Русские идут - Сергей Соболев Страница 28

Уже ощутимо пыхнуло жаром от весело занявшейся столовой, которую вряд ли теперь спасут от пожиравшего ее пламени. Кто-то из сотрудников охраны – или же это был местный штатный пожарник – тщился подключить к гидранту длинную кишку шланга, но что-то не больно хорошо у него это получалось. Еще с полдюжины мужиков, большей частью экипированных в униформу охранников, по сути, превратились в таких же зевак, что и Мокрушин, который наблюдал с безопасного расстояния за происходящим.

Услышав звук автомобильного движка, он обернулся. Неподалеку остановился джип, из которого двое охранников вытащили какого-то человечка. Повалили вдруг его на землю… И стали пинать ногами.

Он направился к ним. Одновременно с Мокрушиным к джипу подбежал старший смены охраны, которого зовут Геннадий, и с которым Рейндж успел познакомиться во время сегодняшней утренней прогулки.

– Отставить! – крикнул старший. – Шо вы делаете?! Ша, кому сказано!!

Он оттащил одного из своих вошедших в раж коллег. Второй тоже прекратил избивать пойманного парня, который, закрыв руками голову и свернувшись калачиком, лежал возле джипа охраны на земле.

– Поджигатель? – догадался Мокрушин. – Где вы его поймали?

– Та возле старой базы отдыха… – отдышавшись, сказал охранник. – Их двое было! Один курвец сбежал… а этого мы перехватили!! В багажнике сумка… он ее по ходу швырнуло в кусты, но мы нашли! Там все улики. Счас, достану, сами увидите!!

Рейндж подошел к парню, нагнулся, сгреб его за шиворот – тот был одет в темную ветровку и черную, натянутую по самую переносицу шапочку – и рывком поднял с земли. Дал подзатыльника и опять как следует встряхнул, чтобы тот поскорей пришел в чувство. Сдернул с головы шапчонку, развернул лицом к себе… Так… Парень лет восемнадцати, или чуть постарше… сопляк! И от него, определенно, попахивает керосином или еще какой-то горючкой.

– Дядьку… тiльки не бийтесь, – вогнув от страха голову в плечи, заскулил парень. – Я нiчого поганого не робив… це ж якась помилка!?

– Ошибочка, говоришь? – охранник раскрыл клетчатую дермантиновую сумку – такого же типа, но размерами поменьше, нежели те сумки, что таскают «челноки». – А это шо тут у тебя, а?! Шо это тут в твоей сумке?!

Он достал один за другим два свертка. Размотал на одном наверченные тряпицы, под которыми оказалась наполненная горючкой бутылка из-под шампанского, из горлышка которой свешивался «запальный фитиль»…

– Ах ты… блядво!! – старший попытался двинуть парню в челюсть, но Рейндж успел перехватить его руку. – Чего ты его защищаешь, Алексеич?! Да его за такие дела… урррыть надо!! Сука!! Кто тебя послал сюда, пацан?! Не молчи, тварь!! А то я тебе этот «коктейль Молотова» сейчас в ж… засуну… и фитиль сзади подожгу!!!

– А вот это мысль, – оживился Мокрушин. – Хорошая идея, Геннадий… Вы пожарных уже вызвали?

– Ну да, – кивнул тот, не понимая еще, куда клонит Мокрушин. – Только они у нас тут не слишком резвые. Пока пригребутся, столовка сгорит!.. А шо такое, Алексеич? Чё за идея?

Рейндж оглянулся, пошарил глазами по ближним окрестностям, потом показал рукой на невзрачное деревянное строение, находящееся всего в полусотне шагов от них.

– Что это там у вас?

– Старая бильярдная. Но столов там нет… будем ее сносить.

– Знаешь… дешевле и проще не ломать, а сжечь, – беря парня в болевой захват, сказал Мокрушин. – Ша, факельщик, не ори! Больно, я понимаю. Но когда мы будем тебя убивать, будет еще больнее!

Ввалились в старую бильярдную. Мокрушин в темпе примотал веревкой «факельщика» к вертикальной стойке, которая служила опорой чуть просевшей кровле. Охранник, которому Рейндж велел захватить с собой одну из найденных в сумке бутылок с «коктейлем Молотова», кажется, до конца не врубался пока в суть происходящих на его глазах событий.

– Как тебя зовут, хлопче?

– Дядьку… що ж вы робите? – пацан облизнул разбитые губы. – Та Дмытро ж я… так мене зваты. Честно… я ж вам не брешу!!!

– Брешешь, гаденыш. Но лично т ы меня не интересуешь! Кто вас сюда послал? Ты из Студенческого братства? Или из молодых «оуновцев»?! Кто твой «керiвник»?! Кто твой командир?!

Мокрушин взял у охранника бутылку с горючкой. Достал из кармана зажигалку. Охранник, поняв, что «столичный товарищ» не шутит, едва не выронил фонарь…

– Вы что… реально хотите?.. Может, не стоит так резко?!

– А чего сопли жевать?! Ну, сгорит еще один обьект. Вместе с поджигателем… который был так неосторожен, что сам и пострадал! Вот такую версию, дружище, вы, охрана, и сообщите, когда сюда пригребутся пожарные или менты… Так, сдай немного назад! Чую, что полыхнет резко, как бы самим брови да ресницы не опалить!

Он тоже сдал назад, остановившись в дверном проеме. Чиркнул зажигалкой. Парень заорал дурным голосом:

– Дядечку, нi! Не палiть!! Я зараз скажу!!!

Полноценный допрос Мокрушину снять с этого гаденыша не получилось: всего через минуты две или три, как пацан начал колоться, назвав несколько имен, примчался старший смены.

– Все, Алексеич, заканчивайте!!

– Еще пару минут?

– Не, не стоит! Слышите, пожарные приехали… и ментовские машины уже подьезжают! Да и начальство по рации спрашивали! Она… то есть «хозяйка»… велела не трогать этого охломона! Потому что надо будет же передать его милиции!

…Мокрушин вернулся к себе в номер примерно через час, когда на дворе уже была полночь. Столовую, как он и думал, отстоять не удалось, и лишь по счастливой случайности пожар не перекинулся на соседнее здание одного из корпусов. Венглинская, кажется, слегка рассердилась на него. Во всяком случае, повторного приглашения к ней в апартменты не последовало.

Одежда пропахла дымом, настроение было отвратным.

«Пока не очень получается, Рейндж, – подумалось ему, когда он встал под прохладные струи душа. – Может, у твоего лучшего друга Андрюхи Бушмина, гостящего в Киеве, в отличие от тебя, все в шоколаде?»