Слепой против маньяка - Андрей Воронин Страница 24

В коридоре было пять дверей. Одна вела в их комнату, другая, напротив, как знала Ирина, скрывала за собой гардеробную. А вот три остальных до сих пор оставались для нее тайной. Она остановилась у ближайшей и прислушалась. Тишина.

Женщина даже потрогала поворачивающуюся ручку. Дверь оказалась запертой. Ирина прокралась в самый конец коридора и остановилась у последней двери. Тяжелая, покрытая темным лаком – ее, казалось, не открывали целую вечность. Но, присмотревшись, женщина различила на бронзовой ручке влажные отпечатки рук.

Наверное, домом пользовались нечасто, и поэтому отопление тут было включено не всегда. Дверь немного разбухла.

Ирина, присмотревшись, обнаружила, что ригель замка отодвинут. Сквозь выемку и щелку пробивалась полоска света. То и дело ее перекрывала чья-то тень.

Сперва Быстрицкой показалось, что она ничего не сможет расслышать, но, напрягая слух, замерев на месте, она все-таки различила голоса:

– Но не могу же я врать ей целую вечность? – настаивал майор Миронов.

Ответом было лишь глухое покашливание.

– А что мне делать, если она спросит меня напрямую?

– Уходить от ответа, – последовал бесстрастный совет.

– Может быть, вы мне посоветуете, как это сделать?

– Обещайте, что Федор Молчанов скоро приедет, что у него появились другие срочные дела.

– Да я даже не знаю, кто он такой, а должен выдавать себя за его друга!

– Это ваша профессия, – послышался какой-то неприятный, щелкающий смех.

– По-моему, в последнее время Быстрицкая что-то заподозрила.

– И не мудрено.

– Нет, я это говорю не для того, чтобы давить но вас, но…

– Никаких «но». Вы отвечаете за женщину головой.

Быстрицкая услышала, что Миронов подходит к двери. Она успела-таки добежать до своей комнаты и укрыться в ней.

– Да нет, вам показалось, – услышала она голос майора, а затем звук закрываемой двери.

– Пошли!

Ирина понимала, что усидеть сейчас на месте не сможет. Ей не хватало воздуха. Наконец-то часть тайны для нее открылась: она здесь пленница и, скорее всего, ее хотят использовать против Федора. Иначе к чему тогда такая конспирация? Правда, в этом открытии утешало и другое: значит, Федор жив.

Аня с удовольствием отложила ручку и захлопнула тетрадь.

– Мы пойдем гулять, мама?

– Да.

Ирина не могла дождаться, пока Аня соберется.

«Боже, какая медлительная девочка!» – подумала женщина.

Она подхватила дочку на руки и вышла во двор. Закатное солнце уже коснулось вершин деревьев, и желтая листва чуть окрасилась вечерним пурпуром.

Шофер уже успел помыть коврики в машине и теперь сидел на садовой скамейке, покручивая в пальцах незажженную сигарету. То ли молодой человек решил бросить курить и поэтому утешал себя запахом сухого табака, то ли не решался закурить на этой даче, где порядки явно отличались строгостью.

– Я уже не маленькая, – стесняясь, проговорила Аня, и Ирина тут же опустила ее на землю.

Девочка подбежала к машине и села на переднее сиденье.

– Ты испачкаешь дяде машину, – негромко окликнула ее Ирина.

Но Аня и слушать ничего не хотела. Шофер махнул рукой:

– Пусть сидит. Здесь трава и никакой грязи. Аня хоть и сидела справа, принялась играть, будто ведет автомобиль. Она крутила воображаемый руль и, надувая щеки, сигналила.

И тут взгляд Быстрицкой задержался на торчащих из замка зажигания ключах. Она усмехнулась и просто так, от нечего делать, стала фантазировать, как бы она могла убежать отсюда на машине какого-то чина из ФСБ, представила, какой переполох поднимется в доме, когда она вместе с дочерью на бешеной скорости понесется к шоссе. Подумала просто так, ради забавы, но чем дольше она смотрела на ключ с синим металлическим брелоком и длинной никелированной цепочкой, тем сильнее становилось желание прыгнуть на сиденье, повернуть ключ в замке и бежать из опостылевшего ей дома.

Но ворота, тяжелые, металлические, приводимые в движение толстой, словно бы в десять раз увеличенной велосипедной цепью, скользившие на резиновых колесах по вбетонированному в землю рельсу, были закрыты.

«Ну да, размечталась, – обратилась к себе Ирина, – лучше вспомни, когда ты последний раз сидела за рулем?»

Она задумалась. Нет, педали помнила точно, где какая. Сперва сцепление, затем скорость. Сцепление отпустить, медленно прибавлять газ.

«Это как велосипед, – подумала женщина, – один раз научишься – никогда не забудешь».

И тут она вздрогнула. Загрохотали ворота, тяжелая цепь пришла в движение. На лесной дороге перед самым забором стоял синий фургон, на котором на дачу обычно привозили продукты. Фургон медленно вкатился во двор. Охранник перещелкнул кнопки на пульте управления, что-то загрохотало, ворота дернулись и остановились. Ирина увидела небольшой, с детский кулачок, камень, попавший под обрезиненное колесико.

«Это судьба!» – подумала Ирина.

Охранник продолжал нажимать на кнопку. Гудел мотор, дергались ворота, но камень упорно продолжал сдерживать колесико.

«Судьба!» – еще раз мысленно повторила Быстрицкая и с выражением полного безразличия на лице обошла автомобиль.

– Пристегнись, – прошептала она Ане. Та как раз вертела в руках ремень безопасности. Девочка принялась неумело тыкать металлическую пластинку в карабин держателя.

– Да ты совсем не умеешь, – рассмеялась Быстрицкая, – дай я тебе покажу, как надо это делать.

Шофер даже не поднялся с лавки, когда Ирина стала одним коленом на переднее сиденье и принялась вставлять пластинку в держатель. Словно бы для того, чтобы поддержать равновесие, она оперлась левой рукой на приборную панель, затем рука скользнула немного ниже. Какое-то мгновение – и Ирина оказалась уже за рулем.

Щелчок – дернулись стрелки приборов, еще один – заработал стартер.

Ирина чуть качнула педаль газа. Мотор заревел. Шофер бросился к автомобилю.

«Сцепление, скорость, газ», – повторила про себя Ирина, глядя, как шофер с перекошенным от страха лицом бежит к автомобилю.

В последний момент Ирина сообразила, что не успеет развернуться.

– Пригнись! – крикнула она Ане, заметив в зеркальце заднего вида, что охранник хватается за кобуру.

Непослушными пальцами Быстрицкая выворачивала руль. Весь двор плясал у нее перед глазами. В стекле возникала то кирпичная стена забора, то мягкий, словно обтянутый зеленой замшей, кипарис, то застекленная будка охранника.

Машина перевалила через клумбу и, ревя мотором, понеслась прямо на сложенную из силикатного кирпича стойку забора, украшенную сверху отлитым из бетона ананасом.