Вашингтонский узел. Время испытаний - Александр Афанасьев Страница 5

Лэнгли, штат Виргиния

Я работал в отделе России и стран Восточной Европы. Само существование этого отдела для понимающего человека было непередаваемым бредом. Ведь одни и те же люди с одним и тем же опытом занимались совершенно разными в историческом плане странами. Россия вообще выпадала из всех классификаций, ей надо было заниматься отдельно людям, которые там пожили, а ещё лучше – родились. На другом полюсе была Венгрия – её относят к восточноевропейским странам, как и Чехию – но на самом деле это части Австро-Венгерской империи, этакого прообраза современного Европейского союза начала 20 века – и у них совсем другой исторический опыт. Сюда же, в кучу валят Польшу – несостоявшуюся империю, которая более чем за двести лет насильственного сожительства с Россией стала похожа на неё намного больше, чем сама хотела бы признать, Болгарию, которая веками находилась под властью чуждых ей османов и травма эта даёт о себе знать до сих пор, Румынию, которая вообще считает себя наследницей Рима, хотя по факту похожа на шестнадцатую республику СССР, ну и Украина, которой меня посадили заниматься. Это вообще ни на что не похожая страна – огромная, сшитая из осколков Российской, Османской, Австро-Венгерской империй, Речи Посполитой, страна в которой по факту правят перекрасившиеся коммунисты, сменившие лозунги мировой революции на националистические, в которой безусловно есть постколониальные черты и постколониальный опыт; но суть в том, что этот постколониальный опыт остался от нескольких империй и у жителей разных регионов он не един, он противоречит друг другу, и заставляет их вступать друг с другом в конфликты, суть которых мало понятна окружающему миру. Наконец, сам мир тоже не знает, как относиться к Украине? Как ко второй России? Как к части Европы? Как к страховке на случай если в России победит тоталитарный проект? Принимать в ЕС – место ли в ЕС стране с территорией больше Германии и с ВВП, в несколько раз меньше? И с совершенно разным историческим опытом. В конце концов, само понятие «союза» означает группу единомышленников – а тут о каком единомыслии можно говорить?

Что ещё хуже, существует как минимум три конфликтных во многом подхода к Украине. Российский, западноевропейский и восточноевропейский, который почти единолично определяет Польша, ещё одна бывшая хозяйка большей части этих земель. США я не упоминаю – потому что в США подхода нет вообще, мы занимаемся проблемами бывшего советского пространства ситуативно, когда там что-то полыхнёт или произойдёт. Когда к нам приезжает какой-нибудь президент типа Ющенко – мы приглашаем его выступить в Конгрессе и верим всему, что он нам скажет. Хотя тот же Ющенко имеет отношение к чёртовой тьме махинаций начала 90-х, к разворовыванию активов банка «Украина» – и его никак нельзя считать честным человеком…

В ЦРУ Украина – после событий Оранжевой революции – считается достаточно невидной темой, чтобы ей занимался только один специалист, да ещё начинающий. Такой как я. У меня нет никакой подготовки по Украине, даже украинский язык мне приходится учить «на ходу», хотя почти всегда украинцы говорят на русском.

Этот день – был таким же как обычно. Я сидел на своём месте – которое мало чем отличается от обычного рабочего места в обычном офисе, за исключением например того, что в компьютере нет ни дисковода, ни СД-привода, ничего, через что можно скачать информацию. Я просматривал материалы с посольства и киевской станции, разносил их по досье и размышлял, есть ли тут что-то такое, что можно включить в объединённую разведывательную сводку. По Украине такие материалы попадались редко, сейчас все внимание было обращено на Ближний Восток. Про Восточную Европу никто не думал. А после того как Ширак и Шрёдер отказались нас поддержать в Ираке – старались не думать и про Западную…

Вдруг зазвонил телефон – у нас все телефоны старомодные, проводные. Я снял трубку.

– Эл…ты не мог бы зайти прямо сейчас

– Да, сэр.

Это Эд Харрис. Старый герой времён Холодной войны, у него на столе вместо пресс-папье – камень из Берлинской стены. Здесь он дорабатывает до пенсии. Все кто делает карьеру – сейчас в отделе Ближнего Востока.

В кабинете Харриса был незнакомый мне человек, примерно моего возраста, в очках. Похожий на ботана. Доверия он особого не внушал.

– Эл, это Сэм Пекипси из Госдепа. Это Эл Харрис, наш специалист по Украине.

Мы кивнули друг другу

– Госдеп сейчас готовит доклад по состоянию дел с демократией и прогнозом на будущее. Их интересует наше мнение по Украине. Можешь быстро изложить?

– Быстро это как?

– Несколько минут.

– Несколько минут. Что ж, я считаю, что дела с демократией на Украине обстоят плохо и дальше будет только хуже. Это то, что вы можете включить в доклад.

Харрис и этот госдеповец переглянулись. Харрис осторожно заметил

– Эл у нас известный пессимист. Пожалуй, пессимистичнее его в отделе и не найти никого.

Пекипси отмахнулся

– Не могли бы вы пояснить свою точку зрения, мистер…

– Миллер. Поясню. Проблема в том, что для Ющенко – это президент Украины, как и для других членов украинской элиты, демократия – это красивое слово, не более того. Они знают, что произнеся его – получат нашу помощь, наши кредиты, будут приняты в Белом Доме и в Брюсселе – надо просто говорить о демократии, да побольше. В действительности они демократами не являются. Это циничные люди, заботящиеся о своём кошельке, занимающиеся извлечением выгод из пребывания на своей должности – и очень мало думающие о народе. Большинство из них – типичные советские бюрократы, освоившие новую риторику. Раньше они говорили о светлом будущем коммунизма, в котором не будет денег, теперь они говорят о светлом будущем в Европе, с зарплатами по тысяче евро. Народ этому верит, как верил бредовым рассказам о коммунизме без денег.

– Но рано или поздно ложь будет вскрыта!

– Вот именно. Рано или поздно люди поймут, как их снова обманули. И я бы задумался над тем, а что будет тогда? Боюсь, ничего хорошего…

– Сейчас на Украине – сказал Пекипси – на повестке дня парламентские выборы. Единого мнения насчёт их исхода нет.

Я пожал плечами

– Украина – непредсказуемая страна, я согласен

– А ты что думаешь? – спросил Харрис

– Сэр, я полагаю, нам не стоит делать ставку на одного лишь Ющенко.

Пекипси глянул на меня

– А на кого тогда? На Тимошенко? – на неё у ФБР досье толщиной с батон вирджинской ветчины. Янукович – я правильно произношу? – отыгранная карта.

– Сэр. И Тимошенко и Янукович – отличные популисты. Ющенко же – когда я смотрю на него, мне кажется, что он как будто только что проснулся. Может быть, он и лучший банкир Восточной Европы, но завести людей на митинге он не сможет. Кроме того, неизвестно, сколько вообще он проживёт после того что с ним случилось. В условиях, когда ничего не понятно – стоит делать ставку на всех сразу.