Уйти и не вернуться - Чингиз Абдуллаев Страница 34

Воспоминания. Старший лейтенант Викторас Моргунас

Самые тяжелые бои развернулись в Афганистане в восемьдесяттретьем-восемьдесят четвертом годах. Ставший Генеральным секретарем ЮрийАндропов был убежден в возможности и необходимости окончания войны вАфганистане. Но, уже будучи тяжело больным, прикованным к постели человеком,он, хорошо знавший и контролировавший всю обстановку в стране, начинал реальнотерять контроль над ситуацией в далеком Афганистане. Министр обороны Устинов,другие полководцы анали, что от них ждут победных сообщений и бросали все новые,свежие силы для окончательного решения афганского вопроса. Но в самомАфганистане воевали уже даже дети и старики. Причем за обе стороны. Именно заобе, ибо тысячи афганцев воевали бок о бок с советскими солдатами и было быневерно утверждать, что в десятилетней войне советские солдаты воевали сафганскими моджахедами. После восемьдесят пятого по решению командованиясоветских войск они больше не принимали участия в непосредственных «чистках»городов и поселков. Советские войска блокировали тот или иной район, город,поселение, дорогу, а уже затем представители афганской народной армии начинали«чистку» на этой ограниченной территории, проводя карательные операции противмоджахедов. Вскоре советское командование поняло, что авантюризм и популизмБабрака Кармаля не приносит никаких дивидендов, более того, он становитсяпросто препятствием на пути решения афганской проблемы.

Одним из самых последовательных и верных друзей СоветскогоСоюза был руководитель местной службы безопасности Наджибулла. Причем, в отличиеот Кармаля, он был большим прагматиком, трезво мыслящим рационалистом, умевшимпри случае проявлять необходимую гибкость и понимание ситуации. Правда, вначале он представлялся как доктор Наджиб, но затем, поняв, что отталкиваетверующих изменением своего имени, снова взял привычное Наджибулла.

Викторас приехал в Афганистан уже старшим лейтенантом всентябре восемьдесят седьмого. Он был самым молодым из тех офицеров, с кемблизко сошелся и подружился Акбар Асанов.

Родившийся в Паневежисе, тогда еще находившемся в составеединой страны, он с детских лет полюбил театр своего родного города, такпрославившийся на весь мир своим созвездием актеров. Но в театральный ГИТИС онтогда не попал, помешал его плохой русский язык и довольно неуклюжие манеры молодогопереростка. И он поступил в Институт иностранных языков. После его окончания онпопал сначала на Кубу, так как изучал испанский, а уже затем в Афганистан.Командование военной разведки справедливо считало, что всех офицеров нужнопроводить через войну, чтобы они получили необходимый опыт во время боевыхдействий. Это была и официальная позиция руководства Министерства обороны СССР.

И старший лейтенант Викторас Моргунас,специалист-латиноамериканец, прекрасно владевший испанским языком, попал вАфганистан в группу тогда уже подполковника Акбара Асанова.

Они были вместе почти пять месяцев. Были под Джелалабадом,когда снаряды и мины рвались совсем рядом. Были в Кабуле, когда егообстреливали ракетами моджахеды, и каждый вылет из города был чреват роковымипоследствиями. Однажды Викторас даже спас всю группу, когда под обстрелом сумелвывести БМП с сидевшими в нем офицерами военной разведки.

Он был нетороплив, как многие прибалты, обстоятелен,придирчив к мелочам. Его дед был старым большевиком, одним из тех литовскихреволюционеров, кто восторженно приветствовал революцию и сражался во имя ееидеалов в гражданской — войне. Потом в тридцать седьмом он получил свою порциюблагодарности в виду пули в затылок, когда был причислен ктроцкистско-каменевско-зиновьевской банде.

Отца вырастила бабушка. Но, вопреки всякому здравому смыслуи логике, она вырастила его убежденным коммунистом, не позволив себе ни разуусомниться в недостатках той системы, которая убила ее мужа.

Это было одним из тех противоречий непостижимой для многихзападных журналистов системы советского воспитания. Даже потеряв своего мужа,незаконно репрессированного, в застенках ежовских тюрем, оставшаяся в тридцатьс небольшим вдовой с двумя детьми, женщина продолжала верить в саму систему, в ееценности, истово полагая, что судьба ее мужа — лишь досадный сбой вфункционировании этой системы.

Много лет спустя их внуки назовут это фанатизмом иотсутствием здравого смысла, оправдывая своих близких отсутствием информации,незнанием реального положения дел, незнакомством с основными постулатамисистемы. Но все это не совсем так. Среди тех, кто верил в идеалы,провозглашенные в октябре семнадцатого, были и знающие люди, и обладающие вполной мере информацией. Но они продолжали верить, не давая возможности хотьмалейшим сомнений поколебать их убежденность. Именно эти люди шли по тонкомульду Кронштадта, подавляя мятеж восставших матросов. Именно они горели впаровозных топках и гибли в песках от пуль басмачей. Именно они потом, всороковые, приняли на себя весь страшный удар чудовищной военной машиныагрессора, выстояли и победили. Именно они восстановили народное хозяйствостраны. Именно они, поверив политическому руководству страны, отправлялись наБАМ, на строительство КАМАЗа, в Афганистан. Людям всегда нужны идеалы, безкоторых жизнь становится пресной и скучной. Во имя этих, пусть не всегда вернопонимаемых идеалов, они отдавали свои жизни и свои судьбы. Так был воспитанотец Виктораса, так был воспитан сам Викторас, ставший членом партии уже в двадцатьтри года.

В начале восемьдесят восьмого Викторас был легко ранен вруку, когда, заслоняя приехавшего генерала, он сумел уберечь его от пулиснайпера. Викторэс был представлен к награде, его отправили лечиться в тогдаеще далекий тыловой Душанбе.