Рай со свистом пуль - Сергей Зверев Страница 40

Обозначив свое присутствие, «русалка» вернулась на полуют, приняла соответствующую позу, и когда пираты полезли на поверхность, перед ними сексуально извивалось, прислонившись к заднему борту, обнаженное по пояс тело. В рассеянном свете фонаря оно смотрелось волшебно, бесподобно, даже Глеб на мгновение испытал оторопь. Что уж говорить о пиратах! Волнующие изгибы, впадины, выпуклости – а какая техника исполнения… И где она набралась этой пошлости?!

Богатством рассудка и сухим аналитическим умом морские разбойники не отличались. Но с основным инстинктом у них было все в порядке. А если добавить сюда досадное воздержание, связанное с несением нелегкой службы… В общем, призадуматься и сделать должные выводы ребятам было недосуг. Они заголосили вразнобой, бросились на лестницу, отталкивая друг друга…

Первому он без затей, налетев, как коршун, всадил нож по рукоятку в спину. Выдернул, едва не вывихнув руку, отшвырнул с дороги. Оставшиеся двое ахнули, бросились врассыпную, передергивая затворы. Одному он поставил подножку, и разбойник покатился к правому борту, издавая звуки металлического штыря, которым проводят по батарее. Второго он догнал у левого борта, когда тот вскидывал автомат. Полоснул ножом, особенно не целясь, и разбойник отшатнулся, схватился за «вскрытое» лицо, из которого хлынула кровь. Автомат запрыгал по палубе – и просто чудо, что не случилось самопроизвольного выстрела! Задыхаясь, он помчался к правому борту, куда втемяшился белобрысый «любитель мучного». Тот уже подтягивал под себя ноги, чтобы встать. Выдохнув что-то зверское, непереводимое, Глеб свалился на колени, рассек человеку горло, отшатнулся, чтобы не брызнуло в лицо. Да что за Фигаро он сегодня – то тут, то там! Снова помчался прыжками через палубу – здоровяк с окровавленным лицом уже ослеп, кровь заливала глаза, но он нащупал под ногами «ФАМАС», уже тянулся к спусковому крючку… Да пропади ты пропадом! Он всадил ему катран в живот, давил, вращал, распарывал, проделывая в человеческом теле дыру размером с родную Ленинградскую область…

«Русалка» в ужасе окаменела – прижала руки к груди. А что она рассчитывала увидеть – дуэль на мясорубках по всем правилам джентльменского этикета? А Глеб под «интимным» светом фонаря уже колдовал над телами – освобождал их от гнета оружия и боеприпасов, складировал трофеи под бортом, тащил пиратов к ограждению, переваливал в воду – еще живых, стонущих, истекающих кровью – ничего, гарантия, что не всплывут. Опомнившись, Ева спрыгнула с полуюта, бросилась ему помогать, но больше путалась под ногами, чем оказывала содействие. Он шикнул на нее:

– Мешаешься, дурочка. Оденься лучше.

– Да ладно, – она отмахнулась, – так удобнее. Я свои лохмотья под водой снимала – туда же и выбросила, ну, куда я с ними?

– Оденься… – шипел он, – ты отвлекаешь меня… Бегом в каюту, на столе бюстгальтер – надень и не мозоль мне глаза. И чтобы никакой самодеятельности больше…

– То есть я сделала что-то неправильно? – Она обиделась, опустила руки.

Вот только обид ему и не хватало в ответственный момент.

– Прости, Ева, – он бросился к ней, обнял, поцеловал в потный висок – сердце забилось, как паровой молот. – Все хорошо, ты просто испугала меня – не ждал от тебя такого лихачества. Нет, правда, ты молодец… – Он прижал ее к себе и резко отпустил. – Всё, топай. Будем уводить красавицу из бухты и куда-нибудь перепрятывать. Ты идеями по этому поводу не богата? Может, на южную сторону пойдем?

– Ладно, заводись, что-нибудь придумаем. – Она сменила обиду на милость, глянула на него кокетливо и, покачивая бедрами, стала спускаться на нижнюю палубу. Нарочно дразнила! Он чуть не побежал за ней, высунув язык, – боевое возбуждение плавно перетекало в сексуальное. Голова надулась, как аэростат, дурная энергия бурлила, словно ведьмино варево в котле. Он уже боялся самого себя! Не думай об этом, уведи «Гамбринус» подальше, спрячь, отдышись, а уж потом… Кончил дело – гуляй смело! Он перевалил через борт последнего пирата – того самого, белобрысого. Что за привычка – самую трудную работу оставлять на потом? Руки уже отнимались, сердце выскакивало из груди. Пират еще подрагивал, кровь толчками выдавливалась из располосованного горла – он бухнулся на воду с зычным шлепком. Глеб в изнеможении присел на минутку, ладно, на том свете будем отдыхать! Бросился на мостик, возвышающийся над надстройкой, запустил двигатель – тот завелся как-то неохотно, но главное, что завелся! Рычаг подъема якоря – забренчала цепь, втягиваясь в отверстие в клюзе. Медленно, на самом малом ходу, он задом выводил «Гамбринус» из Бычьей бухты – вот корма уже выступила из пещеры, вот выбрался весь корпус, еще немного, и можно разворачиваться. Главное, чтобы не было досадных сюрпризов…

– Глеб! – вдруг ахнула снаружи Ева – ее голос звучал испуганно. – Что это такое, посмотри!

Ну, не надо досадных сюрпризов! Чертыхнувшись, он заглушил двигатель – ладно, лишь бы не были фатальными эти сюрпризы… Проклиная себя, что в суете все оружие оставил на палубе, он слетел с мостика на борт, вприпрыжку помчался на корму.

– Что тут у тебя?

И как холодным душем окатили после ночи на морозе! Какой же отвратительный психолог из прямолинейного майора спецназа! Ева стояла, отвернувшись, под фонарем – она успела надеть бюстгальтер, а также безразмерные трико Гурьянова, закатав их выше колен. Она смотрела куда-то в темноту. И вдруг повернулась, резко, почти по-строевому, выбросив руку с короткоствольным «бульдогом». Холодные глаза уперлись Глебу в переносицу…

Какие же мы переменчивые!

Вероятно, она сразу хотела выстрелить, чтобы не вести душещипательных бесед, не озвучивать свою позицию по данному вопросу. Хочешь убивать – так убивай! Но дрогнул палец на спусковом крючке, задержался, она не выстрелила. Но решимости в глазах не убыло. Выстрелит! – ужаснулся Глеб. Еще как выстрелит, вот только полюбуется еще немного этим ладным мужчиной… И лучше не подходить, не пытаться отобрать оружие, этим он только ускорит конец – она уже сделала свой выбор…

– Ты уверена, что этого хочешь? – Он все еще не мог поверить, разноцветные лошадки вертелись в голове, пересохло в горле. Какой же он конкретный и реальный идиот!

– Не хочу, Глеб, но надо. Я это сделаю, прости… – Отрывистые слова слетали с женских губ. Он видел, что курок взведен, а в том, что барабан набит до отказа, можно не сомневаться. Девушка умная, она все просчитала и взвесила.

– Ты хороший парень, ты мне даже где-то дорог… – Огонек заблестел в прохладных зеленых глазах. – Но так уж звезды над нами сошлись – судьба такая. Таких, как ты, Глеб Андреевич, много… прости, а золото одно, и с ним нужно срочно что-то делать…

И как он сразу не догадался? Вот она, извечная причина для подлости, коварства, предательства, вероломства! Он попятился к борту, прижался к нему копчиком. Броситься на Еву не успеет, а вот кульбит назад – и камнем в темные воды… нужно лишь отвлечь ее на пару мгновений.

Но Ева не отвлекалась, следила за каждым его движением, прищурив глаз – необычайно эффектная в брызгах мутного света, красивая, до сей поры притягательная… «Гамбринус» уже не двигался – вышел из бухты через скалистые «ворота» и покачивался на легкой волне, медленно разворачиваясь носом к морю.