Засланный казачок - Сергей Соболев Страница 4

Хотя гости объявили, что они не голодны, Ричи все же позаботился о том, чтобы стол в малом банкетном зале был накрыт подобающим образом. Как говорится, скромно, но со вкусом: черная и красная икра, нежнейший лосось, соленый, порезанный ломтиками, копченый балтийский угорь, несколько сортов сыра, в том числе «Бриони», и две вазы с фруктами. Из напитков коньяк «Хеннесси», красное и белое вино ротшильдовской марки, отдельно, в серебряном ведерке, бутылка шампанского «Мадам Клико»…

Руслан, покойно устроившийся в одном из кожаных кресел, расставленных вокруг овальной формы столика, уставленного яствами и напитками, ничего не пил и почти ничего не ел (он лишь изредка отщипывал своими сильными смугловатыми пальцами от свисающей через край вазы тяжелой виноградной кисти и лениво отправлял сочные ягоды в рот). Зато Алик частенько протягивал руку к своему фужеру — Ричи приходилось регулярно подливать ему «Хеннесси» — и явно был настроен оттянуться сегодня по полной программе.

Все это время владелец клуба исподтишка наблюдал за своими гостями. Выглядели они какими-то усталыми, но и умиротворенными, так, словно только недавно провернули какое-то сложное, но выгодное дело; теперь решили, что называется, «скинуться». Иногда эти двое, не замечая его, переглядывались между собой, как будто у них была какая-то общая тайна. Но по мере того, как приглашенные Ричи в «кабинет» девушки показывали перед гостями заведения свое искусство, теряя по ходу представления детали своих нарядов, Алик и Руслан все реже встречались взглядами и все чаще концентрировались на том, на что, собственно, и западает большинство нормальных мужиков…

На мини-эстраде в золотистых лучах льющегося из-под потолка света работали две девушки. Хотя «работали» — это слишком грубо сказано. Они самозабвенно творили, пользуясь не только природной красотой, но и приобретенными в своей профессии навыками и приемами, неторопливо, казалось бы, но очень умело притягивая к себе внимание находящихся здесь мужчин. Даже Ричи, который, как в том анекдоте про гинеколога, навидался уже подобных вещей сверх всякой меры, и тот, наблюдая за работой двух своих девушек, в какой-то момент ощутил некое возбуждение в своих чреслах…

В помещении, где возле стола с закусками и напитками устроились в креслах трое мужчин, витает смешанный запах ароматических свечей и дорогих французских духов.

Идея наведаться в этот ночной клуб принадлежала не Альвидасу — хотя он большой любитель поразвлечься, — а тому человеку, который сейчас составляет ему компанию и с которым он свел знакомство еще в Москве, примерно с год тому назад. «Покажи мне, Алик, как отдыхает у вас приличная, денежная публика. Меня интересуют ночные клубы, дорогие рестораны, казино. А также те люди, что владеют этими заведениями. Заодно и мы с тобой слегка развеемся, дорогой друг…»

Так что заведение Ричи в их списке первое, но не последнее.

Но это так, к слову.

Нынче в ночном клубе проводится «французский вечер». Основная программа начнется примерно через полчаса, когда в большом зале состоится гала-представление. Но и о своих гостях Ричи тоже не забыл, решив попотчевать их самым изысканным зрелищем. Он даже пошел на то, чтобы высвистать сюда, к гостям, свою лучшую девушку, «приму» его самой известной в Прибалтике команды стриптизерш, местную суперстар по прозвищу Марго.

Алик, развалившись в кресле, не без интереса наблюдал за работой девушек на мини-сцене. Хотя он уже неслабо глотнул «Хеннесси», сам себе казался трезвым как стеклышко. Марго изображала из себя искушенную, видавшую виды куртизанку. Другая, перекрашенная в брюнетку, с прической а-ля Мирей Матье, играла роль юной гризетки. Они успели уже избавиться практически от всего, что на них было: длинные, старинного покроя платья, шляпки с вуалями, кружевные юбки и расшнурованные корсеты свалены ворохом сбоку от сцены, как бы проткнутой посередке хромированным шестом. Из невидимых динамиков звучали попеременно то шансон в исполнении Шарля Азнавура, то накаленный голос Эдит Пиаф, то лирические мелодии Джо Дассена из цикла «Люксембургский сад».

Алик, взглянув на Руслана, отметил про себя, что тот, как завороженный, уставился на Марго. Буквально пожирает местную «приму» глазами. Ну что ж, все правильно. Двадцатичетырехлетняя Марго — натуральная блондинка с ярко-синими глазищами. Девушка она рослая, под сто семьдесят пять. Но в то же время гибкая, пластичная, обладает воистину кошачьей грацией. Как и многие из девочек, танцами занимается с раннего детства. Сложена великолепно, но особенно восхитительна ее грудь. Многие клиенты уже интересовались у Ричи, не селиконовая ли она у его «суперстар». Владелец клуба в таких случаях обычно лишь усмехается: «Спроси, дорогой, об этом сам у Марго». Ха. Легко сказать… Для того чтобы заказать приватный танец в исполнении местной «примы», нужно выложить как минимум тысячу литов [1](в зависимости от спроса в этот конкретный вечер и ряда других обстоятельств расценки могут быть гораздо выше). Но даже если Марго согласится уделить примерно с четверть часа какому-нибудь подзагулявшему «кошельку», это вовсе не означает, что клиент может потрогать ее грудь — для того, к примеру, чтобы лично убедиться в отсутствии силиконовых прокладок — или иные части ее великолепного ухоженного тела. Черта с два! Касаться руками стриптизерши по ходу исполнения приват-танца категорически запрещено. Охранники и администрация за этим следят очень строго. Литва — цивилизованная страна. Марго сама регулирует свою сексуальную жизнь. Даже Ричи порой бывает чертовски сложно подписать свою «приму» на то, чтобы она переспала с каким-нибудь полезным для его бизнеса человеком…

Марго, как и ее младшая подруга, осталась в одних крохотных трусиках, целиком обнажив свою божественную грудь. Что она вытворяла на крохотном подиуме, какие фигуры и спирали накручивала на шесте, просто уму непостижимо…

Но если Руслан, чуть подавшись в своем кресле вперед, раздувая ноздри, подобно породистому жеребцу, не сводил глаз с «суперстар», то Альвидас запал на младшенькую.

— Ричи, как зовут эту твою брюнеточку? — хрипловатым голосом поинтересовался он у владельца клуба.

— Кармен, — понимающе усмехнувшись, сказал тот. — Что, Алик, понравилась тебе девушка?

Только сейчас, когда «гризетка» при помощи более опытной партнерши избавилась от своих нарядов, стилизованных под одежду начала прошлого века, Алик наконец разглядел, что это совсем юная девушка, лет семнадцати. Тонкая, как тростинка, гибкая — наверное, тоже с детства танцами занимается или обучалась в балетном кружке, — с небольшой, но крепкой грудью, она, конечно, была менее искушена в этом ремесле, нежели Марго; но такие вот хрупкие, еще не вполне сформировавшиеся девушки нравились Алику более всего.

— Удружил, приятель, — не отводя глаз от приглянувшейся ему юной красотки, сказал Альвидас. — Как раз в моем вкусе. Она что, новенькая?

Он стащил со спинки кресла свой пиджак и стал рыться в карманах.

— Да, — кивнул Ричи. — Надеюсь, ты понимаешь, Алик, что она не для широкого пользования?