Убить бессмертие - Сергей Зверев Страница 28

Он поднял голову и стал смотреть на небо. Вдалеке пронеслись две серебристые большие птицы и ушли на север. Все, сейчас прыгнут с парашютами. А планеры рухнут в тайгу и лет через пять настолько зарастут плющом, мхами и лишайниками, что в них никто уже и не узнает плод человеческого творения. Хорошо, когда такое финансирование у элитного спецназа, можно оборудование бросать. Хотя там такие вещи на кону, что и танк бросишь, и истребитель четвертого поколения. Даже четвертого-плюс-плюс!

Дмитрий покрутил головой в поисках тигра, но тот исчез, как будто его и не было. То ли почувствовал неладное, то ли подкрадывается, то ли надоело ему играть с человеком. И тут он услышал свист, даже не просто свист, а свист, сопровождаемый ужасающим шелестом. Задрав голову, Дмитрий стал искать источник звука. Из-за крон деревьев соседней сопки вдруг вырвалось нечто серебристое с распластанными крыльями. Как огромная птица, планер мелькнул над головой и лег на левое крыло.

Дмитрий присел и быстро повернулся в ту сторону, куда падал аппарат. Он успел только заметить, как в прогалине деревьев, где виднелись мокрые камни, под которым текла речушка, мелькнуло огромное полосатое гибкое тело. Тигр удирал, размахивая хвостом из стороны в сторону и перепрыгивая между камнями. Со страшным грохотом планер обрушился на камни, с треском разлетелись обломки пластика, сложился и рухнул хвост. А в зарослях совсем не по-тигриному удирала большая хищная кошка.

Неэстетично все это, поморщился Дмитрий, но вдруг на него упали две тени. Он снова задрал голову и увидел, что над вершиной сопки, один выше другого, кружат два парашюта типа «крыло». Зеленые комбинезоны с капюшонами, черные жилеты-разгрузки с массой снаряжения и улыбающееся носатое лицо Борщевского.

— О-опа! — громко крикнул Стусло, и его ноги ударились в вершину сопки в нескольких метрах от Ливанова. Парашют застрял в ветвях и не дал упасть человеку.

Тут же пронеслась вторая тень, Коля Мовчун сделал круг, выбирая место, и начал снижаться, ломая ветки и целые деревья. Парашютом накрыло всех.

Ливанов стоял, засунув руки в карманы, и ждал, когда коллеги станут исходить весельем по поводу тигра. Сейчас вот отстегнутся от парашютов и заерничают.

— Ну? — сбросив с себя лямки и потирая плечи, поинтересовался Борщевский. — И где тигр?

— Ага, — улыбнулся Дмитрий как можно дружелюбнее, — вы с таким эффектом появились, что я сам чуть было в кусты не удрал. Вон, Микола четыре дерева сломал своей тушей.

Мовчун никак не отреагировал, сдирая парашют с крон деревьев. Так же невозмутимо он скомкал его и занялся парашютом Борщевского. Тоже скомкал и связал стропами.

— Складывай, складывай, — велел Борщевский. — С собой возьмем. Неизвестно, что нас ждет, а это целое богатство для выживающих в дикой природе. И стропы, и полотнище.

Наконец все трое уселись на траве под деревьями и склонились над экраном навигатора.

— Смотрите, парни, — ткнул в экран травинкой Борщевский. — Вот здесь замер сигнал контейнера. Это километрах в двух отсюда. Вот река, по ее руслу идти удобнее, но мы сделаем дикий крюк. И я не уверен, что выиграем во времени.

— А почему ты думаешь, что они не отдыхают? — спросил Ливанов.

— Не в их положении отлеживаться, — пробасил Мовчун. — Нам про них пару слов сказали. Ребята еще те: за плечами сплошь горячие точки и трибуналы с последующими сроками. Кто за военные преступления, кто потом на гражданке в уголовщину ввязался. Подготовочка у них, опыт.

— То есть, — подвел итог Борщевский, — мы с Миколой полагаем, что не в их правилах по пути бросать вещи и оставлять следы. Понимаешь?

— Резонно, — согласился Дмитрий.

— Тогда вопрос второй: а куда они двинулись?

— В одном из трех направлений, — пожал плечами Ливанов.

— Гляди-ка, Кеша, какой у нас Диман веселый, — проворчал Мовчун.

— Артист, звезда эстрады! — расплылся в улыбке Борщевский. — Гроза тигров!

— Ладно вам, — сморщился Дима. — Сами-то как бы себя чувствовали.

— У тебя что? — Борщевский сразу стал серьезным. — Ты ранен?

— Ерунда… в общем-то. Бронежилет выдержал, а так с пяти метров в бок зарядили из пистолета.

— И ты с таким ушибом все это время идешь? — вытаращился Борщевский. — И вертолет вел?

— Гигант, — одобрительно кивнул Николай.

— Ладно, будем иметь в виду твою временную ограниченность, — снова улыбнулся Стусло. — Итак, куда пойдут бандиты? Недавно поступило предложение, что они все равно пойдут к транспортным артериям. Из них ближайшее шоссе Кыкер — Усугли, а от него прямая дорога на федеральную трассу «Амур». Или по реке Нерча они могут сплавиться до Шилки.

— Не пойдут они на юго-восток, — покачал головой Артист. — Они на Тунгокочен пойдут.

— Да? Аргументируй.

— Я тут краем уха слышал, что на юго-востоке реки разлились. Кое с какими населенными пунктами прервалось сообщение. А там, как я понял, в основном грейдеры, зимники [10]и тракторные дороги [11]. В тот район пустили «МИ-8» для снабжения, но регулярных рейсов, естественно, не будет. Ну как? Убедительно?

— Местность знать надо, — пробубнил Мовчун.

— А они ее знают, — уверенно заявил Ливанов. — Вы не поняли еще, как они уверенно и смело идут для новичков? Не новички они, и у них все рассчитано.

— И их там ждет «вертушка», — задумчиво проговорил Борщевский, — и улетят они куда глаза глядят. Одно утешение, что машина их в тех местах не ждет. Нет там дорог, особенно теперь, да и все наземные пути перекрыты. А «вертушкой» можно хоть до границы дойти, если умело между сопками лавировать.

— И как мы их будет втроем по всей тайге искать? — удивился Николай. — Точнее, вдвоем с половиной. Мы — не таежные жители; у нас опыт, конечно, есть, но этого мало. Тут родиться надо, жить в тайге надо.

— И че ты разорался? — усмехнулся Борщевский. — Вот и пойдем искать этого ушлого ученого, что за ними увязался. Он, кажется, сильно местный.

В нагрудном кармане у Стусло завибрировал и тихо запищал спутниковый телефон. Все уставились на аппарат. Борщевский приложил его к уху.

— Стусло на связи.

— Стусло, это Князь. Как успехи, варяги?

— Нормально. Пришлось Артиста спасать из тигриной пасти, а так все в норме. Маяк фиксирован на карте. Или они отдыхают, или бросили контейнер.