Вольный стрелок - Михаил Серегин Страница 33

Сидящая за столом женщина поднялась, и Панфилов уже без изумления узнал в ней Аню. Женщину, которая когда-то так любила его.

— Ты должен был убить меня тогда, в девяносто втором, — прохрипел Панфилов, свирепо глядя снизу вверх на Свиридова и утирая краем ладони сочащуюся из угла рта кровь. — «Стрелец», мать твою…

— А ты должен был убить меня тогда ночью, у дома Страдзе. Помнишь.., когда ты застрелил Свету?

Неуловимым движением ноги Панфилов ударил в живот не успевшего-таки уклониться Свиридова и вскочил на ноги.

— Я слишком долго искал тебя, чтобы вот так отпустить… — произнес он, тяжело переводя дыхание.

— Почему же ты не застрелил меня в ту ночь?

— Слишком просто… Это должна была видеть вот эта сучка, которая, кажется, променяла меня на тебя!

— Ага.., кто-то из «музыкантов» должен сыграть со смертью дубль два, — ответил Свиридов, медленно становясь в боевую стойку. В этот момент дверь распахнулась, и ворвался телохранитель, до которого запоздало дошло, что в палате происходит нечто, выходящее за границы медицинского лечения.

— Вот оно что, — сказал Свиридов. — Ну, тогда будем закругляться.

В руках телохранителя блеснул пистолет, но Свиридов даже не посмотрел в его сторону, потому что прозвучал негромкий выстрел, и детина выронил «пушку», схватившись за простреленное плечо.

Панфилов перевел взгляд с корчащегося от боли парня на Аню, которая и произвела этот выстрел, бросился под ноги Свиридову с расчетом, что тот закроет его своим телом от пистолета девушки. Но ошибся, потому что резким рывком обеих рук Влад сломал ему шейные позвонки.

— И все-таки он не попал бы в меня тогда ночью, у дома Страдзе, — устало произнес Влад, освобождаясь от обмякшего тела Олега.

— Когда? — совершенно без выражения спросила Аня, садясь на пол рядом с ним.

Он посмотрел на нее и, как-то беспомощно и горько улыбнувшись, пробормотал:

— В ту ночь, когда Света сказала мне, как ты: «беги от меня».

— Эй.., а что тут за дела? — раздался из угла чей-то недовольный голос.

Они обернулись: Илюха тер руками заспанные глаза и изумленно таращился на живую картину «Утренний пейзаж после битвы»…

ЭПИЛОГ

Дежурный врач не умерла, к ликованию Свиридова, который посчитал себя всецело виновным в том, что подверг ее такой опасности. Ее прооперировали прямо на месте, и через два дня не было уже никаких сомнений в том, что она будет жить и что рана не скажется на ее здоровье.

Будет несправедливым не сказать несколько слов об отце Велимире. Так вот, Свиридов позвонил ему прямо из больницы и сказал, что все закончилось, но чтобы он не вздумал выходить из квартиры до прихода Влада. Тот все принял к сведению и потому сразу же после окончания разговора побежал в магазин за водкой, чтобы, как говорится, немедленно спрыснуть такое дело.

Братки Панфилова не преминули помешать ему дойти до магазина, и оскорбленный в лучших чувствах Афанасий при помощи своего пастырского кулака вынужден был наставить дуэт бандитов па путь истинный. Удалось ли это, судить не ему, а врачам больницы, в которую они вскоре поступили после этого отеческою наставления.

После выписки Ильи из больницы Влад и Аня отправились в турне. Нет, не свадебное путешествие. Ни у кого из них не было и мысли о каком-либо узаконивании своих отношений. Перед отъездом Влад, не изменив своим принципам, поменял-таки свою квартиру и номер телефона. При этом он воспользовался услугами человека, занявшего место Лунькова.

…И только одна мысль почему-то не давала ему покоя: каким образом Панфилов сумел склонить Свету к преступлению, если она, мягко говоря, относилась к нему не лучшим образом. И почему именно ее?

Скорее всего это загадка не Панфилова, а самой Светы. Возможно, сыграли свою роль весьма недешевые наркотики, которые она позволяла себе употреблять, и Олег сыграл на этом ее пристрастии. Возможно, что-то еще.

Но это уже никогда не узнать, да и незачем.

В то же самое время выписавшегося из больницы Илью заботила не менее глобальная проблема: что делать с редким кактусом-гигантом, горшок с которым в его отсутствие разбил Наполеон? Произраставший в этом горшке раритет безнадежно засох. Нельзя ли его как-нибудь оживить?

А ведь Илья так хотел сделать из него текилу.