Культурист - Борис Седов Страница 30

– Та-ак, – протянул Невский, – приехали. Конечная остановка – «Кресты».

Это была катастрофа. Мало того, что с таким трудом отлаженный бизнес рухнул в одно мгновение; мало того, что единственный оптовый поставщик стероидов загремел в ментовку; мало того, что выяснилось, что жадный Эдик торговал налево не только спортивным допингом, но и наркотой, – так вдобавок менты конфисковали всю предоплату – двадцать семь тысяч баксов! – которую Невский накануне передал подельнику за идущую в Ленинград партию дешевого, а значит, очень выгодного в коммерческом отношении индийского нандролона! Такого количества ампул сидящим на крючке у Влада «качковским» клубам хватило бы минимум на три месяца. Сделка сулила трехкратную прибыль, примерно тридцать тысяч долларов в месяц, не считая доходов от реализации всех остальных стероидов, которыми торговал Невский. И вдруг все рухнуло. На аптечном складе проведут обыск. Если уже не провели. Назначат ревизию. И обнаружат в личной кладовке Эдика, за железной дверью, кучу всякой «фармы», в том числе принадлежащие Невскому запасы «химии», которую он принципиально не хранил дома. В случае необходимости просто приезжал к подельнику на склад и забирал необходимое дилерам количество. Короче, абзац подкрался незаметно.

– Невский, миленький, помоги! У тебя есть какие-нибудь знакомые со связями, которые помогут вызволить Эдика из тюрьмы, хотя бы до суда?! – продолжала плакать женщина. – В адвокатуре или в милиции?

– Погоди, Ира, – взяв себя в руки, перебил Влад, – во-первых, ты откуда звонишь?

– Не волнуйся, – всхлипнула собеседница. – От подруги. Нас не слушают. Не шпионы ж мы все-таки.

– Хорошо. А теперь слушай меня внимательно! Поменьше мели языком. В том числе с подругой. Я подумаю, что можно сделать, и перезвоню тебе. Ты меня слышишь?

– Да…

– Выпей пять таблеток валерьянки и ложись спать. Сейчас, ночью, все равно ничего не сделаешь. И Литейный штурмом не возьмешь. Я перезвоню завтра. Спасибо, что предупредила. Пока. – Влад положил трубку, не зажигая свет, прошел в комнату, опустился на уютно скрипнувший новенький кожаный диван, откинулся на спинку и закрыл глаза, пытаясь как можно хладнокровней прикинуть, что его ждет впереди. Расклад выходил если не аховый, то крайне хреновый. И все из-за проклятой тетрадки. Бог с ними, с деньгами, хотя баксы тоже жаль. Сейчас главное – спасти шкуру и не попасть в лапы к ментам. Вычислив и повязав с поличным крупного торговца наркотой, легавые начнут косить под корень всех, кто так или иначе связан с Эдиком. Кто незаконно покупал у него дефицитные лекарства и допинг. Стероиды – не морфий и не солутан, но за то огромное количество, которое Эдик успел продать Владу за полгода, при желании могут запросто впаять пару лет. Но гораздо больше Невского волновали доллары: не как самые востребованные на черном рынке и не подверженные инфляции деньги, а как валюта. Формально статья за незаконный оборот иностранных дензнаков еще имела силу. Если верить Ирине, присутствовавшей при обыске, другой валюты в сейфе не нашли. Только принадлежащие Владу двадцать семь кусков. Брать их на себя Эдик не станет. Понимая, что влип по самые яйца, он будет пытаться хоть как-то облегчить свою участь. А это значит – сдаст Невского с потрохами. «Котлета» была завернута в черный пакет и перетянута резинкой. Что внутри, сразу и не разглядеть. Значит, хитрый аптекарь заявит, что сверток ему передал на хранение Влад. О его содержимом он даже не догадывался. Ежу понятно, что это туфта голимая, но формально все чисто, не придерешься. И стрелки сразу переведут на Невского. Если учесть, что двадцать семь тысяч долларов по закону об обороте валюты – «особо крупный размер», менты вцепятся железной хваткой, похлеще бультерьера. Какой выход? Нужно срочно «делать ноги». Других вариантов нет. А там – как карта ляжет. Если за это время менты не проявят интереса к скромному стероидному дилеру, во что сегодня верится с трудом, то, может, все и обойдется. Сегодня уже поздняк метаться. До утра ничего не произойдет. Ирка права: не американский же он шпион, чтобы и без того замордованные службой «дяди Степы» его так старательно пасли. Все, чем ограничатся менты, – нанесут визиты (сюда и на Обводный), обломятся и, может быть, формально объявят в розыск – за валюту. Или вообще плюнут и перестанут искать. В тетрадке Эдика наверняка достаточно перспективных клиентов из числа покупателей «дури». На них сосредоточатся в первую очередь. Завтра с утра надо собрать мыльно-рыльно-пыльные принадлежности и поехать на Московский вокзал. Там всегда тусуется народец, предлагающий приезжим снять жилье. Выбрать более или менее приличную хату, заплатить за месяц, а там, глядишь, ситуевина прояснится. Юля пробудет в Москве только день, вечером у нее обратный поезд. Время прибытия и вагон известны. Послезавтра утром нужно встретить ее на вокзале и объяснить ситуацию. Она поймет. На всякий случай пусть припрячет все мужские вещи. Когда заявятся менты, просто скажет им, что гражданин Владислав Невский еще пару недель назад получил от ворот поворот, съехал и что его нынешнее местонахождение ее совершенно не интересует. Любовь прошла, завяли помидоры. Пожалуй, это прокатит. Менты наверняка оставят Юлю в покое. Вот и отлично. Остается только одна проблема: деньги. Точнее, их отсутствие.

Невский никогда не был сторонником бытового скупердяйства, справедливо полагая, что глупо экономить на необходимом. Подняться в гору можно лишь тогда, когда текущие доходы превышают текущие потребности. Последние полгода Влад все деньги вкладывал в раскрутку бизнеса, увеличив начальный оборотный капитал более чем втрое. Сделал ремонт в квартире, купил мебель, дарил Юле на Новый год, Восьмое марта и день рождения дорогие подарки. А позавчера собрал всю наличность – двадцать семь тонн «зелени» – и заплатил за уже прибывший в питерский Морской порт, в контейнере с прочими безобидными лекарствами, индийский нандролон, который должен был поступить на склад к Эдику буквально через день-два. По сути, весь капитал Невского был сейчас вложен в дело, превращен в стероиды и находился на складе у «спалившегося» Эдика. С каждой проданной партии Влад оставлял себе на расходы лишь малую часть прибыли. Теперь, после ареста аптекаря, можно забыть и о том запасе, что уже находится на складе, и о сулившем крутой «подъем» нандролоне.

Влад расстегнул висящую на поясе сумочку-кенгуру и достал портмоне. Пересчитал всю имеющуюся в его распоряжении наличность и приуныл. Этого «капитала» вряд ли хватит даже на то, чтобы заплатить за съемную квартиру. А в случае, если крыша над головой вдруг найдется, – максимум на две-три недели пропитания, плюс бензин. Короче, голяк. Единственный человек, на помощь которого можно реально рассчитывать, это Юля. Она, конечно, даст денег столько, сколько потребуется. Но Юля вернется лишь послезавтра. Значит, не только сегодняшнюю, но и следующую ночь придется провести в этой квартире, рискуя нарваться на ментов. Впрочем… почему «рискуя»? Не станут же они, в натуре, ломать дверь. Тем более железную. Хлопотно, да и не тот случай. А явятся, позвонят – нет никого дома! Свалят как миленькие. Главное, нос к носу не столкнуться. И тачку под окнами не оставлять. Вот и ладушки. Бог даст, выкрутимся…

Эти размышления подействовали на Невского успокаивающе. Влад почувствовал, как на смену «нервяку» приходит усталость. День выдался трудным. Две тренировки, утренняя и вечерняя; между ними – стычка в автосервисе со слесарями, во время замены масла основательно поцарапавшими капот; затем – два часа отработки соревновательного позирования в зале, под чутким руководством Роева; проводы молчащей, обращенной внутрь себя Юли и наконец под занавес – «веселые» новости от жены аптекаря. Невский взглянул на часы. Шесть минут второго. Завтра в десять утра тренировка. На всякий случай не включая свет, Влад разделся, зашел в ванную, наскоро принял душ, смешал и выпил еще одну порцию протеина, постелил на диване единственный имеющийся в доме совершенно новый, как и все вокруг, комплект белья, лег и уснул почти мгновенно, едва голова коснулась подушки. Ему снилась Юля. Одетая в длинные белые одежды, сначала она долго смотрела на Влада, так печально, словно они прощались навеки, а затем развернулась и медленно пошла вдаль, в маячившую на горизонте зыбкую, мягкую и туманную, словно облако, неизвестность. Невский пытался догнать Юлю, но ноги не слушались. Тогда он начал кричать, громко, насколько мог, но из горла вырывался лишь сдавленный хрип. Потом где-то рядом, над самой головой, ударил колокол. Затем еще раз. После третьего удара Влад проснулся, рывком сел, огляделся, машинально бросив взгляд на настенные часы, показывавшие четверть десятого, и тут в дверь в очередной раз позвонили. Ага! Вот и гости. Легки, блин, на помине…