Ночь Стилета-2 - Роман Канушкин Страница 28

Они держались отстраненно, на контакт почти не шли, совсем не так, как это бывало в сводных отрядах, когда люди, которым предстояло выполнять общую задачу и идти вместе под пули, вовсе не брезговали знакомством. Они были немногословны, правда, вежливы, но иногда в их репликах, а скорее в уголках их глаз Паше чудилась какая-то неприятная надменность. А если говорить точнее — какая-то насмешливая надменность. Господи, к чему теперь пытаться все это анализировать?! Просто эти люди знали, зачем пришли. Теперь и Паша знал, что это так. И бойцы его отряда тоже. А Пашу выставили крайним. Его развели, или его подставили — Паше было плевать на термины. Потому что им прикрылись и выставили его самым последним дураком. Именно поэтому его подчиненные отводят глаза. Именно поэтому вот уже который день Паша не находит себе места.

* * *

Вторая (а по сути — главная) часть инструктажа была проста, и Паша выполнил ее со скрупулезной точностью. Отряд Паши был выдвинут в сосновый бор, отделяющий ограду дома Лютого от реки. Между кромкой леса, где располагался ОМОН, и оградой находилось открытое пространство. Паше было приказано оставаться в лесу и не двигаться с места ни при каких обстоятельствах. Это и была, собственно, вторая часть инструктажа. Паша мог предпринять какие-либо действия лишь по личному приказу старшего. Старшим являлся майор Гринев. Что бы ни произошло, Паша должен оставаться на месте до специального приказа. И в этом не было ничего странного, ничего неожиданного — вертикаль она и есть вертикаль.

Совершенно обычный приказ, если не учитывать того факта, что Паше не раскрыли полностью задачи и не захотели делиться полученной оперативной информацией.

Правда, тогда Паша почувствовал, что это дельце попахивает дерьмецом, но все же приказ был абсолютно нормальным.

Сейчас Паша так не считал.

Так или иначе, Павел Лихачев получил инструкции, его отряд остался в лесу охранять от кого-то именно эту часть соснового бора, а прибывшая из Москвы группа спецназа (снайперы! Теперь Паша знал наверняка, что это были снайперы) во главе с майором Гриневым двинулась вдоль кромки леса в обход, к задней стороне ограды особняка Лютого.

До взрыва оставалось не более двадцати минут. Только ни Паша, ни кто-либо из его отряда вовсе не догадывался о том, что может произойти взрыв.

* * *

Существовала еще одна проблема. Приказ не двигаться ни при каких обстоятельствах Паша Лихачев получил лично, никто из бойцов его отряда этого приказа больше не слышал. Майор Гринев отвел его в сторону, так просто, вроде бы поболтать о разных пустяках. Они поговорили о фильме «Держись, братан!», об исполнителях главных ролей, родственниках Лютого, бракосочетающихся сегодня, и Гринев даже вывел Пашу на душевный разговор о детях, и, как бы ненароком, Паша получил вторую часть этого инструктажа. Ситуация была совершенно штатной, а инструктаж — вполне обычным. Паше и в голову бы не взбрело потребовать письменного приказа.

Павел Лихачев думал о том, что его элитное подразделение, собственно говоря — докатились! — вынуждено охранять сходку какой-то братвы. Паша не имел бы ничего против, если б эти обнаглевшие криминалы, выстроившие свои особняки практически рядом с правительственными резиденциями, перебили друг друга.

— Вор должен сидеть в тюрьме! — любил повторять Паша фразу из известного фильма, а затем, с жестким блеском в глазах, мог негромко добавить:

— Или — лежать в земле.

Так что Паше и в голову не могло прийти просить письменного приказа, все как обычно…

Сейчас же, по истечении некоторого времени, Паша с ощущением какого-то неприятного холодка внутри понимал, что все было вовсе не как обычно.

Отряд Паши занял позицию, от которой и до главных ворот дома Лютого, и до задней ограды, куда выдвинулся майор Гринев, было одинаковое расстояние.

Сейчас, по истечении некоторого времени, Паша предполагал, что даже это было сделано неспроста. Более того, Паша Лихачев предполагал, что обычная рутина и неразбериха в тот день существовали для кого угодно, только не для человека, представившегося майором Гриневым. Тот лишь, словно невидимый дирижер, скрытый темнотой притихшего зала, умело всем воспользовался. И неразберихой, и им, Пашей, и подразделением ОМОНа. Перестраховщиком Севостьяновым и даже… Лютым, выставившим их вон с порога собственного дома. Так думал Паша, и он очень бы хотел ошибиться. Все это было мутным и темным. Командир отряда милиции особого назначения Павел Лихачев с гораздо большим удовольствием бы считал, что тут вовсе не присутствовало злого умысла, а так все вышло случайно. Что даже и для майора Гринева подобный исход событий оказался полной неожиданностью, по старой доброй формуле: «Хотели как лучше, получилось как всегда».

Потому что в противном случае Павлу пришлось бы признать, что он обладает очень неприятным знанием.

ПРЕДЧУВСТВИЕ, КОТОРОЕ СБЫЛОСЬ?

О том, что группа снайперов во главе с майором Гриневым приходила в этот день вовсе не для охраны свадьбы. И вовсе не для охраны спокойствия респектабельных жителей окрестных особняков от неожиданных действий гостей криминального авторитета Лютого. Это знание было простым и ясным, словно ты глядишь в черноту омута сквозь прозрачный слой воды. И видишь там, у самого дна, темные тени и понимаешь, что смотреть дальше уже нельзя — что-то таящееся там, внизу, под тенями, заметит тебя и уже не отпустит, поэтому лучше побыстрее отвести взгляд. Они все знали заранее: подразделение снайперов во главе с майором Гриневым приходило в тот день с такой же простой и ясной, как взгляд из омута, целью: ликвидировать группу киллеров, после того как она закончит свое дело, закончит бойню на свадьбе в доме Лютого. Командир ОМОНа Павел Лихачев послужил им лишь прикрытием да еще помог им в этом деле. И самое дикое заключалось в том, что податься Паше с этим своим знанием было абсолютно некуда. И это еще только начало. Потому что один из киллеров уцелел.

* * *

— Лихачев, не высовывайся, — сказал ему майор Гринев, перед тем как увести свою группу к задней стороне ограды особняка Лютого, — а то начальство чего-то нервничает. Заметят — позвонят, опять поедешь домой. Имеется оперативная информация, что там, — он указал в сторону дома Лютого и говорил громко, чтобы его слышали все, — может что-то произойти. Если нас опять вернут, а там не дай Бог чего, то, сам понимаешь, по головке не погладят. Ладно, удачи.

И они ушли.

И лишь теперь, анализируя этот день, Павел понял, что он не повторил вслух вторую часть инструктажа (ту самую, которую дал Паше, отведя его в сторону) — находиться здесь, на весьма приличном расстоянии от дома Лютого, взять под контроль этот сектор ограды и ничего не предпринимать до особого распоряжения.

— Лихачев, возможны гости по вашему направлению, — сказал ему Гринев, — поэтому сиди, не высовывайся и жди, что бы ни произошло. Пока не получишь приказа.

Но никто из бойцов его отряда подобной фразы от майора Гринева не слышал.

Возможно, это была случайность и за этим ничего не стояло. Паше бы очень хотелось считать, что это было так.