Блиндажные крысы - Лев Пучков Страница 50

«Бар» — довольно условное название. «Урбан-Трава» — это скорее клуб по интересам, и весьма немаленькое заведение: в большущем зале, именуемом палубой — два десятка столиков и еще три десятка вертящихся стульев у пристенных стоек. Помимо «палубы» есть помещения поменьше: «кубрик» — для наиболее авторитетных камрадов, и «кают-компания», куда допускаются только особо заслуженные личности и легенды сталкерского движения. Еще в «Урбан-Траве» есть просторный и весьма стильный бункер со всеми сопутствующими аксессуарами, но приличные бродяги его не посещают — туда даже вход отдельный, с другой стороны и с обособленной парковкой. В бункере зависают мажоры и бледно-дряблое офисное мясцо, желающее за хорошие деньги мимоходом вкусить сталкерской романтики.

Несмотря на отсутствие каких-либо воспрещающих знаков, в баре категорически не приветствовалось появление чужаков, за каковых Я-Я сейчас запросто могли сойти из-за незначительного стажа пребывания в рядах сообщества и тем более полугодовой паузы. Ганс, однако, их узнал — ребята обстоятельные, тихие и не скандальные — приветливо кивнул и показал, куда можно присесть.

Я-Я с облегчением плюхнулись за столик в дальнем углу, сделали заказ и принялись высматривать среди присутствующих знакомых камрадов, с которыми можно было бы попробовать решить какие-то вопросы или попросить вывести на нужных людей.

Вот так, с ходу ничего не вышло: пару знакомых физиономий они-таки обнаружили, но… это были не те знакомые, к которым можно было запросто обратиться с ТАКИМИ проблемами.

— Подождем, глядишь, кто-нибудь еще подойдет, — сказал Яков.

— А если не подойдет? — усомнился Ян.

— Тогда спросим у этих, — Яков кивнул в зал. — Возможно, они знают, как найти тех, кто нам нужен.

— Придется пиво ставить, — закручинился Ян.

В самом деле, когда Я-Я хаживали сюда регулярно, их почему-то каждый раз раскручивали на пиво ушлые местные товарищи — то ли таким образом глумясь над скаредностью бережливых латышей, то ли просто ввиду врожденной московской вредности — в общем, это была одна из основных причин, которая отвадила наших парней от посещения такого, в общем-то, замечательного местечка.

— Надо — поставим, — решительно заявил Яков. — Другого выхода нет. Если мы здесь ничего не решим, идти нам больше некуда. А для начала давай как следует поедим и пивка накатим — расслабимся, глядишь, какой-нибудь вариант в голову придет…

Вот это он правильно сказал. Едва успели слопать фирменную картошку с грибами и залить в трюм по кружке холодного бочкового пива, тут же он и пришел — не то чтобы вариант, и не в голову, а просто нужный камрад — в бар.

Это был Григорий Барабанов, старый знакомый Я-Я, с которым их некогда свел ныне скурвившийся Штифт.

В свое время Я-Я провернули с Григорием несколько мелких делишек. Он ни разу их не подвел, все получилось правильно и толково, в связи с чем наши парни полагали, что Барабанову можно с некоторой оглядкой доверять. С некоторой оглядкой — это потому что Григорий, помимо всего прочего, не брезговал мелким воровством: как-то раз он при Я-Я обчистил карманы у одного пьяного, уснувшего в вагоне метро. Я-Я никогда себе такого не позволяли. Одно дело таскать у государства никому не нужные железяки, и совсем другое — шарить по карманам у честных граждан. После того случая парни сделали для себя заметку: с этим типом надо держать ухо востро.

Григорий вовсе не обрадовался встрече и с ходу заявил, что возобновление дружеских отношений обойдется Я-Я в полновесный обед с пивом, но не местным разливным, а хорошим немецким, из «личного запаса» Ганса.

Заказ был немедля оформлен, уже без привычного трагизма по факту расточительства (даже Ян скромно промолчал), и дружба благополучно возобновилась.

В процессе посиделок Я-Я поведали вновь обретенному другу о своих злоключениях, опустив при этом кое-какие скользкие детали, и без обиняков спросили, реально ли выйти на нужных людей, которые могут помочь.

Проблемы прибалто-подданых Григория неприятно озадачили: он откровенно заскучал и высказал предположение, что вряд ли кто из «деловых» возьмется сейчас за такое гиблое дело. Ну, разве что за немалые деньги…

— У нас есть деньги, — мужественно признался Яков. — Мы готовы заплатить.

— А сколько у вас есть?

— Двести тысяч, — не раздумывая, соврал Яков. — Рублей.

— Двести тысяч… — Григорий задумчиво уставился в потолок. — Двести тысяч… Даже и не знаю, возьмется ли кто за такие…

— Помоги нам, Гриша! — взмолился чувствительный Ян. — Иначе мы погибнем! Эти гады объявили награду за наши головы! Представляешь — как в Средневековье! Теперь любой негодяй, который хоть что-то про нас узнает, захочет получить эти паршивые три миллиона…

Упс… Вот это, наверное, было сказано совсем некстати. Довод, конечно, сильный, но в чью пользу — это еще вопрос. Григорий потемнел взором, ненадолго задумался и в итоге обнадежил:

— Ладно… Попейте пока пива, я отойду, провентилирую вопрос…

Вернулся Барабанов через полчаса, взбудораженный и веселый, в глазах его горела отчаянная решимость.

— Ладно, черт с вами! Сейчас я спрячу вас в укромном местечке, пересидите, пока все не уляжется. А чуть позже организую переход через финскую границу и вид на жительство — есть люди, берутся. Но это будет стоить триста пятьдесят штук, и никакого торга!

— Идет, — не раздумывая, согласился Яков, к тому моменту уже изрядно осоловевший от пива.

— Согласен, — поддержал Ян, тонко икая и отставляя кружку. — Ой… Мне, наверно, больше не надо…

— Надо, надо! — Барабанов тотчас же метнулся к стойке и притащил еще четыре кружки. — А теперь, бродяги, давайте обсудим детали. Думаю, вы понимаете: мои люди имеют право знать, чем рискуют, связываясь с такими проблемными типами…