Волчьи гонки - Николай Геронин Страница 49

На службе в Москве эти его редкие качества не были нужны, не давали ему форы перед другими. Здесь все же была бумажная работа, хотя и построенная на донесениях из оперативных источников, в сути которых он прекрасно разбирался.

С выбором профессии Юра определился еще в средних классах школы. Он тогда увлекался чтением, прежде всего повестей о разведчиках. В книжных магазинах и на книжных развалах он отыскивал все последние издания о разведке и ее героях. Это были прежде всего малоформатные книжки серии «Библиотека военных приключений». Ему особенно понравилась повесть «Над Тиссой». Потом этот же автор — Александр Авдеенко выпустил как бы продолжение «Над Тиссой» — повесть «Горная весна». События, связанные с американскими шпионами и советскими чекистами, происходили в Закарпатье.

Юра так увлекся этими литературными произведениями, что ему самому захотелось стать писателем, писать книги.

До повестей и романов было тогда, как до звезд, но стихи он начал писать. И даже отправлял их в «Пионерскую правду». Газета его стишки не публиковала, но пригласила его на семинар по литературе. Его как бы признали потенциальным поэтом и ввели в круг будущих авторов газеты. Он побывал на этом семинаре, где присутствовали ребята, уже публиковавшиеся в «Пионерке», а также такие, как он, будущие знаменитые поэты и прозаики.

Но страсть к книгам об иностранных шпионах и наших контрразведчиках, о советских разведчиках привела Юру не только к увлечению литературой. Он все больше тяготел к профессии, описанной в этих книгах. Перед ним встала дилемма — быть писателем или разведчиком.

В то лето, когда Юра перешел в восьмой класс, дядя пригласил его в поездку в Закарпатье и Одесскую область. Вместе с его двоюродной сестрой, дядиной дочерью. Они отправились на «победе» на юго-запад страны. Дядя был за рулем, а в обязанности Юры и Люси входило каждое утро проверять давление в шинах.

Самым впечатляющим для Юры стало пребывание в Закарпатье, где они остановились в маленькой гостинице на берегу горной реки. В речке плескалась форель, горный воздух был пропитан свежестью и какой-то необычностью, нереальностью. Юре казалось, что он перенесся из реальности в атмосферу «Над Тиссой» и «Горной весны». Он стоял на берегу бурно струившейся речки и представлял, что совсем рядом — граница. Так оно и было, граница была недалеко. Но его мысли уходили дальше, за пределы этой местности, за пределы сиюминутной реальности.

Вот тогда Юра, видимо, и определился, кем он будет во взрослой жизни. Он решил непременно стать разведчиком.

И для этого были, помимо подростковых мечтаний, вполне реальные основания. Дело в том, что он учился в спецшколе номер один в Сокольниках, где английский язык преподавали с первого класса. Ради этой школы ему приходилось ездить на занятия на метро.

Мамаши учеников младших и средних классов судачили вполголоса, что некоторых выпускников их школы сразу приглашают на работу в органы. Женщины с замиранием сердца обсуждали такой вариант применительно к своим сыновьям. Когда Юра узнал об этих разговорах, он понял, что у него есть подлинная возможность стать разведчиком.

Юрий так и не узнал, действительно ли выпускников их школы сразу брали на службу в разведку. Но вот то, что некоторых выпускников соответствующих вузов по распределению сразу отправляли на работу в спецслужбу, ему потом стало известно. Распределяли кого в МИД, кого во Внешторг, а кого и в МГБ — министерство государственной безопасности, которое потом превратилось в КГБ — Комитет государственной безопасности. Говорили, что бывшие студенты сразу же выходили на работу в КГБ, без предварительной подготовки. А уже во времена Юрия требовалось пройти специальную подготовку.

Попав в МГИМО, поступить куда Юрий готовился буквально до одури, до полубессознательного состояния после ночных бдений над учебниками, он сразу стал настраивать себя на предстоящую службу. Разведка для него представлялась не юношеской забавой, не местом приключений, а службой, где он будет отстаивать интересы Родины. Это самый передовой рубеж защиты интересов страны и ее населения в мирное время.

На переднем крае борьбы за интересы Советского Союза находится разведка. И он будет служить именно в разведке, чтобы быть на самом остром и активном рубеже этой борьбы, окончательно решил для себя Юрий. Разведка станет для него не просто службой, а призванием.

* * *

Порой Веригин видел, что сотрудник резидентуры, откуда пришло очередное донесение, действовал не совсем верно. Он бы на его месте поступил иначе, более благоразумно и эффективно. Но Юрию оставалось лишь в голове прокручивать возможные оперативные комбинации. Он был здесь, в Москве, а не в поле за рубежом. Хотя там он принес бы гораздо больше пользы, был уверен Веригин. Ведь разведка стала его жизнью, его судьбой. И иной доли ему не нужно было ни за какие коврижки.

Прошло уже больше двух лет после его и Елены возвращения из Японии на родину. Их эвакуировали в Москву с первой партией сотрудников резидентуры, которые непосредственно контактировали с Мазуном. Потом в течение года произошла ротация и других оперативников, известных предателю.

Вместо уехавших в Москву оперативных работников прибывали сменщики не только из центрального аппарата. Поскольку Мазун знал многих и по учебе, и по совместной службе в Москве до загранкомандировки, на службу в Токио командировали других людей. Более молодого поколения, с кем Мазун не успел пересечься в Москве, и из других городов, где имелись в местных университетах факультеты и кафедры востоковедения, откуда стала черпать резервы разведка.

Произошло обновление и омоложение кадрового состава японского направления. Плохо это или хорошо — не было досконально известно. Но это стало реальным фактом.

Молодежь и новички подпирали снизу. А вверху места уже заняты. И середнякам, как Веригину, оставалось только ждать своего часа.

А пока необходимо свыкнуться с мыслью о новой стадии и другом статусе. Нужно приспосабливаться к текущим условиям, в том числе обустраивать быт и думать о пропитании. В Москве, в отличие от Токио, не поедешь в супермаркет, где отоваришься всем, чем желудку и душе угодно.

* * *

Веригин пошел в буфет перекусить и заодно прикупить кое-что из продовольствия домой. Как-никак в служебной точке общепита снабжение все же получше, чем в обычных уличных магазинах.

Спустившись на первый этаж, Юрий направился в хвост небольшой очереди. Перед ним оказалась Татьяна Лоськова.

— Привет, Татьяна! Как дела?

— Добрый день, Юрий Петрович!

— Вот я уже стал Петровичем!..

— Вы все же старше меня и по возрасту, и по званию.

— По возрасту я, действительно, немного старше тебя. Но в данном случае сравнение неуместно. Ты остаешься молодой, несмотря на бегущие годы. Как тебе это удается? Раскрой секрет!

— Сначала секрет молодости, а потом — служебный секрет? — засмеялась Лоськова.

— Секреты мне не нужны. Сыт ими по горло! К тому же мы с тобой сейчас не в том положении, чтобы взваливать на себя дополнительный груз, — заметил Веригин.