Атомный экспресс - Андрей Дышев Страница 39

– Уйди… кхы-гы-ы-ы… веревку тащи, блин-н-н… Щас свалишь меня…

Я медленно наклонился, стоя на балках, как на горных лыжах, несущихся по крутому склону, и ухватился за ворот безрукавки Влада. Она затрещала, Влад послал меня, брызгая слюной мне на ноги, но сумел перекинуть руку, схватить меня за штанину и подтянуть голову до уровня моего колена. От бездны веяло холодком; он проникал куда-то в область живота и медленно подбирался к желудку и легким. Мои ладони вмиг стали мокрыми, а в коленях, казалось, размягчились кости, и ноги стали оплывать подобно свечам.

И тут совсем рядом с нами коротко прогремела автоматная очередь. Пули, ударившись в металл, высекли искру и с визгом отрикошетили в темное небо. Я тотчас присел, вмиг забыв, что подо мной пропасть, восемь секунд свободного падения.

– Ты что, взбесился?! – заорал Влад, который, кажется, не понял, что по нас стреляли.

– Заткнись! – рявкнул я, стараясь не высовывать голову выше уровня настила и через щели в досках всматриваясь в темный силуэт вагона. Расплывчатая фигура на мгновение показалась на крыше, метнулась к разлому и пропала в плотной тени. Там, в черной дыре, снова вспыхнуло кровавое пламя. Вырывая из досок щепки, пули прошли совсем рядом с нами.

– Все, не могу больше!! – давился словами Влад, скользкой рукой хватаясь за мой локоть.

Я сел на балку, понимая: все, что сейчас происходит, – безумство. Одной ногой я упирался в металлический щит, другая болталась над пропастью, глубину которой я уже не видел, но чувствовал ее по тому, как по доскам скатывался вниз щебень и беззвучно растворялся в черноте. Пальцы, которыми я сжимал ворот куртки Влада, нестерпимо ныли. Мы раскачивались, как в лодке при сильной волне; с каждым мгновением амплитуда движения балки становилась все более широкой; мост задвигался, заскрипел, заскрежетал всеми своими прогнившими и заржавевшими членами; началась жуткая звуковая какофония. Влад, как и я, боролся с силой притяжения только одной рукой, хватаясь ею то за мою штанину, то за край свисающей доски, то за воздух. Я уже стонал и выл вместе с ним и мостом, в мышцах иссякали силы, удерживать на весу стокилограммовое тело было все труднее, к тому же я сам начинал терять опору и медленно съезжать по балке вниз, к ее неровному заостренному краю.

На взлете, когда балка катапультой пошла вверх, Владу удалось закинуть на нее ногу и лечь, вытянувшись, подобно гусенице на ветке. Теперь моя нога мешала ему, и мне пришлось принять то же положение. Это было неудобно и страшно, к тому же за последние несколько минут стемнело настолько, что вокруг не было видно ничего, кроме темных очертаний конструкций.

– Назад ползи! – пыхтел рядом Влад, прижимаясь к балке щекой, как к любимой женщине.

– Куда назад? Он дыру на прицеле держит!

– Кто он?

– Филин, мать его за ногу! Или сам сатана!

Я всматривался вперед. Край моей балки задевал выщербленную поверхность опоры, похожей на гигантскую арку; по ее контуру тянулся тонкий карниз, во многих местах раскрошившийся от коррозии, и все же можно было рискнуть пройти по нему под настилом моста, затеряться среди конструкций и выйти наверх в неожиданном для Филина месте.

Я пополз вперед – очень медленно, прислушиваясь к стону металла и стараясь предугадать, когда его усталость достигнет критической отметки и, обломившись, балка полетит вниз вместе со мной.

– Ты мне еще нужен! – хрипел сзади Влад.

Я скрипел зубами, словно передразнивал дьявольский скрежет. Ветер швырял мне в лицо крошки ржавчины. Острый край балки, к которому я приближался, ковырял рыхлый металл опоры. Она, как спасительный берег, была уже совсем близко, но под моей тяжестью хрупкий мост опускался все ниже, и я уже полз вниз головой.

– Замри, дебил!! – умолял Влад, но я слышал, что он тоже червем ползет вперед, параллельно мне. Балка перестала качаться; под тяжестью ее край уперся в карниз и застыл. Я уже вытягивал руку вперед, я пожирал ладонью оставшееся расстояние до карниза, но все еще не мог дотянуться до опоры. Согнув ноги, я подтянул колени к животу и, сжав коленями балку, как наездник бока лошади, толкнул свое непослушное от ужаса тело вперед. Руки, наконец, дотянулись до карниза; я обхватил тонкое основание арки с неимоверной силой, но край балки вдруг сорвался с карниза и стремительно пошел вниз.

Крик застрял у меня в горле, когда я почувствовал под собой пустоту. Я повис над бездной, намертво прижавшись к опоре, ожидая, когда балка начнет выпрямляться и хлыстом ударит меня снизу, размазав по опоре, как под прессом. Влад что-то кричал мне, но все его слова уже не имели никакого смысла, самый мудрый совет в этой ситуации превратился бы в банальное пожелание удачи. Мгновение было слишком коротким, и я даже не успел распрощаться с жизнью. Конец балки апперкотом ударил по карнизу в сантиметре от меня, с душераздирающим хрустом вырвал кусок металла и взмыл вверх. Как сборщик кокосовых орехов, я полез по арке с такой прытью, словно меня преследовал сиамский тигр. Балка гигантской мухобойкой грохнула по тому месту, где я был мгновение назад, врезалась в металл, застопорилась и замерла, словно намертво срослась с аркой.

В наступившей тишине лишь тихо поскрипывала вторая балка, на которой сходил с ума от дикого зрелища Влад.

– Эй! – негромко позвал он.

У меня не было сил ответить, но Влад и без этого видел, что я жив.

– После всего этого, – произнес он, – оставшаяся моя жизнь будет казаться серой и скучной.

Он перебрался на мою балку. Ее заклинило настолько сильно, что она не дрогнула, несмотря на немалый вес моего друга, и он спокойно влез на карниз арки.

Опустошенные, мы сидели рядом долго – во всяком случае, мне показалось, что прошло не меньше часа. Потом Влад задвигался, засопел и буркнул:

– Ну все, хватит в пропасть плеваться. Полезли куда-нибудь.

Мы шли по карнизу, пропуская горизонтальную опору между ног. Над нашими головами зияло дырами листовое железо, и сквозь бреши просматривался деревянный настил. Щели были полны звезд. Снизу доносился шум реки. Идеально ровный круг луны завис между стенами ущелья. Казалось, что ночь играет с луной и, прицелившись, намеревается скинуть в лунку-ущелье.

– Два здоровых мужика, – бормотал за моей спиной Влад, – а не можем справиться с одним доходягой. Надо заманить его в ловушку и огреть железом по голове. Он мне надоел.

После воздушной эквилибристики я уже не боялся Филина так, как раньше. Мне уже было наплевать на его автомат. Влад был прав: этого подонка надо успеть обезвредить до того, как наступит рассвет. С рассветом к мосту наверняка стянутся отряды милиции. Филин может выкинуть какой-нибудь финт, открыть огонь, и тогда нас без разбору сожгут вместе с мостом.

Незаметно мы добрались до края моста, упирающегося в скалы, перешли на шепот, а потом – на жесты. Ночь уже полностью властвовала над пустыней и горами, но луна давала столько света, что мы, отчетливо различая все сплетения конструкций моста, спокойно выбрались на рельсы. Отсюда поезд казался особенно зловещим. Черные цистерны напоминали катафалки и холодно блестели аспидными боками. СВ, зарывшийся передком в настил, со своими разбитыми окнами смахивал на огромное чешуйчатое чудовище, устроившее нам засаду.