Десантный вариант - Александр Зубов Страница 24

Четыре года пронеслось,

Я бегал здесь как дикий лось.

Учиться в РКПУ мне подфартило.

Из курсантского фольклора

— Святой! Прыжковые получил?

— Получил.

— Традиции будем соблюдать?

— Я что-то не пойму тебя, Рейнджер. Ты вроде бы никогда не был истинным хранителем таких традиций, в отличие, мягко скажем, от меня.

— Ты мне еще политбеседу проведи…

— Да ладно, Рейнджер. Когда, куда, в каком составе?

— Состав постоянный — ты да я. Чтоб «в наш тесный круг не каждый попадал», как поет Высоцкий. Смотаемся вечером, когда свободное физо. В спортивном не так наглядно, пакет только возьми. А после отбоя отметим. Боевая задача ясна?

— Как «Отче наш».

Десантная традиция — прогулять деньги, получаемые за прыжки, — велась с незапамятных времен. На «прыжковые» по негласному закону нельзя купить даже пуговицу, иначе следующий прыжок может стать последним. Отцы-командиры, получив монету, сваливали в кабаки целыми компаниями. Благо в застойное время 25 рублей за прыжок инструктору, а им был каждый офицер ВДВ, выпускник РКПУ, было немало. За один прыжок обычно деньги не выдавали, а сразу за несколько. Так что офицерам в кабаках, а курсантам где придется, было на что «погудеть».

Короткий разговор двух друзей в учебном корпусе «сампо», где курсанты множили свои знания, был прерван возгласом «замка» Сереги Егорова:

— Перекур!

Кое-кто из курков [22], с ленцой потянувшись, поплелся в курилку. Кто-то продолжал спать, сидя за столом и положив голову на сложенные руки. Некоторые с воодушевлением продолжали строчить письма на малые родины. Несколько человек старательно пыхтели над конспектами по истории КПСС: взводный грозил репрессиями за их отсутствие. Другие пополняли интеллект, читая художественную литературу, чего не могли позволить себе на «гражданке», благо библиотека в РКПУ была шикарная по сравнению со школьными, районными или полковыми.

* * *

Наконец наступает вечер. Святой и Рейнджер в «самоходе» бегут за «пойлом» через Рязанский кремль. Спортивные костюмы и кроссовки — это тебе не по полной боевой в сапогах и ХБ, с автоматом и противогазом плюс набитый РД [23]— даже приятно бежать. Морозный воздух, звезды на вечернем небе. В магазине в винном отделе мужики пропускают «спортсменов» без очереди, безошибочно угадав в них курсантов. Пропускают из уважения и просто потому, что сами служили и знают, как дорого время в «самоходе».

Обратно бегут раздельно. Рейнджер впереди — «в дозоре». Мало ли кто попадется? Святой сзади с «грузом» пыхтит. Вот где нужно усиленное физо. Орлов забегает в казарму. Через минуту выходит. Большой палец вверху. Все чисто, отцов-командиров нет. «Разведгруппа» вернулась без потерь…

Каптерка — маленькая комната, по обыкновению, заваленная простынями и обмундированием вперемешку с упаковками мыла и полотенец, была одним из потайных мест, где любят «посидеть» курсанты. Земляк Орлова молодой солдат срочной службы заведовал каптеркой. И хотя побаивался ротного, отказать Сане не смог. Земляк — он и на Марсе земляк!

Друзья уже выпили по «разгонной». Серега перебирает струны гитары. Тихо напевает свою любимую песню:

Нас уже не хватает

В шеренгах по восемь.

Нам ужасно наскучил

Солдатский жаргон…

Звучит последний аккорд. Святой откладывает гитару. Тянется к бутылке:

— Ну что, еще по одной?

— Насыпай.

Рейнджер пьет первым. Святой «догоняет» друга. Затем они молча закусывают жареной рыбой из курсантской столовой. Орлов ворчит:

— Водка теплая.

— Будешь ротным, будешь пить из холодильника, — смеется Святой.

— Это точно! — Саня тоже смеется.

Условный стук в дверь… Каптерщик-земляк протиснулся внутрь, с улыбкой спросил:

— Можно, господа офицеры?

— Можно козу на возу, господин каптенармус, — подколол его Святой, — в армии говорят «разрешите?».

Каптерщик выпил «штрафную» и спросил, обращаясь к обоим курсантам:

— Интересно, а десантников будут туда посылать?

— Куда — туда? — нехотя спросил Святой, затягиваясь сигаретой.

— В Афганистан, — каптерщик разминал пальцами сигарету.

— Ты чего мелешь, земеля? Какой Афганистан? — Орлов удивленно разглядывал молодого солдата.

— А вы что, не знаете? Да точно, вы в «самоходе» были, когда по телику передали.

— Что передали, салабон? Говори короче, — перебил Серега.

— Ну, короче, контингент наших войск, советских, вошел в Афганистан. Что, воевать там придется?

— Может, и воевать, — ответил земляку Орлов. — Нас ведь к этому готовят.

— Да… дела, — удивленный Святой прикурил новую сигарету от окурка.

* * *

Сентябрьское солнце яркими бликами переливалось на золотых погонах новоиспеченных лейтенантов. Толпа родственников, потенциальных невест и просто знакомых с жадным интересом смотрела на последний торжественный марш молодых офицеров в родном училище. Дрожала земля от чеканного шага. Медью гремел оркестр.

Три полковника, двое в военной форме, а третий в гражданской одежде, невольно прервали разговор и подошли к окну, из которого от края и до края просматривался училищный плац. Прослужи ты в армии хоть всю жизнь и зная всю ее подноготную, все равно замрешь на минуту и с особенным чувством посмотришь на выпуск офицеров, вспоминая и свой.

Музыка смолкла. Роты выпускников, построенные в шеренги по восемь, замерли. Послышалась команда: «Вольно! Разойдись!» Строй рассыпался, «золотопогонники» смешались с гражданской толпой. Полковники отошли от окна и окружили стол, заваленный бумагами.