Героями не рождаются - Владимир Воронов Страница 26

– Господа! Я взываю к вашему милосердию! Я прошу вас не губить бессмертные души своих родичей и дать этим несчастным шанс сохранить себя в посмертии. Я предлагаю создать особое подразделение, в котором лица, запятнавшие свою воинскую честь поступками, несовместимыми с воинской честью, будут иметь шанс кровью искупить свою вину перед Родом Фу-Оша. Они будут первыми вступать в бой и последними выходить из него, направляясь на самые тяжелые участки. Но в случае смерти в бою, с оружием в руках, они смоют с себя совершенные ими преступления, и их души попадут в Рай, на встречу с Отцами-Основателями! – Во загнул, даже самого на слезу пробило.

– А если они не оправдают оказанного им доверия? – Похоже, идея избавиться от конкурентов и просто неугодных лиц заинтересовала Достопочтенного.

– Это будет свидетельствовать о том, что трусость и измена глубоко проникли в их души и их сердца более не ставят благополучие Рода превыше всего. В таком случае я попросил бы Достопочтенного Умо… с максимальной осторожностью, помня о том, что любое сомнение следует толковать в пользу подозреваемого, убедиться, что сердца родичей предателей хранят в себе любовь именно к Роду Фу-Оша, а не иной общности разумных.

Вот такое я дерьмо. Без колебаний заставляю родню отвечать за проступки главы семьи. Но в лоб на вражеский укрепрайон с громким криком «УРА!» я не пойду. И тех, кто мне доверился, – не пошлю. Все равно это бесполезно. Атаковать с одним «ура» – только в фильмах хорошо смотрится. Издали. Чтобы не было видно поля, заваленного покойниками. Можно много говорить о принципах меньшего зла, тактике, необходимости и прочих премудростях военной науки. Хватит, сегодня уже смотрел в глаза вдов. Больше – не хочу. А отвлекающий удар – необходим. Иначе погибнем все. Так что мне нужен штрафной (ну хорошо, штурмовой) батальон, чтобы было кого посылать в лоб на вражеские пулеметы через минные поля. Пока остальные сделают свое дело. Так пусть умирают те, кто действительно виновен. И на ком висит смертельный приговор с отсрочкой исполнения.

Достопочтенный Лимо предложил высказаться еще парочке рыл, не отягощенных печатью интеллекта, но очень хорошо понимающих текущие интересы партии и правительства. А самое главное – не обязанных идти в бой лично. После того как лопающиеся от жира и тяжелой жизни рыла в своих речах творчески переработали мои идеи, грамотно сославшись на Заветы Отцов-Основателей, священные тексты и тезисы Патриарха, слово взял сам Достопочтенный.

– Выслушав материалы дела в открытом разбирательстве, я выношу свой приговор. Вы все виновны и подлежите смерти! Однако, учитывая высказанные в прениях просьбы о смягчении участи осужденных, Род Фу-Оша в моем лице намерен дать им шанс. Вы все направляетесь рядовыми в особое подразделение, где вам будет предоставлена возможность с оружием в руках уничтожить вторгшихся на нашу родную планету подлых пиратов. Те из вас, кто при этом погибнет, будут считаться искупившими вину перед Родом кровью. В случае повторного проявления трусости, лени, неисполнительности или иного преступления перед Родом Фу-Оша виновный будет казнен вместе с ближними родственниками. За вашим поведением будет следить назначенный позднее командир подразделения и десятники из Службы Безопасности. Я, Достопочтенный Лимо, сказал. И духи предков услышали!

«Что интересно, судьба тех, кто останется в живых, не определена», – думал я, направляясь к выходу. Но покинуть зал суда мне не дали.

– Мак Сим, – обратился Достопочтенный ко мне, – вы не будете против, если я задам вам несколько вопросов?

– Буду рад вам помочь, – ответил я. Интересно, эта туша всем своим видом показывает, что она ПРОСИТ меня. Все страньше и страньше, как говорила Алиса…

Мы прошли в соседний кабинет, куда молодая девица со странно дергающейся походкой принесла холодные напитки и легкие закуски. После этого красотка села рядом с Достопочтенным. Значит – не секретутка. И взгляд у нее… надменно-ожидающий. Послушаем, что мне имеют сказать.

– Мак Сим, – прокашлялся Лимо, – уважаемый Мюллер назвал вас Ha-upt-mann, – по слогам произнес он незнакомое слово. – Что это означает?

– На одном из языков планеты, которая была моей Родиной, это слово означает офицерское звание, Достопочтенный Лимо. Капитанский чин, примерно соответствует званию центуриона в иерархии Службы Охраны.

– Вы так молоды. И уже имеете такой чин. Если не секрет, за что вы его получили?

– Достопочтенный Лимо, – только не врать. Ложь он ОБЯЗАН чуять. Иначе не дожил бы до своего теперешнего уровня. Другое дело, что кое-что можно умолчать. – СВОЙ чин я получил по приказу своего начальства за умелое выполнение своих должностных обязанностей и по выслуге лет. – Я не соврал, формулировка была точь-в-точь из приказа о присвоении мне звания ефрейтора.

– Скажите, центурион Мак Сим, – вот мне и звание присвоили – на вашей Родине аристократия только наследственная или ее можно заслужить?

– Примерно триста лет назад тогдашний правитель издал указ, по которому получивший первое офицерское звание разумный приобретал личное дворянство. Так при императоре Петре Великом именовалась аристократия. Начиная со звания капитана, дворянство становилось потомственным. – И ведь ни слова лжи! Ай да я, ай да сукин сын!

– Достопочтенный Мак Сим… или мне следует называть вас… Повелитель? – Лимо только что хвостом не вилял.

– К сожалению, мои предки не сумели обратить на себя монаршую благосклонность на поле боя, где они честно служили своей Родине и умирали за нее. – Девица уже стояла по стойке «смирно». Руки ее нервно расстегивали и застегивали верхнюю пуговицу блузки. Хотя… она же замужем! Вон обручальное ожерелье выглядывает из-за ворота [3].

– Так вот, Достопочтенный Мак Сим, у меня есть к вам… деликатная просьба… – Почтительности в голосе Достопочтенного хватило бы на сотню аферистов, убеждающих клиента вложить все свои сбережения в акции бурно развивающейся АО «МММ».

– Я слушаю вас, Достопочтенный Лимо, и с удовольствием выполню вашу… просьбу, если она, конечно, в моих силах…

– Да-да, я не прошу у вас ничего невозможного!

– И если она не противоречит моей чести! – Раз уж меня признали аристократом, придется соответствовать.

– Дело в том, что… моя дочь… – Девица наконец оторвала верхнюю пуговицу и принялась откручивать вторую, заискивающе мне улыбаясь.

– Так вот, моя дочь… она хочет ребенка от благородного, – выдавив из себя последние слова, Лимо замер, обливаясь потом.

– Вы имеете в виду… меня? – зачем-то задал я дурацкий вопрос.

Вот еще пришла беда, откуда не ждали. Очень сомневаюсь, что в этой ситуации можно просто сказать: «НЕТ!» Ведь нет ничего страшнее мести отвергнутой женщины. А если она еще и дочь второго человека в Системе…