- Отвернись!

Убедившись, что Чистяков не смотрит, аккуратно сложил бумажку с порошком и вместе с денежной трубочкой спрятал у себя на груди.

Потом изобразил характерный втягивающий звук, удовлетворенно крякнул и тут же спохватился - не переиграл ли, все-таки не стакан водки на грудь принял, а благородный предмет…

Но Чистяков, кажется, ничего не заметил, возится с магнитофоном, включает, выключает; пусть его - самых важных подробностей он не услышит, а без ключевых, существенных деталей операция обречена на провал. А остальное он все равно узнает, да и пришла пора переходить к следующему этапу подготовки…

- Петя, дай запить!

Чистяков достал запотевшую стеклянную бутылку апельсинового сока, свежайшего, без консервантов, безумно дорогого. Черных отхлебнул, впервые за несколько дней почувствовал вкус, но поморщился - для Чистякова. Вернул стакан.