Полоса препятствий - Иван Стрельцов Страница 24

Побратим Пророка, бывший боец его отряда Турпал Садыков, еще в начале второй чеченской кампании сдался федеральным войскам. Новая власть его простила, отпустив бывшего боевика в родное село на жительство. Турпал осел в доме родителей, вернулся к своей довоенной профессии фельдшера.

К неожиданному появлению Таймураза Хадышева Садыков отнесся совершенно спокойно, будто все это время ждал прихода своего командира.

— Здравствуй, брат, — войдя в дом, тихо проговорил Пророк. Правая рука по-прежнему крепко сжимала рукоятку автомата. А темные глаза под густыми бровями настороженно щурились.

— Здравствуй, брат, — ответил Турпал и шагнул навстречу гостю. Мужчины обнялись. Побратимами они стали в конце первой чеченской войны. Снайпер федералов подстрелил Пророка, пуля попала в грудь, проломила титановую пластину и, пробив легкое, застряла в задней пластине. Турпал не только помогал хирургу оперировать, но и дал раненому свою кровь…

Расправившись со скромным завтраком, состоявшим из нескольких кусков холодной говядины, овечьего сыра и черствых лепешек, и запив все крепким сладким чаем, Пророк почувствовал, как тепло дома и сытость желудка нестерпимо тянут его в сон, но подобной роскоши он себе позволить не мог.

— Турпал, мне нужно выбраться из Ичкерии.

Садыков задумчиво барабанил пальцами по крышке обеденного стола, потом поднял на Таймураза свои темные глаза и произнес:

— У меня есть такая возможность, завтра тебя вывезут в Моздок, а оттуда помогут выбраться в Ростов.

— Хорошо, очень хорошо, — удовлетворенно закивал Пророк.

— Ты пока отдохни, Таймураз, а я все подготовлю, — вставая из-за стола, предложил фельдшер.

— Конечно, — согласился Хадышев, наблюдая немигающим взглядом, как Садыков неторопливо одевается. Фельдшер, не прощаясь, вышел из дома.

Глядя в окно, как Турпал запер за собой деревянную калитку и пошел по улице, полевой командир внезапно ощутил ледяной ком страха в районе солнечного сплетения. Садыков хоть и являлся побратимом Таймураза, но время теперь настало смутное, родные братья друг другу глотки рвут ради жирного куска или просто ради возможности остаться в живых.

Пророк взял автомат, тяжелый разгрузочный жилет с боеприпасами и через внутренний люк выбрался на чердак. Если фельдшер придет не один, у него будет возможность серьезно поговорить с врагами.

Турпал пришел только к обеду, пришел один, согнувшись под тяжестью большого вещевого мешка.

— Ну? — спускаясь с чердака, нетерпеливо спросил Таймураз, держа на прицеле автомата хозяина дома.

Фельдшер взглянул на него и грустно улыбнулся. Сбросил с плеч брезентовый мешок и тихо произнес:

— Завтра отвезу тебя в Моздок, потом передам в надежные руки. Дальше, брат, свои проблемы решай сам.

— Решу, — коротко пообещал Пророк и поддел ногой сброшенный на пол мешок. — Что это?

— В мешке твой камуфляж, без него вряд ли удастся спокойно добраться, — пояснил Турпал Садыков. Внимательно всмотревшись в лицо побратима, он добавил: — Борода у тебя, Пророк, слишком уж приметная. Придется сбрить.

По лицу Хадышева пробежала злобная судорога, но он сумел вовремя справиться с гневом и даже выдавил улыбку:

— Хорошо, сбреем бороду. Только сперва пообедаем и выпьем водки, а то я на чердаке чуть не задубел.

Утром к дому Турпал а Садыкова подъехала «таблетка», раздолбанный микроавтобус «УАЗ». К этому времени фельдшер обрядил своего побратима в «камуфляж», грязные, пропитанные кровью бинты.

— Что за вонь? — недовольно поморщился Пророк.

— Это запах гангрены, — ловко бинтуя голову Таймураза, ответил Садыков. — У нас парнишка подорвался на мине за селом. Два месяца его лечили, но он все равно умер. А бинты я припрятал на всякий случай — и как в воду глядел. Пригодились.

Через несколько минут Таймураз Хадышев стал похож на мумию, и фельдшер при помощи водителя заботливо загрузил его в салон «таблетки».

Лежа на носилках, чертыхаясь и глядя на мелькающие за окном микроавтобуса пейзажи, Пророк беспокоился только об одном: не попасть в засаду…

Директор ФСБ дважды прочитал полученную от стамбульской резидентуры шифровку. Вернее было бы сказать, что депеша пришла от полковника Христофорова, «работающего» со специальным заданием в Стамбуле, по линии местной разведсети, которая обеспечивала техническую сторону операции.

Директор опустил листок на стол, несколько минут немигающим взглядом он задумчиво смотрел перед собой, негромко выстукивая пальцами барабанную дробь. Взяв красный маркер, обвел некоторые слова, потом надавил клавишу селектора и коротко приказал:

— Генерала Клинаева ко мне.

Генерал-майор Клинаев Андрей Иванович возглавлял управление специальных операций и являлся непосредственным начальником Христофорова. Профессионал высокого класса, он прекрасно разбирался во всем, что касалось его «хозяйства».

Клинаев появился в кабинете директора ФСБ ровно через две минуты, хотя его кабинет находился этажом ниже.

— Проходите, Андрей Иванович, — директор указал на стул. Когда тот сел, положив перед собой небольшую пластиковую папку, сразу же приступил к разговору: — Вам что-то говорит позывной «Стрелок»?

— Стрелок? — задумчиво переспросил Клинаев, пожал плечами и кивнул: — С таким позывным я знаю пять или шесть бойцов. Все зависит от профиля.

— Насколько мне известно, его курировал полковник Христофоров, — скосив глаза на лежащую перед ним шифрограмму, пояснил директор ФСБ.

— А, этот, — с облегчением вздохнул генерал-майор. — Личность довольно колоритная, разведчик морской пехоты, в Чечне попал в плен, прикинулся «овцой». Моджахеды решили сделать из него козла отпущения в ликвидации своего ренегата, бывшего начальника департамента государственной безопасности Ичкерии Бахрама Джамбекова. Парень оказался не промах, согласился на все, а когда оказался в России, устроил «Куликовскую битву», один напластал больше десятка трупов. Как вы понимаете, такаю бойца Христофоров упустить не мог. В общем, после серии оперативных мероприятий (генерал опустил, что под «мероприятиями» подразумевались силовой арест РУБОПом, побоище в Бутырской «пресс-хате», и наконец, организация побега из СИЗО), Стрелка использовали в операции «Меч-кладенец», заграничная ликвидация алжирского наемника Абдул Камаля, потом он принимал участие в нескольких операциях в качестве бойца отряда «призраков». Последняя операция — перехват архива чеченского «Джаамата». Архив удалось захватить, Стрелок погиб при уничтожении полевого командира Асламбека Максурова. Вот, пожалуй, и все.

— Ясно. Вот только одна деталь: Стрелок не погиб. Он жив и находится в Стамбуле на яхте полковника ливийской контрразведки Махмуда Аббаса Аль Фарука.

— Не может быть, — в замешательстве сказал генерал.