Война для двоих - Сергей Самаров Страница 25

Он сразу открыл обитую дешевым дерматином дверь и вошел в просторный кабинет, где за столом сидел амир, а за приставным столом для заседаний удобно устроился другой американец, полковник из ЦРУ Алекс Воннегут. Майор сначала повернулся в сторону амира, приложил руку к сердцу и слегка склонил голову, здороваясь. И только во вторую очередь протянул руку полковнику Воннегуту, который, как слышал Джереми, имел определенное влияние на амира.

– Как дела, Алекс?

– Стараемся. Легок ты, Альфонсас, на помине. Мы как раз о тебе говорили. Или тебя лучше называть по псевдониму?

– Лучше по псевдониму. Я к нему уже так привык, что себя мысленно постоянно зову Джереми. Так-то оно лучше. При нашей с тобой работе, когда в образ вживаешься, это надежнее…

– Как скажешь. Это дело привычки. Я вот всегда работаю под собственным именем, и ничего, опасности не наблюдаю… Но перейдем сразу к делу. Ты получил послание от Юпитера?

– Да, получил.

– Мы с господином Роуханом уже предварительно обговорили этот вопрос.

– Я по этому вопросу и пришел.

– Амир готов выделить надежных людей в нужном количестве.

– Да, я пришел попросить конкретных людей, которые сильно не любят русских.

– Это кого? – спросил амир. – У нас, мистер Кокс, все русских не любят. Особенно летчиков и вертолетчиков.

– Но есть и такие, которых русские не пускают домой и грозятся убить, если они вернутся. Есть, амир?

– У меня здесь сплошной интернационал. От Мавритании, Нигерии до Средней Азии и Китая. Весь исламский мир. Кто тебя интересует конкретно?

– Небольшой дагестанский джамаат. Там шестнадцать или семнадцать бойцов, двое из которых марокканцы, остальные дагестанцы. На этих парней, я слышал, вполне можно положиться. Они задание выполнить смогут.

– Я понял, кого ты имеешь в виду. Дагестанский джамаат у меня только один. Но он в настоящее время готовится к другой операции.

– Я в курсе. Об этой операции я тоже хотел поговорить. Надо бы ее отменить.

– Откуда ты можешь что-то о ней знать! Операция готовится в условиях секретности. О ее тонкостях, как и о главных целях, знают лишь несколько человек.

– Я же не зря большую часть жизни прослужил в разведке, – уклонился майор от прямого ответа на прямой вопрос. Он вообще любил оставаться загадкой для посторонних и любил удивлять их. – Как и полковник Воннегут.

– Да, случается, мы знаем много того, что другим неизвестно, – расплывчатой фразой поддержал полковник коллегу по разведывательному сообществу.

– Это, в принципе, не так и важно, – неожиданно быстро согласился амир Роухан. – Меня больше интересуют причины, по которым я должен отменить свою спланированную операцию. Дело в том, что мы уже получили даже благословение ученого имама. Разве наша операция может кому-то помешать, кроме разве что сторонников президента Асада, чтоб его покусали собаки его старшего сына ^[30].

– Я считаю, – строго, как раньше не говорил с амиром, заявил Джереми Кокс, – что данная операция, назовем ее скромнее, просто акцией по ликвидации генерала Сухеля, малоэффективна и может принести больше вреда, чем пользы. К тому же она вступает в противоречие с нашей операцией, на которую США выделили значительные суммы денег, часть из которых досталась конкретно амиру Роухану.

– Не лично ему, – поправил амир Кокса. – Мне не перечисляли деньги. Мне на определенную сумму поставили вооружение, и только. А мне лично этого вооружения не надо. Следовательно, не стоит меня упрекать в личной заинтересованности.

Джереми спорить не стал, хотя хорошо знал, что треть суммы была положена на личный счет Роухана в одном из английских банков. Но если амир не признает этого, то это его проблемы.

– Дело в том, что наши с вами задачи совпадают, – продолжал Кокс. – Обе они ведут к устранению генерала Сухеля. Только у меня есть опасения, что после гибели в бою Сухеля сделают национальным героем, ему поставят памятник, его именем назовут какой-нибудь аэропорт или морской порт. Я думаю, не стоит давать Асаду такой козырь в руки. Кроме того, Асад будет, как и раньше, опираться на русских. Мы же действуем иначе. Главное, на что мы рассчитываем, чтобы русские арестовали генерала Сухеля. Мы организуем массовые, просто гигантские поставки героина в Россию. Во-первых, сама Россия захлебнется в героине. При больших поставках снизится цена дозы, и наркомания станет более массовым явлением. Естественно, Россия не потерпит такого. И генерала Сухеля арестуют. Мы сумеем его подставить. На его имя уже открыт счет во французском банке. И туда будут постоянно добавляться средства. После каждой поставки, чтобы совпадали даты. Заманить генерала в Россию будет не сложно после того, как он станет командовать российской армией в Сирии. Его просто вызовут в российский Генеральный штаб и там арестуют. Это поссорит русских с сирийцами. И обязательно поссорит двух президентов. Так что у нашей операции последствия несравнимо более перспективные в сравнении с вашей, амир. И потому я предлагаю вашу операцию свернуть или просто оставить про запас, если у нас что-то сорвется, и помочь нам с проведением нашей операции.

– А я разве не помогаю? – возразил амир. – Я даже нужный тебе джамаат согласен выделить. Кроме того, я выделил тебе в помощники хорошего умного человека, в котором сам иногда нуждаюсь. Ты им доволен?

– Абдурахман? Да, он толковый человек. И отлично справляется с любым порученным ему делом. Кстати, амир, там, – кивнул Джереми в сторону входной двери, – в приемной стоит на коленях под двумя автоматными стволами какой-то человек. Похоже, ждет смерти. В чем он провинился?

– А… Этот… Он отказался есть сырое сердце убитого им сирийского солдата. Показал, что он не настоящий мужчина и не настоящий моджахед. Сказал, что его вырвет. Его заставили, но его все равно вырвало. Настоящий моджахед легко съест сердце врага и станет сильнее. Мы от таких мягкотелых парней по совету нашего имама избавляемся.

– И что его ждет?

– Расстреляют. Или голову отрежут… – спокойно, как о чем-то обыденном, сказал амир.

– Я тоже не смогу съесть сырое сердце. Даже вареное, зная, что это человечина, не смогу, – заметил Джереми.

– Я тоже, – поддержал его полковник Воннегут. – Разве что с дикого голода, не в своем уме от этого будучи.

– Вы же не мои моджахеды… – рассмеялся амир. – И советы имама на вас не распространяются.

– Амир, подарите мне жизнь этого человека. Дайте его мне в помощники, – неожиданно для себя сказал Джереми. Ему просто захотелось иметь рядом с собой верного человека. А самыми верными бывают те, кого ты спас от смерти.