Возвращение с того света - Андрей Воронин Страница 50

Малахов скривился. Он не любил эти конверты без адреса. Сроду в них не было ничего разумного, доброго и вечного. Впрочем, кое-что вечное в этих конвертах, как правило, было: вечная человеческая глупость, вечная подлость и вечное желание наплевать ближнему своему в кастрюлю с супом.

Одновременно полковник в некотором удивлении поднял брови. Он что-то не припоминал, чтобы анонимщики когда-нибудь беспокоили его на дому.

"Чепуха какая-то, – подумал он, косо и некрасиво надрывая конверт. Он небрежно затолкал дискету в карман плаща и развернул приложенную к ней записку.

Записка была сделана с минимумом трудозатрат и максимумом эффективности в смысле конспирации. Никаких каракулей левой рукой, никаких вырезанных из газет и журналов букв. Мелованная бумага, лазерный принтер, аккуратный шрифт, прекрасное качество печати – то, что называется ищи-свищи.

«Твари, – подумал Малахов. – У меня там в кейсе водка нагревается. С вашими анонимками, с дискетами вашими…»

Он стал читать, и его поднятые кверху брови почти сразу нырнули вниз, сойдясь у переносицы.

Обращения не было.

"Вы честный человек, – гласила записка, – во всяком случае, так мне отзывались о Вас люди, которых я уважаю.

Наша контора прогнила насквозь, ее уже не спасти. Доказательство тому – дело Потапчука и прочих. На дискете Вы найдете кое-что, имеющее к этому делу прямое касательство. Так мне, во всяком случае, кажется."

И все. Ни числа, ни подписи. Конспияция, батенька…

«Кажется ему, видите ли. Плакальщик о судьбах мира… Какой-нибудь нервный из новичков, – подумал полковник, рассеянно разрывая записку в лапшу и аккуратно складывая обрывки в карман. – Их у нас сейчас много развелось.., с нервами. Р-романтики…» Записка была глупая по содержанию, и полковник сильно подозревал, что и содержимое дискеты может оказаться не намного умнее. «Впрочем, – подумал он, – это еще надо проверить.»

Полковник поймал себя на том, что не стоит на месте, а потихонечку дрейфует в сторону выхода и уже нашаривает в кармане ключи от машины. Он встрепенулся. Да, похоже было на то, что придется опять тащиться на службу… Эх, пропал вечерок!

По телевизору футбол, да и бутылка, опять же…

Когда он вернется, футбол уже кончится, а пить будет, конечно же, поздно, если он не хочет утром явиться на совещание к Сарычеву вполсвиста…

«Дурак, – обругал он себя. – Далась тебе эта почта! Утром бы достал, А теперь, конечно, никуда не денешься.»

Он снова вздохнул, тяжело и протяжно. Дверь подъезда отворилась, и в вестибюль, по обыкновению прогромыхав всеми костями по дверному косяку и запутавшись в поводке, вломился Жужа, справивший все свои дела и очень собою довольный, волоча на буксире свою молодую хозяйку. Увидев полковника, он явно решил, что старый приятель специально стоял здесь и ждал его, Жужу, чтобы заключить его в дружеские объятия. Жужа гавкнул гулким щенячьим басом и, прежде чем хозяйка успела опомниться, со всего маху ткнул полковника в грудь своими мослами, оставив на щегольском черном плаще два длинных смазанных отпечатка наподобие тех, что видел мистер Шерлок Холмс, когда выслеживал собаку Баскервилей в окрестностях Меррипит-хаус, на берегу мрачной Гримпенской трясины.

– Скотина ты, Жужа, – в сердцах сказал ему Малахов.

Жужа не возражал, он хотел обниматься. Еще он хотел снять с полковника плащ. Вероятно, чтобы отнести его в чистку. Но полковник решительно встал на защиту своего личного имущества и хлопнул Жужу по носу свернутой в трубку пачкой газет.

Жужа обиделся и сел на задние лапы.

– Извините, Алексей Данилович, – сказала хозяйка, – опять этот разбойник вас испачкал. Давайте я почищу.

– Вот еще, – проворчал полковник. – Сам почищу… Зато на работу возвращаться не надо.

– А вы что же, так здесь и стоите? – не удержавшись, спросила девушка, уж очень странно было видеть соседа, простоявшего в подъезде почти полчаса без всякой видимой причины.

– Ага, – сказал Малахов. – Так и стою. Хотел тебе свидание назначить, да сразу не решился. Дай, думаю, постою, дождусь Алену, а то на улице собачники смеяться будут…

– Вот еще, – фыркнула Алена, – смеяться…

Наоборот, обзавидовались бы все. Только вот что Маргарита Викентьевна скажет?

– Какая такая Маргарита Викентьевна? – притворно изумился полковник. – Ах, эта… Это которая жена, что ли? Ничего не скажет. Откуда я знаю, чем они там в Париже с Аденом Делоном занимаются? Так как насчет свидания? Твой Николай возражать не будет?

– Не будет, – снова рассмеялась девушка. – Он на работе в ночь.

– Так это же перст судьбы! – с деланным оживлением воскликнул Малахов. – Ну что, к тебе пойдем или ко мне?

Он понял, что перегнул палку: Алена испугалась, не понимая, шутит он или говорит всерьез. Вот будет номер, если она возьмет и согласится. Чего делать-то тогда? Придется извиняться, что-то такое объяснять и вообще терять лицо. Ай-яй-яй. А ведь у них дома, между прочим, стоит неплохой компьютер, вспомнил он вдруг. Во всяком случае, когда они переезжали, компьютер в дом заносили. В самом деле, перст судьбы.

– Нет, – решительно сказал он, – ко мне мы не пойдем. Мы пойдем к тебе, чтобы было, как в классическом анекдоте: приходит муж с работы…

Ну и так далее.

– Дразнитесь, – с плохо скрытым облегчением сказала Алена. – Как не стыдно? Я-то уже обрадовалась™ – А ты не отчаивайся, – обнадежил ее Малахов. – Вот отравлю жену и начну бить к тебе клинья… Ты как, не против?

– Против, – сказала она. – Вас посадят в тюрьму за убийство, и мне тогда придется вместо одного мужика кормить двоих – одного дома и одного в лагере. Зачем мне такая любовь? Ладно, я пойду.

– Погоди, – сказал Малахов, – вместе поедем.

Я буду приставать к тебе в лифте.

– Это Жужа к вам будет приставать, – пообещала она, – так что не советую.

– Да погоди, – сказал Малахов. – У меня к тебе дело. У вас компьютер есть или мне показалось?

– Есть, – ответила она. – Коля хочет дизайном заняться, ему нужно.

Ее Коля, насколько знал полковник, был одаренным бездельником и все время «хотел» чем-нибудь заняться. Никаких усилий к обустройству собственной жизни он прилагать не собирался и работал пока носильщиком на Казанском вокзале. Впрочем, Алена его, похоже, любила, а это, считал полковник, самое главное. Все остальное приложится с годами. В конце концов, бывают люди, которые очень поздно взрослеют.

– Слушай, – с профессиональной достоверностью имитируя смущение, сказал Малахов, – а твой Коля не будет бухтеть, если мы его компьютер потихоньку включим? Мне тут, понимаешь, дискетку одну просмотреть надо, и до того неохота из-за нее на работу тащиться…