Бухгалтер - Андрей Московцев Страница 45

Утром следующего дня Алика проснулась в гостинице. На столике возле кровати лежит записка. В ней говорилось, чтобы девушка сидела в номере и никуда не выходила до возвращения Василия. Алика покрутила записку в руках, вздохнула; полтора часа сидела на стуле или ходила туда-сюда по номеру, не смея подойти к окну. Через два часа, когда девушка окончательно поверила, что с Василием что-то случилось и жизнь ее пропала, он явился. Мудро не давая раскрыть рта возмущенной девушке, с порога объявил, что отсутствовал по очень важному делу. Сейчас все решено, можно не переживать и пойти пообедать. Не давая говорить, увлек Алику в ресторан и сделал такой заказ, что выполнять его побежал метрдотель. При виде омаров, икры, коллекционного шампанского и жареных в собственном соку куропаток Алика успокоилась и больше объяснений не потребовала.

Вечером в дверь номера постучали и портье сообщил, что господина Трумэна, именно так представился Василий, когда снимал номер, ждут внизу.

— Трумэн? — изумилась Алика.

— Это первое, что пришло мне в голову, — объяснил Барабанщиков, — не представляться же мистером Бином!

— Логично, — согласилась девушка.

Василий поблагодарил, дал чаевые и спустился в холл. Там сидел на диванчике неприметный человек, обычный турист. Он молча передал Василию сумку и не прощаясь, ушел. В номере Барабанщиков открыл сумку. В ней паспорта на него и Алику, билеты на самолет из Джакарты до Москвы, кредитная карточка. Отдельно, в застегнутом кармашке, лежит карта острова и лист бумаги с текстом. Алика сразу погрузилась в подозрительные размышления насчет нового заграничного паспорта и ее фотографии. Василий внимательно прочел текст, сверился с картой. Подошел к умывальнику, бросил бумажку и открыл кран. Лист быстро растаял, как тонкий лед под струей горячей воды. Девушка уже закончила осмотр паспорта.

— Прекрасная фотография. Вы очень фотогеничны, госпожа Карелина, не находите? — с порога заявил Барабанщиков.

Алика молча взглянула в глаза, покачала головой, тихо пробормотала:

— Бухгалтерия работает.

Василий только пожал плечами; да, работает, как может. Паспорта действительны с сегодняшнего дня, а штампы пограничного контроля двухнедельной давности, ну и что?

В записке Василию предлагалось немедленно отправиться в небольшой городок на востоке острова и посетить тамошнего священника местной православной церкви. Откуда в Индонезии взялся православный батюшка, одному Богу известно. У него следовало получить диск с любопытными данными, касающимися ядерных технологий Израиля и особенно ряда новых разработок в этой области. Настоятельно предлагалось быть предельно осторожным, так как об утечке информации противоположная сторона знала и принимала активные контрмеры. После выполнения задачи сесть в самолет до Москвы и на этом отпуск Василия Барабанщикова заканчивался. Василий решил больше не испытывать судьбу и перебраться подальше от Ричарда и его банды. Они уже искали их и, чем черт не шутит, могли обнаружить. Все объяснил Алике. Пошли на стоянку машин. У таксиста Василий узнал адрес фирмы по прокату автомобилей, поехали туда. Быстро, потому что за двойную цену и наличными, договорился насчет скромного серого «рено» с мощным мотором и, не мешкая, отправились на восток. По пути переночевали в придорожном отеле и рано утром уже въезжали в город. Но отыскать церковь оказалось не так просто — карта была туристической, не точной. Пришлось опрашивать местных жителей. Один указал дорогу и Василий с Аликой поехали дальше.

Только сейчас, когда напряжение последних дней стало понемногу отпускать, они обратили внимание на окружающую природу. Вдоль дороги растут пальмы, много пальм. Между ними изредка пробегают маленькие толи человечки, толи обезьяны. Воздух очень теплый, влажный, насыщенный запахами экваториального леса. Кажется, что едешь по нескончаемому ботаническому саду. Яркие пестрые попугаи стаями летают над машиной, садятся на деревья и ветви словно покрываются лоскутным покрывалом. Удивительная природа резко контрастирует с бедностью местных жителей. Из-за теплого климата люди одеваются в тонкие тряпки, живут в хижинах, шалашах и хибарах из картона или пластика. Жилища дурно пахнут, над ними роятся насекомые. Дети бродят по грязной земле, голые и пузатые от недоедания.

Оказывается, кто побогаче, жили ближе к морю и зарабатывали себе на жизнь обслуживанием туристов. Остальные работали на маленьких заводиках по производству циновок, дешевой плетеной мебели или подсобными рабочими в порту. Многие вообще нигде не работали и жили тем, что находили в джунглях. Вдобавок ко всем бедам здесь, оказывается, были партизаны, борющиеся с правительством. То ли за свободу местных дикарей, то ли за свободу половых извращений, Василий так и не понял. К счастью, оказалось, что в это время года у партизан период гнездования. Они ушли вглубь острова и чего-то там делали, не беспокоя остальных жителей острова. После нескольких минут неторопливой езды по колдобинам за маленькой рощей открылся пейзаж — церковь на фоне тропических пальм. Белый храм, а позади ярко-зеленая стена джунглей. Белое с позолотой куполов на фоне зелени выглядело, как новогодний подарок. Василий подвел машину к домику возле церкви. Именно тут наверно жил отец-настоятель храма. Вышли из машины и Алика сразу подошла к клумбе с цветами, а Василий постучал в дверь. Послышались тяжелые шаги, дверь распахнулась. На порог безбоязненно вышел мужчина старше пятидесяти в белой рубашке навыпуск и белых брюках — обычная одежда местных среднего достатка. Седые волосы ровно ниспадают на плечи, борода аккуратно подстрижена. Лицо круглое, вокруг глаз множество морщинок и глубокие складки вокруг рта. Темные карие глаза требовательно уставились на Василия. Барабанщиков поздоровался, назвал кодовую фразу, священник ответил. Разговор мужчин Алика не слушала, ей не интересно. Увлеченно рассматривала клумбу с невиданными прежде цветами и жалела, что нечем сфотографировать такую красоту. Батюшка предложил немного обождать, скрылся за дверью. Потом вышел, пригласил в храм. Василий начал было, что им некогда, но батюшка коротко произнес:

— Не на молитву, — и направился в церковь. Молодые люди последовали за ним.

Снаружи храм выглядел как обычно: просторный здание, звонница, купола. Василий обратил внимание, что на окнах нет решеток и входные двери без замков. «Может, стекла пуленепробиваемые, — подумал он, — а на дверях штыревые запоры с дистанционным управлением»? Оказалось, нет, церковь совсем не запиралась.

— Прошу! — пригласил батюшка. Внутреннее убранство поражало.

Когда Василий вошел внутрь, как следует рассмотрел роспись на стенах, то замер с открытым ртом. Такого он еще не видел!

Стены храма покрыты рисованными сценами из Библии. Сюжеты Ветхого завета чередуются с Новым заветом. Вроде все, как обычно, но подобной интерпретации видеть не приходилось. Своды высокого потолка украшают картины, изображающие первые дни творения. На каждой неизвестный художник изобразил Бога, но как! Нарисовал Его в виде облака-лица. Образ словно расплывался в пространстве, но в то же время можно четко различить черты человеческого лика, жесткого и решительного. Поражали глаза. Художник сумел изобразить их только оттенками белого и оранжевого, они горели, смотрели прямо в душу строго и вопросительно. Батюшка заметил, какое впечатление произвели на гостей росписи стен. Будто отвечая на немой вопрос, тихо заговорил: