Слепой против Бен Ладена - Андрей Воронин Страница 3

Он не ошибся: прошло не более пяти минут, прежде чем из-за поворота тропы показались те, кого они ждали. Их было семеро, и тот, ради кого все это было затеяно, шел в середине. Невысокий, одетый, как и все остальные, в теплый армейский камуфляж, он двигался раскованно, как человек, прекрасно владеющий каждым мускулом своего тела. Он курил длинную сигарету и, скаля крупные желтоватые зубы, что-то весело втолковывал шедшему впереди долговязому угрюмому чеченцу с ручным пулеметом поперек живота. Рюкзак у него за плечами выглядел не таким тяжелым, как у остальных членов этого небольшого отряда, "Калашников" калибра 5,75 был новенький, будто только что с завода, на поясе вместо "стечкина" или "Макарова" висел австрийский "глок" в открытой кобуре. А вот граната была всего одна, и тот, кто наблюдал за тропой через оптический прицел, точно знал почему. Это было не оружие, а страховка на всякий пожарный случай.

В командах не было нужды: каждый заранее знал, что, когда и как нужно делать. Не было известно лишь количество целей да место в колонне, которое займет веселый араб; все остальное – все, что можно было предусмотреть и оговорить загодя, – было сто раз предусмотрено и оговорено. Поэтому теперь каждый взял на мушку "своего" человека и замер в ожидании сигнала.

Тонкое, как паутина, перекрестье прицела перемещалось с лица араба на грудь и обратно, палец в тонкой шерстяной перчатке нежно обвил холодное железо спускового крючка. Длинный ствол "драгуновки" с тяжелым черным цилиндром глушителя на конце едва заметно шевельнулся в последний раз и замер. Паутинная крестовина остановилась на обмотанной зеленым армейским шарфом смуглой шее, палец плавно потянул податливую сталь. Раздался короткий сухой щелчок, прицел на мгновение заволокло сероватым дымком, а когда он рассеялся, стало видно, как араб, обхватив ладонями простреленное горло, мягко, будто из него разом вынули все кости, опускается на заметенные снегом камни.

Следом ударил глухой залп, который можно было услышать только здесь, наверху. В засаде сидели настоящие профессионалы, и оружие у них в руках было настоящее, проверенное – снайперские винтовки Драгунова с глушителями для тонкой работы и безотказные "калаши" с подствольными гранатометами на тот случай, если уходить придется с боем. Сейчас они воспользовались винтовками, и там, внизу, на тропе, все это выглядело, наверное, как некое проявление гнева Божьего, словно Всевышний, устав метать громы и молнии, взял в десницу заправленный смертью невидимый шприц и принялся с завидной ловкостью делать бесшумные инъекции.

Стрелок, подавший сигнал к атаке первым выстрелом, успел еще раз спустить курок, а потом стрелять стало не в кого. Люди на покатом скалистом уступе зашевелились, снег бесшумно посыпался с их одежды слежавшимися ломкими пластами. Разворачиваясь на лету, в двадцатиметровую пропасть упали веревки, карабины замкнулись с глухим лязгом, и три фигуры в пестром зимнем камуфляже стремительно и тихо заскользили вниз по натянутым, как струны, нейлоновым тросам.

Человек, стрелявший в араба, первым коснулся шипастыми подошвами горных ботинок каменистой почвы и, не глядя по сторонам, устремился к своей жертве. Араб лежал на пропитавшемся кровью снегу, и снежинки медленно таяли на его не успевшем остыть смуглом лице. Стрелок без лишних церемоний перевернул его на спину и запустил руку под пятнистую зимнюю куртку, новенькую, явно надетую впервые. То, что он искал, обнаружилось во внутреннем кармане – теплая плоская коробочка из прозрачного пластика, внутри которой сверкало и переливалось круглое радужное зеркало компакт-диска.

"Контроль", – сказал за спиной у стрелка хриплый простуженный голос, и на тропе приглушенно захлопали пистолетные выстрелы. Ответом на один из них был короткий, сразу оборвавшийся стон. Обращая на эту будничную работу спецназа не больше внимания, чем на продолжавший сеяться с низкого пасмурного неба снежок, стрелок передвинул со спины на живот плоскую брезентовую сумку и бережно извлек из нее портативный компьютер. Серая пластиковая коробка с переливающимся яркими красками экраном выглядела на фоне диких заснеженных гор и разбросанных вокруг окровавленных трупов неуместно, почти нелепо – так же, впрочем, как и темные солнцезащитные очки, надетые ее владельцем поверх белой трикотажной маски.

Кусая от нетерпения губы, человек подождал, пока компьютер загрузится, и вставил диск в дисковод. Копирование уже началось, когда с той стороны, куда направлялась уничтоженная группа, гулко простучала автоматная очередь. Это, как и следовало ожидать, вернулась разведка, не получившая, наверное, ответа на очередной радиовызов.

Оставшийся наверху снайпер послал атакующим достойный ответ; те двое, что вместе с человеком в темных очках спустились на тропу, залегли в камнях и тоже открыли огонь. Стрелок лег на землю, прикрыв компьютер своим телом, и терпеливо дождался конца процедуры копирования. Один раз автоматная очередь вспорола снег и разбросала мелкие камешки в каком-нибудь сантиметре от его левого ботинка, но он даже не оглянулся – взгляд его был прикован к цветной полоске на экране, что росла, вытягивалась слева направо – быстро, но вместе с тем мучительно медленно.

Наконец копирование завершилось, смолкла и стрельба. Человек в темных очках, не интересуясь результатом перестрелки, извлек из ноутбука ненужный больше компакт-диск. В это мгновение на его запястье с неожиданной силой сомкнулись окровавленные пальцы. Человек повернул голову и встретился взглядом с подернутыми мутной предсмертной поволокой глазами араба, которому полагалось быть мертвым, как кочерга, но который продолжал цепляться не только за жизнь, но и за свой драгоценный диск.

– Поздно, – сказал ему человек в темных очках и ударил араба по лицу.

Сжимавшая его запястье ладонь разжалась и бессильно упала в снег, черные, как спелые маслины, глаза устало закрылись. Стрелок положил диск обратно в коробку и затолкал ее арабу во внутренний карман. После этого он закрыл и убрал в сумку ноутбук, встал с земли и огляделся.

Последний остававшийся наверху снайпер уже спустился на тропу и как раз в этот момент деловито сматывал веревку. Потерь не было; спецназовцы стояли в сторонке, каждый на своем месте, контролируя пустую тропу. Стрелок в темных очках кивнул командиру группы, который выжидательно смотрел на него, и тот подал своим бойцам сигнал к отходу. Прикомандированный стрелок задержался на месте перестрелки. На это никто не обратил внимания: у спецназовцев была своя работа, а у него – своя.

Когда последняя фигура в зимнем камуфляже скрылась за поворотом тропы, человек в темных очках наклонился над арабом и одним точным движением вырвал чеку у висевшей у него на поясе гранаты. Прежде чем нырнуть за камень, он еще успел вложить кольцо в откинутую руку поверженного врага, хотя и не знал, останется ли оно там после взрыва. Те, кто послал араба сюда, и те, к кому он шел, ожидали, что при первых признаках грозящей ему опасности гонец взорвет себя вместе с посланием. Они не могли предполагать, что первым признаком угрозы станет пуля из снайперской винтовки, и человек в темных очках очень хотел, чтобы они этого так и не узнали. Конечно, подозрения останутся, но разбитый, разорванный в клочья диск должен их хоть немного успокоить. Со временем им передадут другой, но это уже не столь важно...