Ашхабадский вор - Александр Бушков Страница 38

Верблюды лежали на земле, подогнув под себя ноги, имонотонно двигали челюстями – воплощенная невозмутимость. Ни буря, ни взрывы невывели их из равновесия. Настоящие жители Востока, одним словом. Карташразглядел, как за невысокой глиняной оградой мелькнул силуэт. Разглядел –потому что они договорились, кто и откуда появляется.

Гранат у них больше не осталось, однако кто мешаетвоспользоваться страхомперед гранатой. Алексей уже подобрал по дорогеподходящий по размерам камень. Те, кто засел в руинах – а уж один тамнепременно прячется, – слышали разрывы. И тут в их домик-пряник влетаеттемный предмет, размером схожий с Ф-1. Если б видимость была бы нормальной,фокус был бы обречен, а так... Не из стали же у них нервы.

Алексей подобрался поближе и метнул булыжник.

В одном из проемов руин вдруг выросла темная фигура, изаработал автомат. Через миг две автоматные очереди слились в общий стрекот:духа и Карташа.

– Вот так! – не удержался Алексей отторжествующего возгласа, когда силуэт в проеме, нелепо взмахнув руками ивыронив автомат, завалился грудью на верхние камни фундамента. Да так иостался.

А потом, что-то вопя не по-русски, из дома выскочилпоследний дух с поднятыми руками.

– На землю! – громко скомандовал Карташ, не спешаприближаясь.

Басмач послушно лег. Приподняв голову, затараторил:

– Я мирный человек. Верблюд смотрю, кушать делаю. Меняпо спине бьют: «иди-иди!» Как не идти! Дом, семья, дети совсем малый.

Пленник приподнял голову еще выше.

– Бери мешки, бери верблюд. Меня домой пускай. Отец нет– дети совсем плох...

Автоматная очередь заглушила это жалостливое бормотанье.Черные пулевые отметины наискосок покрыли белую спину замертво рухнувшего лицомв песок человека. Гриневский опустил оружие.

– А ты суров, – выдавил Карташ, чувствуя, чтонеприятно потрясен.

– Но справедлив, – подойдя, Таксист ногойперевернул убитого. Алексей увидел, что правая рука жмура сжимает небольшой ножс широким лезвием. Еще чуть-чуть, и басмач метнул бы его. И торчать бы этойштуковине в шее старшего лейтенанта ВВ…

– Считай, я тебе вернул должок за ту растяжку втайге, – сказал Петр.

– Теперь и перекурить можно. Я тебе скажу, начальник,только одно, – сказал Гриневский, закуривая, – за этот уик-энд ввеселом Уч-Кудуке я наглотался песку на всю оставшуюся жизнь… – И вдругухмыльнулся мрачно: – Футуроскоп, мать твою…

– Чего?

– Это я в книжке в одной дурацкой прочитал. В детствееще. Прибор, типа, так назывался, который мог в будущее заглядывать и картинкивсякие из этого будущего показывать.

– Ну и что?

– Ну вот я и представил себе… Только не смейся, ладно?Вот если б в такой приборчик я заглянул годика два назад, когда еще шоферил поШантарску… Скажем, сначала на год вперед посмотрел: как он там, ПетрГриневский, примерный семьянин и законопослушный работник таксопарка, поживает.И что бы увидел, а? Этот самый Петр Гриневский почему-то в робе, говнодавах истриженный налысо сидит на нарах в зоне, а вокруг урки, урки, урки… – Онвыпустил облако дыма, тут же унесенное ветром пополам с песком. – Почесалбы я в репе и перенесся еще на полгода в будущее: может, ошибка какаяслучилась? И вот что вижу: лежит Петя Гриневский с автоматом в руках накаком-то кряже посреди болот, рядом – ящики, платиной битком набитые, вертолет,а вокруг – трупы, трупы, трупы… Да что за хрень такая, подумал бы я и дляпроверки скакнул еще хотя б на недельку вперед: а там Петя Гриневский, опять жес автоматом, посреди разрушенного луна-парка в пустом как после атомного ударагороде, вокруг опять же трупы, да песок метет, что твоя пурга в феврале… Плюнулбы я да и разбил аппарат к едрене-матрене – врет техника, не может такого быть…Устал я что-то, начальник, – вдруг закончил он потерянно.

– Тогда отдыхай, – ободряюще хлопнул его по плечуКарташ, – а я пошел за женщинами.

– Ага… Интересно, сколько нам тут торчать?

Алексей пожал плечами.

– Пока буря не утихнет.

Буря бушевала до вечера.