Охота на Русалку - Эльмира Нетесова Страница 46

Бабе стало не по себе от мысли, что, может, средь них есть те, кто убил Олега. А вот теперь натянули на лица притворную скорбь, попробуй распознай в них убийц.

«Да и кто искать станет? Никому не нужна эта правда. Недаром Олег себя считал неудачником. В том оказался жестоко прав!» — подумала Антонина, выйдя из горотдела.

В этот день она позвонила Лельке и рассказала о случившемся. Нет, о своем сне, о том, что сказала бабка, не обмолвилась ни словом. Зачем, чтобы ее в который раз назвали дурой?

Антонине хотелось, чтобы хоть кто-нибудь понял и пожалел, посидел бы рядом молча. Как трудно оставаться одной в такое время. Но у Лельки запищал ребенок, и она, забыв обо всем, извинилась наспех и выключила телефон.

Тогда Антонина позвонила Евгению.

— Женька! Мне очень тяжело! Слышишь? У меня нет никого. Я живая несчастней мертвого! — сказала баба в трубку, не надеясь ни на что.

— Тонь! Ну чем помогу?

— Придумай! Ты самый умный из нас! Умоляю! Иначе свихнусь! Я никому не верю!

— Вот что! Кончай выть, тебе надо быть среди людей и срочно отвлечься. Иди в пивбар, помоги Юле, у нее сейчас самая запарка. Одной тоже тяжко, а помочь некому! Там что-нибудь придумаем. Я ей позвоню.

Антонина вошла в пивбар так, словно давно здесь работала. С Юлькой едва успела перекинуться парой слов, пошла убирать со столов.

— Эй, баба, не спеши, куда так шустро? Отдай мой стакан и тарелку. Дай бабу помянуть по-человечьи, — протянул руку к своему мужик с серым землистым лицом и, допив из стакана, принялся дожевывать гамбургер.

— А что с женой? Иль померла? — спросила Тоня.

— Не выдержала меня! Сбежала она на тот свет. Уж так спешила и просилась туда, окаянная, что про меня и не подумала. А как я теперь без ней остался? Во гадость! Никакой жали к мужику! Теперь отдыхает от всех. И от меня! Небось каждому жмуру жалуется на свою долю. А у кого она легкая теперь? Я тоже не из счастливцев. Все терпел! Знаешь, какая у меня была баба? Больше таких нет! Это я правду говорю! Сама не поест, а мне выпивку сообразит. Попробовала бы иначе! — Ухватился за стол, но не удержался, упал, через минуту храпел на весь бар, его оттащили к стене, чтоб другим не мешал, человек даже не проснулся.

Тоня протирала столы, мыла посуду, подметала полы.

— Эй, метелка, ты тут новенькая? Свежачка, что ль? Иди к нам, бухнем! Чего? Не хочешь? Брезгуешь нашей компанией? Ах некогда! — Хотели схватить бабу за руку, но та вырвалась, ушла за стойку.

— Эй, Гриша, успокойся, не лезь к человеку! Не то сопли шваброй вытру! — пригрозила Юлька.

Мужик кивнул, мигом забыл о Тоньке.

Баба за работой и впрямь забылась, перестала вспоминать Олега. До вечера вымоталась, устала. И только присела с Юлькой перевести дух, обе увидели лежавшего в углу мужика. Нет, это был не тот, что поминал жену. Человек лежал по-собачьи, свернувшись в клубок. Но даже у спящего у него дрожали руки.

— Забулдыга! Совсем себя потерял! — сморщилась Тонька.

— Не надо! Он не алкаш. С горя перебор случился, — глянула Юлька на человека.

— У этого горе?! Да брось мозги пудрить, посмотри, самый настоящий бухарик. У него завтра будет горе, если на опохмелку не сыщет! Мужики, все до единого, мудаки и переживать не способны! А вот причинить горе — другой вопрос, на такое все горазды…

— Не бреши много. Этого мужика мы все помним с самого начала. Он всегда знал меру. А тут сын его погиб в Чечне. Вот и сдали нервы. Мальчонка у него первый и последний, короче — единственный в жизни. На него вся надежда была. Вся радость в нем. Да и, правду сказать, хороший был малец. Спокойный, уважительный, трудяга, никого не обидел. И девушка имелась. Ждала честно. Только одного и любила. У этого мужика, кроме сына, никого нет. Сам его вырастил, с пяти лет поднимал.

— А мать где?

— Скурвилась. Застал он ее с хахалем прямо в квартире. Собрал тряпки, сунул в чемодан и выпихнул на улицу.

— Во зверюга, где ж жить бабе? — возмутилась Тонька.

— В транде! Таких матерей как бешеных сук отстреливать надо! Она и не рыпалась. Ушла с концами и никогда не навещала своих. Мужик сыну всю родню заменил. Сам за папку и за мамку был мальчишке. Себе под стать. Мачеху не привел, сына пожалел. Так-то вот вдвоем и жили. Малец даже колледж успел закончить до армии. Вместе со своей девочкой поступал, в один день дипломы получили. А вот поработать не успел. На службу взяли. Кого другого убили б, не было б так жаль.

— Брось ты, Юлька! Не верю я в те байки. Не бывает таких мужиков! Все, как один, козлы!

— Заткнись! Того мальца я знала с пеленок. Они — мои соседи. И отец и сын непьющие. Ох и жаль их! Всего два месяца пожил после колледжа. На стройке поработал. С первой получки отцу куртку купил в подарок. Вот такой заботливый был! Его на службу всей улицей провожали. И парни, и девки, и дети, и старики, все желали ему скорей домой воротиться. Вот и накаркали — года не минуло, и погиб…

— Через неделю этот о сыне забудет, — скривилась Антонина.

— Эх-х ты! Да по тому пареньку память еще долгие годы жить будет. Много людям помогал. Заметь, без денег. Одним забор подправит, другим колодезь почистит, крышу отремонтирует. Старики на него не могли надышаться. Все завидовали его отцу. Никто подумать не мог, что в Чечню отправят…

Обе оглянулись на звук шагов. Сторож Николай, войдя, гулко поздоровался:

— Ну что, бабочки, еще день прожили?

— Да, считай, ушел. Завтра по новой впрягаться. Ты придешь? — спросила Юля Антонину.

— Завтра — нет. У меня похороны…

— Чего? Уж не Сонька ль дуба врезала?

— Олег умер, — сказала тихо.

— Да брось шутить. Я его два дня назад видела в магазине. Продукты покупал.

— Убили его, Юль!

— Как это? Олега? За что?

— Да кто знает? Милиция ищет, устанавливает. Мне велено ждать и держать себя в руках.

— Ну хоть предположения есть у них?

— Только и сказали, что умер на посту.

— Значит, подробности тебе лучше не знать.

— Я мимо твоего модуля сейчас проехал. Ты видела, что он опечатан? — спросил приехавший Евгений Антонину.

— Не ходила туда. Ключи остались у Олега.

— Теперь мне становится понятно, на каком посту и за что его убили. А ведь я предупреждал, что будет такая развязка. Не иначе как крутые замешаны в этом деле. Не обошлось без разборки. Теперь если и найдут убийцу, имя Олега будет опорочено.

— Так этот ларек держался на моих деньгах.

— Не знаю, но… если милиция опечатала, значит, есть веские основания.

— Это мой модуль! И я его не отдам! Судиться буду, но свое возьму!