Далекий звон монет - Андрей Дышев Страница 24

Я сделал руками широкий жест, который мог означать все, что угодно, в том числе и гостеприимство. «Ты все еще думаешь, что я работаю у твоего мужа, – мысленно сказал я ей, глядя в ее прекрасные глаза. – Придется тебе вместе с Тарасовым пережить несколько неприятных мгновений».

Вернувшись в кресло, я вновь занялся «Бифитером». Вика опустилась на стул там же, где стояла. Мне казалось, что она очень напряжена, что хочет сказать мне нечто важное, но боится, что сейчас в столовую войдет Тарасов.

Так оно и получилось. Белая дверь бесшумно распахнулась, и на пороге выросла фигура моего «хозяина». Он стоял как раз напротив меня и первое, что увидел, – мои глаза поверх бокала с джином.

Стоило попасться между двух жерновов, чтобы хотя бы раз в жизни увидеть столь сильно вытянутую от изумления физиономию. Тарасов был в шоке. Несколько секунд он не мог произнести ни слова.

– Не стой на входе, Паша, – сказал я ему. – Сквозняк. Присаживайся к столу!

Вика потянулась за графином с вином и нечаянно опрокинула на стол бокал. Тарасов на мгновение оторвал от меня взгляд, стрельнул глазами в сторону жены, и его рука медленно поползла за обшлаг пиджака.

– Не делай глупостей, – посоветовал я ему. – Овсянка стынет.

– Вацура? Что это значит? – произнес Тарасов, стараясь придать голосу угрожающий тон. – Почему ты здесь?

Я пожал плечами, словно хотел сказать: а где же мне еще находиться, – встал с кресла, подошел к столу, зачерпнул серебряным половником в фарфоровой посудине и вывалил на свободную тарелку комок остывшей каши. – Прошу!

Тарасов стоял за спиной жены, словно защищал свое тело на всякий случай.

– Где Жорж? – спросил он.

– Наверное, у себя, – ответил я, старательно сервируя место для Тарасова. – Он решил не мешать нам.

Вика часто отпивала из бокала, искоса поглядывая на мои руки, танцующие над столом то с вилкой, то с ножом.

– В каком смысле – не мешать? – все еще пытаясь казаться грозным и сердитым, спросил Тарасов, на полшага подходя к столу.

В этот момент дверь приоткрылась и на пороге появился вьетнамец.

– Пошел вон, – попросил я его, на что слуга отреагировал мгновенно.

Тарасов продолжал вопросительно пялиться на меня, дожидаясь ответа. Я налил в его бокал минеральной воды, хотя не был уверен, что ему сегодня придется вести машину. Перед каждым ответом я тянул время. Импровизировать было неимоверно трудно. Отвечая, мне приходилось просчитывать ходы на несколько шагов вперед. Сама ситуация подсказывала мне легенду, которую я должен был с ходу сочинить. Причем легенда эта должна была быть максимально правдоподобной.

– Мне казалось, что ты обо всем догадался уже вчера, – сказал я, отодвигая стул. – Может быть, ты просто прикидываешься дурачком?

Тут Тарасов дал волю своим чувствам, и эти чувства, кажется, были самыми искренними среди тех, которые наполняли столовую.

– Какого черта?! – взревел он, откидывая стул в сторону. – Это не я прикидываюсь, а ты и Жорж держите меня за дурачка! Куча намеков и недосказок! Я привык разговаривать прямым текстом! Ты уже пять минут ведешь со мной какой-то ублюдочный разговор, словно чистоплюй, увязший по горло в говне!

Вика медленно поднялась со стула, отставила бокал с вином и, не глядя на нас, произнесла:

– Пожалуйста, ругайтесь без меня!

Она прошла к двери с таким гордым видом, что мы с Тарасовым молча уставились на нее, а затем еще несколько мгновений смотрели на дверь, закрывшуюся за ней.

– Ничего не понимаю, – наконец произнес он упавшим голосом, опустился на стул, который я ему приготовил, и дурным взглядом уставился на овсянку.

– Неужели ты в самом деле не понимаешь, что я сменил себе работодателя? – спросил я, намазывая на тост тонкий слой икорного масла.

– И давно? – растерянно поинтересовался Тарасов.

– Со вчерашнего вечера. После того, как ты обманул меня и натравил своих мордоворотов.

– Понятно, – произнес Тарасов. В его глазах все еще отражалась овсянка. – А где Цончик? Настоящий Цончик где в таком случае?

– Дрейфует подо льдом Москвы-реки.

– Вот как? – слабо удивился Тарасов. – Лихо ты… И что же, у тебя есть основания доверять Жоржу?

– У меня больше оснований доверять ему, а не тебе! – Я врал не задумываясь, и чем решительнее я это делал, тем легче верил мне Тарасов. – И с Анной он пообещал мне помочь.

– Ну да, конечно, – усмехнулся Тарасов. – Обещать он умеет. Кишка у него тонка вытащить твою Анну, понял?!

– Поживем – увидим. – На нервах я дожевывал уже четвертый бутерброд, и мне становилось трудно дышать.

– Хотел бы я взглянуть на его поганую рожу да плюнуть в нее, – произнес Тарасов, мусоля в руках нож. – Игрок! Ничего не скажешь, игрок!

– Не думаю, что он обрадуется встрече с тобой, – предположил я.

Тарасов ничего не ответил, кинул нож на стол, встал и решительно направился к двери. На пороге он нос к носу столкнулся с Викой. Я подумал, что она наверняка все это время стояла под дверями и подслушивала. Метнув в меня короткий взгляд, она прошла к столу и как ни в чем не бывало села на свое место. Тарасов хлопнул за собой дверью.

– Ну? – спросил я с вызовом, глядя, как Вика вкладывает между белых зубов тонкий ломтик сыра. – Все слышала?

– Дурак, – ответила она таким тоном, словно признавалась мне в любви, и стала рассматривать следы зубов на сыре. – Я все поняла еще вчера, когда вернулась домой… Слушай, подлей-ка мне еще вина. Это мое любимое. Его можно пить с утра и весь день оставаться бодрой.

Эта просьба была нелепой и неуместной, но я покорно подошел к Вике и взялся за графин. Она поймала и задержала мою руку.

– Сколько ты заплатил Жоржу?

– Не намного больше, чем обещал твоему мужу.

Вино лилось в бокал. Я смотрел на глубокий вырез в сарафане, где между двух бронзовых полушарий терялась золотая цепочка.

– Зря, – ответила Вика. – Жорж тебя сдаст. Он еще больший ловкач, чем Паша… Ты, между прочим, льешь через край.

– У меня не было другого выхода, – ответил я, спешно отдергивая руку с графином. Вокруг бокала расползалось темное красное пятно. – Во всяком случае, здесь я сохранил себе жизнь. И еще у меня появилась надежда, что я решу все свои проблемы.

Вика медленно качала головой.

– С такими деньгами ты сунулся к этому аферисту, – негромко произнесла она. – Неужели ты настолько глуп? Или, может быть, просто не знаешь себе цену?

Моя жизнь сейчас не стоит ломаного гроша, подумал я.

– Отпей, – сказала она.

Я еще не привык к своеобразной манере разговора Вики и не понял, чего она от меня хотела.