Косово поле. Балканы - Дмитрий Черкасов Страница 45

Рокотов прижался спиной к ящикам и застыл.

Минуту все было тихо.

Но молчание не могло обмануть закрывшего глаза и превратившегося в слух биолога. Он точно знал, что некто проник внутрь помещения и теперь так же стоит в полумраке, выискивая врага.

Кто-то, шестым чувством ощутивший присутствие на базе чужака.

Еще минута…

Слева раздался еле слышный шорох.

Владислав повернул голову на звук.

Шорох повторился.

Некто медленно передвигался в междуящичном пространстве, готовый отразить внезапное нападение или напасть сам. Ширина проходов, рассчитанная на электрокары, позволяла маневрировать без проблем.

Рокотов открыл глаза.

Неизвестный не стал включать свет, так что не было риска ослепнуть от резкой вспышки тысячеваттных ламп.

«Метров десять-пятнадцать, — прикинул биолог, — за поворотом. Один, идет довольно тихо… Шаги тяжеловаты, видимо, большой вес. Чувствует себя уверенно… Если и есть подкрепление, то снаружи. Соответственно, надеется справиться собственными силами. Что ж, это для меня плюс… Спрятаться тут нельзя, так что рано или поздно мы столкнемся. Забираться на штабеля поздно, да и смысла в этом я не вижу. Только уменьшу пространство для маневра…»

Если не знаешь, что делать, — делай шаг вперед. Этот самурайский принцип много раз оправдывал себя на практике. Владислав не стал ждать развития событий и вышел на середину свободной площадки, предварительно определив по шагам, что противник находится в пяти-шести метрах от крайнего из ящиков.

В проходе обнаружился давешний рослый негр.

При неожиданном появлении темной фигуры он немного присел, но тут же круговым движением переместился ближе.

Влад снял руку с пистолета-пулемета, отодвинул его за спину и внимательно посмотрел негру в глаза.

Сержант Сеймур Кларенс ухмыльнулся и медленно извлек из кармана тонкие кожаные перчатки.

— Fight me! [48]— весомо заявил морской пехотинец, застегивая кнопки на запястьях.

Невысокого и внешне безобидного человека он не боялся. Даже при том, что у врага на боку болтался «Хеклер-Кох» с толстым обрубком глушителя. Сеймур полагался на свою реакцию, на свой боевой опыт и на двух рядовых, стоящих в метре от дверей ангара и готовых по первому зову броситься внутрь.

Он хотел сам задержать диверсанта. Задавить собственными руками.

Путь с базы был перекрыт полностью. За те пять минут, что прошло с момента, как техник подорвался на собственном пуке, Кларенс успел отдать приказ об усилении внешних постов и поставить в ружье весь батальон, отправив караульные группы на все склады. У чужака была возможность либо сдаться, либо погибнуть. Его миссия провалилась.

Сержант не стал извлекать пистолет из кобуры. Незнакомец продемонстрировал нежелание применять свое оружие. А в рукопашном бою с инструктором ВМС США еще никому не удавалось справиться.

«Перчатки, — Влад слегка приподнял брови. — Привык на татами работать? Или за руки боится? Настоящий боец перчаток не наденет… Дешёвка вы, батенька Анкл Бенс, дешёвка и понтовик…»

Кларенс повел плечами, как на разминке перед соревнованиями, и бросился в атаку, надеясь ошарашить противника внезапным переходом от статичного положения к динамике.

Финт правой рукой, перекат, удар ребром стопы, провоцирующий нижний блок, поворот, серия прямых в корпус!

Мимо!

Конечности инструктора рассекли воздух.

Противник мягко переместился вбок, ушел вниз и исчез из поля зрения.

Сержант развернулся.

Диверсант спокойно стоял у штабеля, глядя на Кларенса, как на назойливое насекомое. Оружие мирно висело на ремне вдоль тела стволом вниз.

Атака американца не оказалась для Владислава неожиданной. За долю секунды до броска сержант напряг правую ногу и переместил вес тела. Опытному бойцу изменение положения корпуса скажет о многом.

«Манера кик-боксера… Знакомо. Сейчас будет пробовать зажать меня в угол или работать из низкой стойки. Что с его стороны — полный идиотизм…»

Кларенс сконцентрировался, нанес отвлекающий удар левой, присел и быстро развернулся на одной ноге, выбросив вторую вбок и вверх.

Опять мимо!

Противник снова растворился в воздухе и возник в метре от своей предыдущей позиции.

— Штаны порвешь, ниггер, — лениво растягивая слова, совсем как это делают коренные жители Индианы, произнес диверсант. Для пущего эффекта не хватало только горящего поблизости креста и группы поддержки в белых балахонах ку-клукс-клана.

Сеймур затравленно посмотрел на незнакомца.

Две атаки, и обе мимо цели…

Противник пока не собирался вступать в бой, изматывая инструктора ударами в никуда и заставляя его тратить силы на удержание равновесия после промахов.

Сержант тихо зарычал.

Давненько его не называли «ниггером».

— Хвост не мешает? — участливо поинтересовался Владислав, подпустив в вопрос максимум пренебрежения. — Тут тебе не джунгли, по веткам прыгать не надо…

Он специально доводил чернокожего сержанта до бешенства. Злоба еще никогда не служила подспорьем в реальном бою.

Кровь ударила Кларенсу в голову. Его, красу и гордость Корпуса, заслуженного и непобедимого инструктора, без пяти минут бригадного сержанта, смеет унижать какой-то коротышка! Сеймур ринулся вперед, молотя по воздуху кулаками и стараясь достать противника веером неожиданных ударов.

Владислав на этот раз не ушел назад, а сделал широкий шаг вправо, под торс атакующего, жестким блоком отбил опускающуюся левую руку и «лапой леопарда» разбил негру кадык и трахею. Костяшки пальцев прошли почти до шейных позвонков.

Сержанта изогнуло, как в припадке эпилепсии, он перевернулся в воздухе, шаркнул ступнями по бетонному полу и завалился набок, ударившись лбом о пирамиду ящиков.

Труп.

По вытянувшемуся в струнку телу прошла судорога. После встречного удара в горло не живут. Это только в кино герой может встать, отряхнуться и продолжить бой.

Рокотов не стал проверять пульс. Все и так понятно.

Теперь надо было заблокировать изнутри двери ангара.

Влад подхватил прислоненный к ящикам лом и бросился к воротам.

Он опоздал всего на пару мгновений. В проем уже зашел один из рядовых и начал поднимать свою М-16.

Биолог метнул лом. Как копейщик с древней гравюры. С утробным хеканьем, вложив в бросок все силы.

Стальной инструмент попал солдату точно в правую глазницу. Лом пробил мозговую оболочку, преодолел мягкие жировые ткани и вышел наружу, выбив кости основания черепа.