Продолжение следует, или Воронежские страдания - Фридрих Незнанский Страница 33

А Сева тем временем проклинал собственного клиента, которому несомненно льстило, что рядом с ним постоянно находится этакий, почти двухметрового роста бодигард, невозмутимый, как скала, и подвижный, словно змея. Филя ни в какое сравнение, разумеется, не шел — со своей тщедушной внешне фигурой и «несчастными» ста семьюдесятью сантиметрами. Вот клиент и отпустил его охотно, поскольку, как говорится в старом анекдоте, это не фасон для невесты. Но ведь и Голованов не мог разорваться на две части, вот и приходилось им обоим вертеться, подключаясь по мере сил и к другим делам.

Остальные сотрудники тоже не били баклуши. Алексей Петрович Кротов находился в заграничной командировке — по линии секретной службы МВД, а то выполнял какие-то задания «соседей» — ничего не поделаешь, в двух конторах он «тайно носил» полковничьи погоны. Поэтому и использовали его в «Глории» чаще в роли консультанта, обладающего обширными связями. Хотя он вполне мог дать и оперативникам сотню очков вперед.

Ну и Николай Щербак с Володей Демидовым. Эти тоже чаще всего работали в паре, представляя, как и Сева с Филей, две противоположности — и внешне, и по характерам. А Макс не вылезал из-за своих компьютеров. Вот и вся команда, свободных нет.

Поэтому, рассматривая «поминальник» Турецкого, Филя прикидывал, понадобится ли теперь ему чья-то помощь. Вообще-то, для одного эпизода нужна, это то, что касалось установления подслушивающих устройств в номере Щербатенко. Мог бы, конечно, и сам, но был же в агентстве свой ас — Коля Щербак, который быстро проверил бы жилье также и на предмет других вмешательств со стороны. Наверняка озаботился киллер такого рода техникой, надо же ему знать, с кем разговаривает его клиент!

Один телефонный звонок, и последовал деловой ответ:

— Филя, назначь точное время, и я все сделаю.

На Николае с Володей «висело» давнее дело об исчезновении пожилого человека, и находились они за городом. Значит, надо было точно установить, когда Щербатенко не будет в номере, причем долго, а не пять-десять минут. И познакомиться с горничными.

Эти служащие гостиниц были весьма специфическим контингентом. В большинстве — народ пожилой, к пенсии прирабатывали. Молодежь шла неохотно, и только такая, для которой иная профессия и не светит. Но именно молодежь и, пожалуй, часть женщин среднего возраста горазды на всякие смешочки-интрижки с приезжими и гостями этих постояльцев. Старшие по возрасту чаще всего ненавидели как себя и свою беспокойную работу, так и клиентуру, и контакты с ними было устанавливать чрезвычайно сложно, если вообще возможно.

Тут необходимо отметить один существенный фактор в работе сыщика Агеева. Он, как и Сан Борисыч, весьма положительно оценивал женский пол, но, в отличие от коллеги, совсем не считал себя эстетом в этом вопросе и умел находить практически у любых женщин, кроме тупо ограниченных или зацикленных на ненависти к проклятым мужикам-погубителям, чувствительные струны, на коих можно было сыграть. Не обманывая при этом их надежд и не давая им повода для поползновений на свою личную жизнь.

Кадры, с которыми он столкнулся в гостинице, слегка повергли его в шок. Беда заключалась в том, что Турецкий просил прислать данные немедленно, от этого зависела его работа в Воронеже. Но горничная на этаже, где поселился Щербатенко, оказалась злой мегерой, которая просто не желала вступать ни в какие разговоры. Не знаю и знать не желаю, и каждое слово вбивалось с ненавистью в тупую башку никчемного посетителя. Не получилось контакта. Можно было подождать, когда появится другая смена, но время идет, и неизвестно, как посмотрит на знакомство новая горничная.

Филя предпринял попытку войти в контакт с администраторшей — полнотелой теткой со вспыхивающими от постоянного удивления глазами, но та была действительно так занята, что весь свой интерес быстро исчерпала, несколько раз бросив пристальный взгляд на Филиппа, так и не предоставив ему возможности доказать ей, что она сильно ошибается, считая, что он — «как все». И очень хорошо, что ему не повезло.

Откуда было знать Агееву, что конец минувшей ночи эта дамочка провела в номере соседа, интересовавшего Филиппа. И этот молодой человек из «спецслужб» — где ж устоять перед таким! — дорвавшийся до пышной дармовщинки, предложил администраторше такую стремительную и глубоко обоснованную программу, что она больше всего боялась, как бы под ней не сломалась дорогая деревянная кровать, а еще кусала угол подушки, чтобы не разбудить ненароком спящую гостиницу. Только Филиппа с его несомненными талантами ей и не хватало теперь. Но делать что-то надо было! И Филипп придумал-таки ход.

Он вывернул свою серую куртку наизнанку, превратив ее в синюю, надел того же цвета бейсболку с длинным, нависающим на лицо козырьком и с газетой в руках устроился в холле второго этажа, откуда просматривался длинный коридор, в конце которого находился номер Щербатенко. Отсюда Филя и связался с Сан Борисычем.

Турецкий перезвонил Щербатенко и предложил тому срочно встретиться со своим сотрудником, а место встречи назначил в Выставочном центре. В будни там много народу не бывает, и «хвост» легко обнаружить, если таковой появится. Темой для беседы станет тот факт, что за Николаем Матвеевичем установлена слежка, и Филя должен будет научить его, как ее обнаружить и каким образом от нее избавиться. Небольшой, всего на часок, практический урок. А тем временем Николай Щербак аккуратно войдет в номер «клиента» и сделает свое дело. Заодно попробует, если получится, заглянуть и к соседям. И вообще, неплохо было бы узнать, как выглядит подозреваемый, и оставить у себя его фото — на память.

Филя, по идее, мог не особо таиться от «хвоста». Но не здесь, а там, на выставке. Его появление в обществе Щербатенко можно запросто объяснить тем, что он является «связью» вчерашнего «сидельца» с теми, кто должен обеспечить Николая Матвеевича финансовыми средствами. Все равно проверить невозможно, или на это уйдет уйма времени, а киллер сам не станет светиться. Так что и непосредственный контакт с ним практически исключен. До того момента, когда его самого придется брать. Но это пока дело будущего, правда, может быть, и ближайшего…

Самое смешное, что «хвост» Филипп вычислил еще до того, как в условленное место пришел Щербатенко.

Здесь, конечно, был вопрос. Разговор у Турецкого, знал Филя, шел с клиентом по мобильной связи, но разговаривал-то Николай Матвеевич, находясь в своем номере, и наверняка громко, значит, киллер, или тот, кто с ним работает, уж ответы-то мог слышать. И если клиент повторил, как это обычно бывает в телефонных разговорах, вслух про «выставочный центр» и соответствующий павильон, тогда тот имел все основания опередить Щербатенко, чтобы встретить его и не вызвать подозрения. Нормальный прием, но не для Агеева.

Дальше пошло как по маслу. Минут десять спустя, из своего номера вышел Щербатенко и, сунув ключ в карман, отправился по лестнице вниз. Филипп не торопил события. А еще через пять минут из соседнего со Щербатенко номера вышел относительно молодой человек, огляделся, приостановился, проходя мимо номера соседа, и прислушался, а затем тоже быстро пошел вниз. Филя постарался запомнить его: длинноволосый блондин, без видимых особых примет. Потом подождал еще немного и решил, что довольно. Позвонил Щербаку и сообщил, что поле для его деятельности свободно, а сам спустился к подъезду, сел в свою «тачку» и довольно быстро добрался до главного входа ВВЦ.