Бандит по особым поручениям - Борис Седов Страница 49

– Следи за базаром! – взревел Рома. – Ты понятия не имеешь, как я отнесся к тому, что этот гад избил твою женщину!..

– Мне плевать, как ты к этому отнесся. Разрешаю этому покойнику объявить выговор на твоей очередной гнилой «стреле». А теперь слушай главное. Можешь ее теперь убить. Можешь не убивать, дело твое. В первом случае я вырежу тебя и твоих «гопников», как скот. При втором ты привозишь человека, который бил женщину, и отдаешь его мне. Но в любом случае ты будешь держать передо мной ответ. Очень серьезно ты, Роман Сергеевич, ответишь. И пока я даже не вижу причин, которые заставили бы меня не убить тебя. Твой ответ?

– Слушай… – голос Гулько был глух, как хрип тонущего из колодца. – Произошла ошибка. За женщиной сейчас ухаживает хороший врач… А этот бык… Куда тебе его привезти?

– На выезде из города есть КПП «Стела». Это на Ордынской трассе. Мне интересен третий километр дороги. И учти, Рома, я обязательно должен вернуться обратно. В противном случае тебя через час задержат менты за какую-нибудь чушь, ты будешь водворен в ИВС, а через полчаса отпидорашен в камере. Это будет преддверием ада. Ты даже убить себя не сможешь, потому что я попрошу, чтобы тебя опекали даже тогда, когда ты на парашу будешь садиться. Рома, ты просто понять не можешь, кому сделал больно.

– Через час, – оскорблений было высказано более чем достаточно, поэтому Рома закончил разговор на полуфразе.

Мартынов захлопнул крышку телефона, медленно положил аппарат на паркет и с размаху опустил на него подошву мокасина. Раздался хруст, и освобожденная из оков SIM-карта скользнула под кровать. Дело было именно в ней, а не в телефоне, но слишком уж сильна была ярость. Этот телефон больше не нужен. Более того, он опасен.

Кровать, казалось, еще до сих пор хранила Машино тепло. Посидев на ней, Мартынов наклонился и полез рукой в просвет между ней и полом. Нащупав маленькую плату, Андрей подхватил ее и подержал под ней зажигалку. Когда в комнате почувствовался резкий запах сгоревшей пластмассы, он выбросил останки в окно.

Отщелкнув крышку теперь уже на Машином «LG», он снова набрал тот же номер. По его подсчетам выходило, что для свободного пользования этой, второй SIM-картой, оставалось не более получаса.

– Гулько, сделаем так. Через полчаса твои люди привезут к городской свалке негодяя, о котором мы только что беседовали, оставят и уедут. Не к «Стеле», а к городской свалке, уяснил? А на «Стеле» мы пересечемся через час после этого. Ты больше никогда не вспомнишь об этом человеке, а я об ужине в «Садко». Когда я решу с ним все вопросы, мы встретимся там, где договорились. Думаю, это будет правильно, потому что смешивать в один разговор две полярные темы было бы глупо.

– Договорились, – несмотря на закружившуюся от гнева голову, Рома счел предложение разумным. Он уже не оставлял шансов зарвавшемуся американцу.

А Андрей, унося из номера Машину трубку и песцового кролика, оставлял в нем ее кровь и свой разбитый телефон.

В машине он решился на то, что оставлял на самый последний момент. По всей видимости, этот момент наступил. Мартынову очень не хотелось возвращаться к тому, от чего старался уйти все годы проживания по ту сторону океана. Перелетев через него, он еще в течение двух лет рубил прежние связи, отрешался от прошлого, входил в новую жизнь с новыми героями, чтобы вскоре уйти и из нее. Через три-четыре года должен был наступить последний период жизни, когда в возрасте сорока пяти можно все зачеркнуть и родиться для новой жизни. Она продлится недолго, в лучшем случае пятнадцать – двадцать лет. Но ради этих двадцати последних лет стоило прожить первых сорок пять.

Однако по всему выходило, что приходится возвращаться в прошлое и черпать силы оттуда. Андрей набирал не желающей шевелиться рукой номер телефона, который хранил в памяти все эти годы, и даже не знал, чему будет рад больше – ответят ему либо трубку поднимет чужой человек…

– Слушаю, – воззвал к нему знакомый хриплый голос.

– Сема?..

– Кто спрашивает? – на этот раз басок показался Мартынову чуть построже.

– Сема Холод? Омский централ, Сема, двести сороковая хата… – Андрей чувствовал, что улыбается помимо своей воли. – И Хатанга, Сема, третий барак. Холод, тебя что, глючит?!

– Мартын?.. Андрейка? Брат! – хриплый рев магаданского вора разрывал американцу слух.

Пять минут разговора. Всего пять минут. Ровно столько, чтобы переговорить о больших делах. Тогда, когда тебя по ошибке или за большие деньги конвой помещает в одну камеру с подельником. Никто не ценит время так дорого, как тот, у кого его теперь невпроворот.

– Сема, я знаю тебя, поэтому обратился именно к тебе. Прошу о двух вещах.

– Андрей, просто назови темы, и они будут закрыты. Я помню, как тебя бил конвой за мои дела, и помню твое молчание. Теперь можешь выговариваться до конца. Сходняк нужен?

– Сходняк не нужен. Он не «в законе». Молодого босяка лукавый попутал. Если через три дня я не позвоню тебе и не сообщу, что с моим здоровьем все в порядке, «прими» этого парня. По всем понятиям прими, чтобы на весь остаток жизни запомнил.

– Кто такой? Мартынов назвал.

– Разберемся… Вторая тема? – мозг вора работал, как компьютер.

– Я ищу Хорькова Владислава Антоновича. Сейчас ему сорок четыре и он крутится где-то под Новосибирском.

Холод попросил координаты Андрея, но тот пообещал перезвонить сам. Чувствуя, что тот торопится, Холод попрощался.

– Сема, я насчет этого Хорькова… Если узнаешь о моей кончине, а я тебе перед этим не позвоню и не сообщу, что вопрос по этому типу решен, доделай дело за меня. И мы квиты за Хатангу.

– А что он натворил?

– Расспроси его, что он сделал в семьдесят восьмом году в поселке Ордынское с женщиной. Она была матерью шестилетнего мальчика по имени Артур.

До указанного Гулько времени оставалось двадцать минут. Ровно столько, чтобы успеть доехать от гостиницы «Центральная» до городской свалки. Телефон со встроенной видеокамерой лежал в ящике для вещей и ждал своего нового подключения после возвращения с третьего километра Ордынского шоссе. Нового, потому что его SIM-карта была уничтожена точно таким же способом, как и карта телефона Мартынова. У каждой вещи свой срок. Бывает, что этот срок приходит тогда, когда вещь совсем новая. Пусть лежит не подключенный. Если он не возвратится, то и подключать его незачем. Андрей взял кролика за уши и перекинул его через левое плечо.

– Скоро увидишь ее, – пообещал он и тронул машину с места.

Но, зная, что опаздывает, перед тем как ехать на встречу, он заехал в расположенный неподалеку банк и пробыл в нем десять минут.