Сахара - Клайв Касслер Страница 37

– Белые поганки! Подлые гады! – бесновался Кету. – Вы перестреляли весь мой экипаж!

Он стоял под серым небом, из раны на плече сочилась кровь, и было ясно, что он просто вне себя от того, что произошло.

Ганн смотрел на него поверх стволов умолкшего оружия. Кету с секунду разглядывал его, а затем перевел взгляд на Питта, который заставил себя подняться и добраться до штурвала.

– Подлые гады! – повторил капитан.

– Игра была честной, – возразил Питт, перекрикивая рев пламени. – Вы упустили ничью. Прыгайте в воду. Мы развернемся и подберем вас.

Мгновенно, со скоростью щелчка затвора фотоаппарата, Кету соскочил с трапа и бросился на корму. Канонерка резко кренилась на левый борт, уже касаясь планширом воды, и ему пришлось карабкаться по круто наклонившейся палубе.

– Присмотри за ним, Руди, – рявкнул Питт в микрофон. – Он подбирается к кормовому пулемету!

Ганн ничего не сказал, только отбросил свое бесполезное оружие, нырнул в переднюю каюту и схватил там автомат «ремингтон ТР-870». Питт судорожно толкнул рукоять газа, резко закрутил штурвал влево, и судно с опасным креном развернулось носом против течения. Замолотили винты, за кормой вскипела вода, и «Каллиопа» рванулась вперед, как застоявшаяся скаковая лошадь.

На поверхности остались только пятна горючего и плавающие обломки. Канонерка Кету отправилась в свой последний путь – ко дну. Тонны воды хлынули в развороченный корпус, из которого повалил пар. Вода уже кружилась у коленей Кету, когда он добрался до кормовых тридцатимиллиметровых пулеметов, развернул стволы вслед удаляющейся спортивной яхте и отжал предохранитель.

– Осторожно, Ал! – отчаянно закричал Питт.

Его предупреждение заглушило шипение ракеты, выпущенной Джордино из башни. Струя оранжевого пламени и белого дыма устремилась по воздуху к канонерке. Но резкий поворот штурвала и внезапный скоростной рывок, сделанный Питтом, сбили прицел Джордино. Ракета просвистела над тонущей канонеркой и взорвалась среди прибрежных деревьев.

Рядом с Питтом в кокпите появился Ганн, тщательно прицелился и начал поливать Кету на корме из своего «ремингтона». Казалось, прошла куча времени, пока пули зацокали по торчащему пулемету и впились в тело капитана. Было слишком далеко, чтобы разглядеть, как в чертах его эбенового лица отражаются ненависть и крушение надежд. Не увидели они и того, что Кету, умирая, успел прицелиться. Сведенные агонией ладони мертвеца сжали гашетку, и по «Каллиопе» с визгом застучали пули. Питт мягко вышел из крутого поворота и положил яхту на левый борт, но сражение еще продолжалось и требовало новых жертв. Роковым оказалось то обстоятельство, что покойник из руин стрелял так точно, как не смог бы этого сделать и живым. Непрерывная очередь накрыла несущееся судно; пули, как злые осы, стали впиваться в аэродинамический навес над кокпитом и заднюю переборку, на которой были закреплены параболическая спутниковая антенна и антенна обычной связи, а также навигационный импульсный пеленгатор. В реку посыпались осколки. Вдребезги разлетелось и исчезло лобовое стекло кокпита. Ганн ничком бросился на палубу. Питт же мог только пригнуться над штурвалом, выводя судно из смертоносного шторма. Они не слышали звуков пуль из-за ревущих на полных оборотах дизельных турбин. Но видели, как вокруг них градом сыпались осколки.

И тут Джордино удалось прицелиться и выпустить последнюю ракету. Кормовая надстройка канонерки внезапно исчезла в разрыве дыма и огня, и она тут же затонула, взметнув огромный фонтан воды и разбрасывая капли горючего. Командующий военно-морскими силами Бенина и его речной флот канули в вечность.

Питт заставил себя повернуться и посмотреть на плавающие за кормой обломки, а потом на своих друзей. Ганн неуверенно поднимался на ноги, из рассеченной лысины текла кровь. Джордино выполз из машинного отделения, словно с поля для игры в гандбол – потный, усталый, но готовый к новой игре.

Он указал на реку.

– Вот теперь мы точно влипли, – прокричал он на ухо Питту.

– Может быть, и нет, – прокричал Питт в ответ. – С такой скоростью мы через двадцать минут уже окажемся в Нигере.

– Будем надеяться, что свидетелей не осталось.

– Дело не только в этом. Даже если никто здесь и не выжил, на берегу могли слышать стрельбу.

Ганн схватил Питта за руку и закричал:

– Как только окажемся в Нигере, тормози, вновь займемся исследованиями.

– Хорошо, – согласился Питт.

Он бросил быстрый взгляд на антенны, спутниковую и коммуникационную. И только сейчас заметил, что они, как и аэродинамический навес, потеряны безвозвратно:

– Боюсь, правда, что связаться с адмиралом и представить ему полный отчет не получится.

– Так же как и передать в лаборатории НУМА собранные мною данные, – печально согласился Ганн.

– Жаль, что мы не можем ему сообщить, что приятная прогулка по реке обернулась кровавым кошмаром, – встрял в разговор неугомонный итальянец.

– Мы все покойники, если не найдем другого пути отсюда, – мрачно заявил Питт.

– Хотел бы я видеть лицо адмирала, – усмехнулся Джордино, – когда он узнает, что мы не уберегли его красотку-яхту.

– Увидишь, – хмуро пообещал Ганн, спускаясь в свои электронные апартаменты. – Только я тебе не завидую, парень.

«Какая дурацкая неприятность, – размышлял Питт. – Всего лишь полтора дня занимаемся этим делом, а уже прикончили, по крайней мере, человек тридцать, сбили вертолет и потопили две канонерки. И все во имя спасения человечества, – саркастически подумал он. – Но обратной дороги нам уже нет. Мы должны отыскать этот загрязнитель, пока силы безопасности Нигера или Мали не перехватят нас. Ибо в противном случае наши жизни будут стоить не дороже бумаги, на которой отпечатан девальвированный доллар».

Он глянул на маленькую тарелку радара позади кокпита. Та осталась целой, несмотря ни на что. Никаких повреждений, и она по-прежнему могла вращаться. Без нее ночью на реке или в тумане можно угодить черт знает куда. Утрата прибора спутниковой навигации означала лишь, что им придется отныне определять местоположение сброса загрязнителя в реку по отдельным приметам. Это не так страшно. Но главное в том, что они невредимы, судно на плаву и мчится по реке со скоростью почти семьдесят узлов. Единственное, что теперь беспокоило Питта, – как бы не налететь на какой-нибудь плавучий объект или затонувшую корягу. Любое столкновение на такой скорости приведет к разрушению корпуса, яхта перевернется и разлетится вдребезги.

К счастью, течение реки было свободно от обломков, и расчеты Питта подтвердились почти в точности. Они пересекли границу Республики Нигер через восемнадцать минут, одни среди неба и воды, свободных от сил безопасности. Четыре часа спустя они пришвартовались у заправочного причала столичного города Ниамей. Заправившись горючим и выдержав затяжную склоку с западно-африканскими иммиграционными чиновниками, они получили разрешение двигаться дальше прежним маршрутом.