Жиган против террористов - Сергей Зверев Страница 34

Поняв, что он попал в ловушку, Константин чуть головой в стену не начал биться. Надо же было свалять такого дурака! Конечно же, хитрый Папа не поверил ни одному его слову, а Константин-то уши развесил, слушая, как тот рассказывает ему про Жигана. Да и кто бы поверил, когда у Жигана теперь совершенно другое лицо и никто не узнает в нем прежнего Костю Панфилова.

Но почему он его запер? Что это хмырь рыночный сказал? Справочки наведет? А потом решит, как быть с Константином, выпустить или милиции сдать, например. Панфилова устроил бы сейчас любой вариант, лишь бы выбраться из заточения. Но ни тот, ни другой были нереальны. Ночью Папа, что ли, явится Константина выпускать? Это вряд ли… А утром, в восемь часов…

Константин даже зажмурился, представив, как взрывная волна вспарывает фундамент рынка, как осколками разлетается одна из стенок его складской «камеры» и его заваливает обломками бетона. Момента, когда рухнет крыша рынка на заполненный утренними покупателями торговый зал, Константин уже не увидит. Но это не большое утешение…

Неужели он проиграл? Не может быть! Жиган даже в мыслях этого не мог допустить. Он найдет выход! Он обязательно выберется отсюда и успеет предотвратить взрыв, чего бы ему это ни стоило.

Панфилов исследовал свои карманы.

Он с сожалением посмотрел на сотовый телефон. Вряд ли он будет работать в подвале. Стены хоть и без свинцовых прокладок, но достаточно толстые, чтобы заметно ослабить волну. Без особой надежды на успех Константин принялся нажимать кнопки, вызывая поочередно все телефоны, которые были ему известны в Запрудном. Ни один не отозвался.

Константин с досадой сунул телефон обратно в карман. Бесполезная игрушка!

Оружия у него с собой не было, да и не помогло бы в его ситуации оружие. Стреляй, не стреляй в закрытом складском помещении, тебя никто не услышит. А если и услышит, то и близко не подойдет, если Папа сказал, что запер в подвале какого-то сумасшедшего до утра, а утром, мол, в клинику позвоним. А он обязательно должен был своих «ребятишек» предупредить, чтобы приглядывали.

Надеяться остается, как и всегда, только на себя. Константин не раз уже убеждался в справедливости поговорки: «Сам себе не поможешь – никто не поможет!» Да, собственно, вся его жизнь была подтверждением этой поговорки. И это никогда не казалось Константину несправедливым. Каждый человек отвечает прежде всего за себя.

Разыскав в карманах зажигалку, Константин принялся осматривать дверь. Увы, даже поверхностный осмотр не принес ничего обнадеживающего. Металлическая дверь была закрыта плотно, только в самом верху чуть отогнутый лист железа пропускал узкий луч тусклого света из коридора. Но и он рассеивался в темноте складского помещения, не освещая даже противоположной стены.

Рванув пару раз дверь на себя за скользкие влажные скобы для внутреннего запора, Константин убедился, что она лишь слегка шелохнулась в ответ на его усилия. Попытки раскачать дверь, чтобы засов снаружи выскочил из пазов, тоже ничего не дали. Дверь не поддавалась, лишь едва качалась, несмотря на все усилия Панфилова. Жиган понял, что этот путь к освобождению для него отрезан.

«Ладно, – сказал он самому себе мысленно. – Сядь и успокойся. Как говорят, не ломись в закрытую дверь. Впрочем, это говорят про открытую дверь. Да дело не в этом, главное – не пороть горячку. Сядь, покури, подумай. Безвыходных положений не бывает. Тебе ли этого не знать! И не в таких передрягах бывал».

Константин нашарил рукой бетонную стену, сел на корточки, прислонившись к ней спиной.

Прикурив сигарету, он сделал несколько затяжек, стараясь ни о чем не думать, поскольку не видел пока никакого выхода из создавшегося положения. В таких ситуациях главное – не повторять себе раз за разом, что все пропало, что ты проиграл. Главное – не сдаваться, и выход обязательно найдется, Константин был в этом уверен. Найдется так же, как находился уже десятки раз, когда казалось, что выхода нет и пора прощаться с жизнью. Но именно этого Константин никогда и не делал. С жизнью он вообще никогда не прощался. Он никогда не сомневался, что победителем рано или поздно окажется он. Наверное, это и помогало ему одерживать победы.

Константин смотрел на тлеющий кончик сигареты. Что-то странное было в этом маленьком огоньке, вспыхивающем при каждой затяжке. Странное и тревожащее. Константин не мог понять, откуда у него возникает беспокойство, когда он смотрит на тоненькую струйку дыма, которую становится видно, когда сигарета вспыхивает.

Время шло, Константин курил и пытался придумать выход из безвыходного положения. Сигарета кончилась, он щелчком швырнул окурок в темноту, тот попал в невидимую в темноте стену и рассыпался искрами.