Забей стрелку в аду - Сергей Зверев Страница 39

Соседняя Югославия, которой албанцы всегда в глубине души завидовали, стала распадаться как карточный домик при дуновении ветра. Республики отделялись одна за другой. Процесс сопровождался жуткой резней и массовыми убийствами. Ибрагима потянуло на запах крови.

В мусульманском анклаве Боснии он стал видным полевым командиром. Хаги не усердствовал в зверствах, как другие, если не считать нескольких распятых православных священников и изнасилованных монашек. Война шла без правил, а парням из его команды были нужны развлечения.

Когда в Боснию понаехало слишком много международных наблюдателей и прибыли миротворческие контингенты, призванные установить мир, албанец засуетился. Умевший оставаться в тени, он не хотел, чтобы его имя фигурировало в списке военных преступников, подлежавших суду международного трибунала. Проведя несколько операций, бывших, по сути, грабительскими рейдами, он постановил свернуть свою деятельность в Боснии.

Тогда, под стенами монастыря, замшелыми от древности, Хаги подобрал раненого русского с птичьими, круглыми глазами. Вообще-то Ибрагим на дух не переносил русских добровольцев. В сражениях они вели себя как черти, отправив на тот свет немало бойцов из его отряда. Но в пленном, стоявшем у ворот намеченной для грабежа обители, он узнал профессионального убийцу, дерущегося не за идеи, а ради собственного удовольствия. Узнал подсознательно, заглянув в желтые ястребиные глаза. Первую пробу русский преодолел, прикончив ножом раненого товарища. Отряд пополнился новым бойцом по кличке Ястреб.

Свернув дела в Боснии, албанец оставил там несколько надежных людей, продававших наркотики солдатам из миротворческого контингента и остальным желающими гражданам республики. Следуя совету приятеля, он приказал не соваться к российским десантникам и даже не приближаться к лагерю с российским триколором на флагштоке.

– …Наши предпочитают пить водку со своими. Полезут твои с «дурью», десантура рога вмиг поотшибает. Так что держитесь от братишек подальше, – со знанием дела порекомендовал Ястреб, ставший к тому времени незаменимым помощником албанца.

Потомку пастухов политика пришлась по вкусу. Он понял простую истину – под вывеской политики можно прокручивать любые грязные дела и слыть героем. Покопавшись в родословной, а скорее всего выдумав, Ибрагим Хаги обнаружил корни своих предков в Косовском крае. Оказывается, миролюбивые албанцы жили там чуть ли не со времен Рождества Христова, терпя унижения и издевательства от налетевших словно саранча сербов. Часть бедных албанцев переселилась в родную страну, а часть осталась страдать под игом сербов. Предки Ибрагима малодушно бежали, но настало время восстановить попранную историческую справедливость. Легенда предназначалась для наивных олухов, которых Хаги использовал для выколачивания средств.

Много соотечественников успело обосноваться на Западе и даже обрасти кое-каким жирком в виде авторемонтных станций, кафе, мастерских и так далее. К преуспевшим эмигрантам наведывались люди Хаги во главе с Ястребом и предлагали внести добровольные пожертвования на святое дело борьбы за права угнетенных соплеменников и воссоединение «великой Албании». Особо непонятливых лавочников для острастки били бейсбольными битами. Если они упорствовали или обращались к властям, начинал действовать Ястреб. Он, не церемонясь, ломал переносицу, дробил челюсть или выкручивал суставы глупцу, не желающему платить. Сверхжадных заместитель Хаги награждал пулей между глаз и контрольным выстрелом в затылок. Полиция вела расследование вяло, проклиная понаехавших дикарей-иностранцев в их цивилизованные, благополучные страны.

Албанские общины, запуганные до предела и задурманенные байками политиков, отстегивали немалые средства. Львиная доля перепадала боевикам Армии освобождения Косова, но часть оседала в карманах Ибрагима Хаги. Бухгалтерия при рэкете ведется весьма условно. Стибрить деньги, предназначенные для ведения партизанской войны, не очень сложно. Когда какой-то идеалист стал обвинять Ибрагима в воровстве народных средств, с ним встретился Ястреб. Он убил болтуна в подъезде его дома, хирургически точным ударом ножа вскрыв подъяремную вену. В газетах о смерти истекшего кровью лидера албанских эмигрантов в Италии написали две строки, обвинив в этом преступлении югославские спецслужбы.

Звездный час Ибрагима Хаги пробил. Партизаны Косовского края нуждались в оружии, а оружие стоило денег. Обучение боевиков тоже было недешевым мероприятием. Но Косово не намного богаче Албании. Здесь нет нефтяных залежей, полезных ископаемых или алмазных копей. Зато имеются подходящий климат и почва для выращивания наркосодержащего сырья. Рядом порты Адриатики и транспортные артерии, ведущие в сытую Европу. Не использовать выгодную ситуацию Ибрагим Хаги не мог. По взаимовыгодному контракту боевики Армии освобождения Косово охраняли плантации, склады, подпольные лаборатории, принадлежавшие предприимчивому соотечественнику и его подельникам. Боевики сопровождали караваны с героином, контролировали погрузку. Взамен они получали оружие, инструкторов, возможность лечить раненых командиров в европейских и американских клиниках, оплачивать наемников из арабских стран и Чечни.

Персональная империя Ибрагима Хаги росла и крепла. Он всегда разделял бизнес и политику. При случае албанец загонял оружие и экстремистам из просербских военных организаций. Но каждую сделку с противником он тщательно подготавливал, а нежелательных свидетелей убирал, памятуя о мстительном характере братьев по крови и вере.

Аппетит приходит во время еды. Масштабы деятельности Ибрагима расширялись с каждым годом. Он стал человеком с тысячью лиц, курсируя по странам и континентам со скоростью челнока. Албанец раскидывал паутину наркоимперии, в центре которой находился Косовский край. Он обзаводился новыми клиентами, покровителями и друзьями. В зависимости от обстоятельств Хаги жонглировал политическими лозунгами, выставляя себя борцом за свободу родного народа или доблестным воином, сражающимся под зеленым знаменем ислама против неверных.

Тактика лавирования приносила неплохие дивиденды. С ним встречались агенты американских спецслужб, готовые финансировать албанских повстанцев. Хаги восторженно приветствовали бородатые недоучки мусульманских медресе, захватившие власть в Афганистане.

Именно там, в неприступном военном лагере под Кандагаром, он познакомился с террористом номер один, сумасшедшим фанатиком, сеющим смерть во имя пророка, Усамой Бен Ладеном. Контакты носили чисто деловой характер. Через оборотистого албанца мусульманский экстремист передавал косовским братьям по вере крупную партию современного оружия. Попутно обговаривалось налаживание нового канала поставок высокоочищенного героина в Западную Европу. Хаги с рвением, достойным лучшего применения, принялся налаживать наркотранзит. Первая партия героина от Бен Ладена под видом первосортного изюма успешно была доставлена в порт Неаполя, откуда расползлась по всей Европе.

Вторая попытка была менее удачной. Наркотики, замаскированные в тюках с шерстью, конфисковала полиция. Но дальше служители закона уткнулись в глухую стену, не доведя расследование до логического финала. Все посредники, связанные с наркотранзитом, оказались в могиле раньше, чем их успела допросить полиция. Тень подозрения пала на респектабельного бизнесмена албанского происхождения Ибрагима Хаги. Но никаких доказательств у полиции не оказалось. Кроме того, люди из римской резидентуры Центрального разведывательного управления прозрачно намекнули, что не стоит глубоко копать под честного албанца, помогающего соотечественникам добиваться свободы и бороться против ужасных сербов. Ибрагим Хаги сумел усидеть на двух стульях. Но тучи над его прохиндеистой головой начали сгущаться.