Сирийский патруль - Сергей Соболев Страница 41

— Минутку, Виктор… мне тут сообщили, что пришло важное сообщение.

Антонов повернул голову к Козаковой — та знаками показала, что и у нее появились какие-то новости.

— Майкл, перезвоните мне позже, — сказал Антонов в трубку. — Всего доброго.

Виктор Михайлович и его сотрудница дважды пересмотрели оба присланных на корпоративный «мэйл» фонда ролика. Собственно, в поле письма не содержалось иной информации, кроме продублированного обратного мэйла. Ну а само это сообщение было отправлено с джимейловской почты.

— Поиск по этой почте ничего не дает, — сказала Анна, удивляясь собственному спокойствию.

— Думаю, ящик был зарегистрирован сегодня…

Они сидели перед двумя раскрытыми ноутами. На экране в режиме паузы застыли две картинки.

На одной: мужчина в странном облачении, находящийся в крайне странном месте — в собачьем вольере.

На другой: он же, но уже в компании с двумя субъектами в шлем-масках, один из которых держит в руке бумажку с нарисованной на ней астрономической суммой…

— Пятьдесят миллионов долларов, — упавшим голосом сказала Анна. — С ума сойти…

Антонов посмотрел на экранчик ожившего сотового. Кто-то упорно пытался дозвониться на тот же контактный номер, на который ему названивали Рахимбаев и Сэконд. Причем на этот раз номер звонившего не определился.

— Алло, слушаю.

— Я могу поговорить с мистером Антоновым? — спросил металлический голос по-английски.

— Вы с ним сейчас разговариваете.

— Прекрасно… Вы получили письмо с вложенными видеороликами?

— А вы кто, собственно, такой?

— Я тот, кто способен решать сложные запутанные вопросы.

— Пока ничего не понял.

— Я также многое знаю о подоплеке событий, в центре которых вы оказались. Я могу быть вам очень полезен. Вам и вашим деловым партнерам. Зовите меня… Anonymous .

— Это вы переслали на мою почту видеоматериал?

— Да. Но хочу сразу сказать: лично я не имею отношения к похищению этих двух людей.

— А зачем тогда звоните? И почему решили обратиться ко мне?

— Меня попросили быть посредником в этом… щекотливом деле. Понятно в этой части?

— Вы — посредник? Гм…

— А чему вы так удивляетесь? Вы ведь и сами из числа тех, кто «решает вопросы»?

— Давайте вернемся к теме разговора. Почему с предложением о выкупе решили обратиться именно ко мне? Или к той структуре, в которой я работаю?

— На то есть веские причины, мистер Антонов… Полагаю, они вам и без меня известны. Это первое. И второе: если бы я не согласился выступить в роли посредника, или, говоря еще более понятным языком — «решальщика», то вашего человека могли бы отправить в расход.

— Речь о некоем Козаке?

— Да, о нем.

— Он не мой человек. Он не работает у меня, так будет точнее.

— Хотите прекратить разговор?

Антонов, увидев, как побледнела Анна, сделал рукой успокаивающий жест.

— Почему бы не поговорить? — сказал Виктор. — Продолжайте!

— Я могу помочь вам решить вопрос с освобождением того человека, через которого проводились платежи весь последний год. Вам это интересно?

— Я не готов платить такие деньги за человека, которого едва знаю. И не совсем понимаю, о чем вы говорите, о каких таких «платежах»?!

— Мне кажется, вы несколько лукавите… Кстати, могу посодействовать, чтобы его немедленно «зачистили»…

— Ну, я так не ставлю вопрос…

— Если вы считаете, что он многое знает и что от него исходит какая-то опасность лично для вас и ваших партнеров. Но и эта услуга, как вы понимаете, будет не бесплатной.

— Давайте не будем торопить события. В ролике, снятом похитителями, говорится о недельном сроке.

— Время летит очень быстро. Так вы готовы, мистер Антонов, к переговорам по обозначенной мною теме?

— Мне нужно поразмыслить, Anonymous. Слишком это все неожиданно…

— Думайте. Но не затягивайте время — счетчик уже включен.

Антонов, закончив разговор с таинственным «анонимусом», успокаивающе погладил Козакову по плечу.

— Пошла движуха , — с довольным видом сказал он. — И наш товарищ оказался в самом эпицентре…

— Похоже, Виктор, тебя это обстоятельство даже радует? — хмуро спросила Козакова. — Иван сидит в какой-то собачьей клетке!

— Сидит, бедняга.

— Его грозятся убить, за его голову требуют огромный выкуп!

— Пятьдесят миллионов зеленых… За никому не нужную вещь таких денег заламывать не станут.

— Иван — не вещь!..

— Ну, хорошо — актив.

— Не понимаю, чему ты улыбаешься!..

— Ну не плакать же.

— Ты… ты похож сейчас на гешефтмахера! На прожженного дельца, предвкушающего выгодную сделку и ожидающего с нее крупный навар!..

— Так и есть, — Антонов незлобиво улыбнулся. — Я… с твоей помощью, конечно… сделаю все, чтобы наш товарищ не пострадал в этой истории. И не только не пострадал, но даже наоборот, продвинулся, получил более высокий «градус», как говорят мастера тайных дел.

— Он рискует жизнью! А ты устраиваешь какие-то торги!

— Это часть нашей работы, Анна, — уже серьезно заметил куратор. — Разведка — опасное занятие. Говоря языком деловых людей, у нас бизнес с высокими рисками…

Антонов, услышав, как зазуммерил один из стационарных телефонов, направился к письменному столу. Сняв трубку, раздельно произнес:

— Абонент Один-восемь-два-восемь.

— Соединяю с абонентом Три-шесть-ноль, — произнес дежурный оператор «Аквариума».

В трубке послышался щелчок, после чего прозвучал голос сотрудника Управления 12 «бис» ГРУ ГШ (информационные технологии, информационная война):

— Данные по обоим «зарубежным» звонкам обработаны, распечатку и технические детали я «формализовал», запаковал и только что отправил на вашу внутреннюю служебную почту.

— Спасибо за оперативность!.. Меня сейчас интересует одно — удалось ли определить регионы, откуда звонили абоненты?

— Да, причем легко. Оба звонка прошли в системе ДжиЭсЭм [21]…

— Откуда прошел первый звонок?

— Соединение осуществлено через одного из турецких операторов мобильной связи. Местонахождение «соты» — город Газиантеп. Повторяю по буквам…