Особо секретное оружие - Сергей Самаров Страница 29

Но внутренне он излишне напряжен. Излишне – и сам чувствует это. Слишком давно не занимался обязательной психической тренировкой, не думая даже, что ему еще когда-то придется вступить в дело. Дал себе послабление. Время и возраст размягчили его, и сейчас восстановление психической формы придется проводить в процессе работы. Это только физическую форму можно восстановить одним лишь приказом своему организму. И организм будет слушаться. Но сам такой приказ – это уже психическая нагрузка. Самая простая, изначальная. Она, слава богу, еще легко дается. Все остальные виды такой нагрузки утомляют нетренированную нервную систему, заставляют ее работать на повышенных оборотах. А это не только для механических приспособлений бывает вредно, это и человеческий механизм изнашивает. Тренировка нервной системы – как смазка шестерен и коленчатых валов в механизме. Без нее работать трудно. Даже притворяться трудно...

Однако Алданов продолжает свою игру в беспомощного старика, хотя уже знает, что игру ему продолжать и смысла, в общем-то, нет. Если в деле замешаны все три товарища и коллеги – и только они, значит, противник понимает, против кого он работает. Выборка произведена по принципу единства группы. Более того, противник не просто понимает, а знает, что безопаснее тигру в джунглях усы газовой зажигалкой подпаливать. Тигр хотя бы огня, согласно слухам, боится, хотя неизвестно, испугается ли он огня невеликой зажигалки. Но какой-то шанс есть... Преследовать же «электрический айсберг» гораздо опаснее... Тем не менее они преследуют.

Значит, у кого-то есть насущная необходимость так рисковать людьми... И у самих этих людей есть или весомый стимул, или категоричный приказ, отказаться от которого они не в силах.

* * *

Те трое парней кавказской наружности, которых он вычислил еще загодя по внимательному вглядыванию в дверное стекло, так и ждут его, как дети Деда Мороза, стоя неподалеку от крыльца. Но теперь они так настойчиво не желают смотреть в его сторону, что это даже обидно. Чего время тянуть... Подходили бы уж сразу... Но они тоже играют. Игры взрослых детей...

Виктор Егорович, продолжая эту игру, неторопливой походкой направляется в сторону своего дома. Он опять слегка «включается», самую необходимую малость – на повышение интуиции – и потому спиной чувствует чужие взгляды...

* * *

Короткой вспышкой, цельным куском вспоминается картина занятий по отработке интуиции.

Инструктор-психотерапевт стоит рядом, Виктор Егорович в состоянии средней глубины погружения в гипнотический транс. Глаза закрыты, но он ощущает все вокруг себя.

– Откройте глаза.

Он открывает.

– Вы в опасности. Вам необходимо как можно скорее выйти из этой комнаты. Здесь три двери. За двумя из них вас ждут враги, с оружием на изготовку. За одной из дверей спасение. Скажите ключевое слов и выбирайте дверь. Выбрали?

– Выбрал.

– Идите...

Дверь раскрывается без звука. Виктор Егорович даже не пытается как-то предохранить себя от возможной угрозы. Он уверен в своих силах. Это самое главное – заставить себя верить – и тогда ты сможешь все...

За дверью никого не оказывается. Угадал? Нет! Прочувствовал...

* * *

Здесь, на суетливой улице, эти бандиты, конечно, ничего не будут предпринимать. Слишком сильно настроен народ против всех людей с внешностью кавказского типа, чтобы они могли позволить себе открытые действия. Обязательно кто-нибудь позвонит в милицию. Вообще-то наглости кавказцам не занимать. Так было всегда, и особенно сильно это проявилось в недавние годы. И, если случается простая заварушка, они не стесняются чувствовать себя хозяевами даже здесь, в русской столице, а не среди своих гор и ущелий. Тем не менее, если дело налаживается серьезное, рисковать нельзя и свою наглость следует придавить чувством ответственности. Мало ли... Машина с дурными ментами случайно подкатит. Менты тоже не все продажные, встречаются изредка и среди этого племени такие, что могут за старика вступиться. И это грозит провалом всему плану. Нет. Бандиты обязательно «доведут» Виктора Егоровича до тихого укромного уголка, где будет некому помешать им. А то и вообще до самого дома. Могут и в квартире дожидаться. Судя по всему, если они захватили уже двоих из троицы, это не такие дураки, как те ублюдки – крупные квартирные специалисты. Тем они, обладая необходимой информацией и не сомневаясь в конечном результате, скорее всего сделали обыкновенную «наводку». Это была проверка способностей каждого из «айсбергов» к действию, чтобы не совершать лишних собственных действий. Может быть, и на пленку само действие сняли. Скрытой камерой. Современная техника позволяет это делать незаметно. Вроде бы как улика, возможность шантажа с угрозой обвинения в убийстве. Любопытно было бы эту пленку посмотреть. Виктор Егорович никогда не видел себя со стороны. Он вообще плохо помнит, что происходит с ним в момент «включения». Просто дикий приступ ярости, который гасит сознание и включает подсознание, инстинкт самосохранения, и все... Однажды доводилось страховать товарищей и самому не «включаться», но тогда и за ними понаблюдать не смог, не получилось. А любопытство всю жизнь гложет. Хотелось бы собой полюбоваться...

Как и раньше, Виктор Егорович идет по улице и без проблем использует все, что можно использовать для контроля ситуации. А использовать можно многое – витрины магазинов, стекла различных киосков, в разной степени, но обязательно зеркальных, вопрос приезжего прохожего, заставляющий обернуться и показать направление, хотя сам точно не уверен в правильности показанного. И так до первого угла... До переулка... Там уже может начаться...

Но там тоже не начинается. Алданов идет, чувствует, что трое идут за ним, потом их догоняет четвертый – горилла очухалась – переулок начинает изгибаться, именно здесь, рядом с аркой, как и прежде, стоит неуместный тут внедорожник «Тойота Ленд Крузер». Виктор Егорович обходит его кругом, как старый автомеханик восхищаясь тяжелой статностью машины, даже в салон заглядывает, но ничего не видит сквозь полностью тонированные стекла. Как можно вообще ездить с такими стеклами!..

Он проходит в арку, во дворе невнимательным взглядом осматривается, но никого постороннего не видит даже за кустами сирени. Значит, ждут его дома, прямо в квартире...

* * *

Ключ в замке проворачивается с недовольным ворчливым скрипом. Замок хорошо отрегулирован. Он показывает сразу, если кто-то посторонний к нему прикасался своим назойливым вниманием. Прикасались скорее всего даже не подобранным ключом, а отмычкой. Это по действиям замка понятно. Тем не менее Виктор Егорович продолжает поворот и открывает дверь. Зная, что его ждет, он даже не разувается у порога, как это делается обычно. Если просчитывать варианты, то его, вероятно, усыпят и будут выносить. Если он разуется, то никто не позаботится о том, чтобы надеть на неподвижного человека тапочки, в которых он и по улице ходит. Конечно, там, куда его доставят, какую-то обувь ему дадут. Но Алданов не любит новую обувь, не лично им купленную. У него всегда проблемы с новой обувью. Ноги натирает. Это и само по себе неприятно, и может в какой-то момент подвести, если потребуется быстрота передвижения. А это всегда вероятно при той жизни, к которой Виктор Егорович не по своей воле возвращается.