Джихад одинокого туриста - Алексей Туренко Страница 43

Четверг. Утро, 04.55.

Дискуссии не было, споров тоже — трое уезжают, один остается. Конец был близок, все устали. И надоело.

Порванную на лоскуты простыню повязали на пикап. Саша зарядил ПК и провел со мной трехминутный мастер-класс. Окончив, мы вдвоем затащили учебное пособие в спальню, установив на стол у окна. Изъяв у парней оставшиеся магазины и штуку зелени из кассы я помог освободить пикап от стреляющего и взрывающегося.

Что еще?

Ах да, связь. Напоследок мы обменялись номерами телефонов.

Открыв ворота я помахал ручкой запыленной корме и направился в дом. Автомат остался на крыльце — из чужой спальне лучше удирать налегке. Поднимаясь по лестнице меня слегка потрясывало. Наверно в предвкушении.

Дверь скрипнула, открываясь. Стул, стол, пулемет. И окно.

Здрасте. Я пришел…

Усевшись за стол я обнял пулемет и поерзал на стуле, прилаживаясь. Наконец прикладу стало удобно. Взгляд в соседнее окно — наши подъехали к «старту». Пора начинать.

Ствол навелся на белую кисею, сквозь которую просвечивали ворота и четверо на корточках. Выбор пал на крайнего слева.

— Не жилец, — утверждение стало приговором. Грохот выстрелов по ушам. Пулемет тряхнуло. В открытые ворота влетела очередь и сидящих завалило в поднятую пыль. Тюль пошел черными пятнами.

Я разжал палец и сместившись, поймал в прицел неприкрытую задницу самопального броневика. Новая очередь завершила начатое, подпалив занавеску и выдув ее в окно огненным пузырем. На судьбу броневика это не влияло — потеряв резкость очертаний он трясся и сыпал стеклами. Завалив стол гильзами я счел — броневику хватит.

Пауза в стрельбе, короткий взгляд в соседнее окно. Пикап с ребятами одолел пол-моста, приближаясь к бетонным шашкам. Два белых флага — над кабиной и из окна, струились на ветру.

Стрелять больше не тянуло. Пришлось.

Новой жертвой стал угловой дом. Сперва досталось крыльцу, потом ствол пошел зигзагами, полосуя фасад. Бодро полетела штукатурка.

Краем глаза я увидел свежую дырку в стене. Вторая родилась прямо на глазах, брызнув серым цементным фонтаном. Еще одна. Воздух сгустился, наполняясь пылью. Не прекращая стрелять, я сполз ниже. Пулемет, почуяв — узда ослабла, заплясал на столе норовя слететь на пол. Пора кончать гулянку.

Отпустив сбесившееся оружие я на четвереньках поскакал к открытой двери. Сзади щелкало, трескало, пылило. Влетев на лестницу в той же позе, я кубарем скатился вниз, со всей дури разложившись на нижней площадке. В ушах звенело, в заду свербело. Споткнувшись об автомат я обматерил все оружие мира и подхватив за цевье, пригибаясь, кинулся к воротам. Над головой жужжали увесистые шмели.

Выбежав в проулок я на секунду застыл, соображая — влево, вправо?

Начавшийся разнокалиберный треск со стороны реки решил за меня — я кинулся в сторону центра. Пальба набирала обороты — со всех сторон, отражаясь от домов, несся треск и гулкие хлопки. В довершение заваренной мной каши, с небес неприятно свистнуло. Воздух мягко толкнул в спину. Оглушительный грохот. Мир на пару секунд стал беззвучным. Я обернулся — над оградой покинутого двора клубилось серо-косматое. Ноги ускорились, спина согнулась.

Новый визг. Я сжался, продолжая бежать — до «Пизанской полубашни» оставалось метров двадцать. Огненная вспышка снесла забор, погрузив улицу в вонючий, серый туман. Пять из них я пролетел, еще пять прокатился кубарем.

Очумев от полета и приземления, опираясь на руки, я приподнялся. Склонившийся дом возвышался передо мной, как мамонт в тумане. Подвывая и кашляя, грязной взъерошенной обезьяной я вкатился в первый этаж. Огненные вспышки с грохотом прошлись по улице. Обезумевшая обезьяна сиганула в подвал, забившись в самый дальний и темный угол. Сверху что-то грохнуло и упало, превратив сумерки в потемки. Нащупав столешницу я поспешно забрался под нее и затих, вздрагивая при каждом содрогании стен…

Четверг. День, 13.20.

Открыв глаза я увидел темноту.

Где я?

Глотнув и почувствовав, как суха глотка я потер лицо. На пальцах осталась пыль. Я чихнул и приподнялся. Голова стукнулась о твердое.

Что это?

Память подсказала — стол.

Ага, точно — я в подвале!

Отлегло. Потянувшись и зевнув, я вытащил зажигалку и крутанул колесико. Желтый огонек резанул по глазам. Щурясь, я оттянул рукав и глянул на часы. Начало второго.

Пора вставать.

Выбравшись из под стола я потер онемевшее бедро. Спать на голом полу… Предпочту не повторять.

Подсвечивая зажигалкой, как подслеповатый крот я, прихрамывая, прошелся по убежищу. Подвал был не мал и не велик. Вдоль стен стояли шкафы и стеллажи. Чуть поодаль виднелась дверь в каморку, смахивающая на сортир. В дальнем углу из потемок выступала лестница заваленная обломками и кусками арматуры.

Баррикада что надо — «на глаз» оценил я завал.

Сунув нос в коробки на стеллажах я обнаружил внутри залежи пузырьков, флаконов и таблеток. Кажется, меня занесло в аптечную подсобку.

О!? Витамины?

Покрутив в руках пузырек с яркой наклейкой я отвернул пробку и высыпал в ладонь пригоршню оранжевых шариков. Закинул в рот. Витамин с треском раскололся, продрав до печенок. Кислятина!

Скривившись, но взбодрившись, я захрустел шариками — жизнь налаживалась.

За единственной дверью и в самом деле обнаружился сортир с раковиной и унитазом. Кран? Вода?

Хренушки.

Испытующе поглядев под потолок, куда вознесли унитазный бачок, матерясь, я полез верх. Вода там была. Дизентерия не волновала, брезгливость потерялась в дороге. Только пить и умываться под потолком — неудобно.

Пораскинув мозгами я вернулся к стеллажам и покопавшись в коробках вернулся с пустой пол-литровой банкой. Одна — утолила жажду, две последующих — умыли. Использовав унитаз по назначению, я прикрыл дверь и извлек мобильник.