Вольный стрелок - Михаил Серегин Страница 22

Все это, конечно, забавно, но должен же быть какой-то предел этим бесчисленным переплетам, "в которые он попадает помимо своей воли. Конечно, он мог за десять секунд разделаться со всей честной компанией, сбивающей его настрой накануне важного дела, а за пару минут сделать из замечательного трио мужеского полу, баламутящего явно не по делу, прекрасные отбивные котлеты, но это же смешно.., бывшему супер-киллеру Главного разведывательного управления Генштаба бить пьяных дачников!

На путь до города он затратил двадцать три минуты. На путь по городу до района, где стоял особняк братьев Страдзе, — еще десять. На путь от оставленной в двух кварталах от особняка машины до искомого объекта — еще семь. Итого — сорок минут от стоянки перед дачей и группы культурно отдыхающих дачников до темной громады страдзевского дома.

Если бы он захотел стать взломщиком, то, бесспорно, считался бы признанным специалистом и виртуозом экстра-класса этой сферы криминальной деятельности.

Он и так был им, другое дело, что эти таланты, искусно взлелеянные и развитые в «Капелле», он реализовывал не так часто, а если и забирался в тщательно охраняемое помещение, то в основном не с целью похищения какой-либо ценности.

Преимущественно он использовал эти возможности так, как предстояло сделать это сейчас. Хотя, надо признать, порой он и не брезговал самой что ни на есть прямой эксплуатацией своих воровских талантов.

Например, когда однажды у Илюхи вынесли из квартиры телевизор и видеомагнитофон — причем это сделал явно кто-то из его, Ильи, друзей, Влад не постыдился в порядке профилактической отработки отдельных навыков контрразведки проникнуть в здание одного из крупнейших магазинов электронной аппаратуры и позаимствовать оттуда замену украденному, а также очень милый радиотелефон, который все собирался купить, а денег как раз что-то долгое время не было.

Очень скромная, но беспрецедентная по дерзости и профессионализму кража. Как узнал потом Влад, директор магазина больше всего возмущался не фактом кражи, а тем, с какой легкостью неизвестные злоумышленники вырубили недавно установленную сигнализацию производства Германии, считавшуюся очень надежной.

Вот и сейчас он собирался провернуть совсем простое и незатейливое дело, а именно подняться по стене дома до одного из окон второго этажа, на котором, в отличие от первого, не было мощных решеток.

Впрочем, трудность такого предприятия ничуть не смущала Свиридова. Он обладал исключительной координацией движений, выучкой, кроме того, располагал особым снаряжением.

Во-первых, специальные ботинки с особыми стальными шипами с алмазным напылением, закрепленными на носках, со специальной же рифленой подошвой с вделанными в нее гибкими титановыми пластинками, на манер чешуи наложенными одна на другую. С такими ботинками можно ходить по вертикальной поверхности, как по проспекту, потому что при незначительном нажиме носком на стену шипы вгрызаются в самое твердое каменное покрытие и четко фиксируют ногу. Главное — четко следовать особой технике лазания.

Во-вторых, альпеншток, изготовленный по образцу аналогичного «капелловского» инструмента. Был еще крюк с прочной тонкой веревкой с узлами для лазания, но ее можно было использовать только при наличии выступов, на которых мог бы фиксироваться крюк. Такового Свиридов не обнаружил.

Со всем этим снаряжением Свиридов рассчитывал без особых проблем добраться до окна, открыть его и проникнуть внутрь дома.

Он обошел особняк с обратной стороны и вонзил альпеншток в прохладную от ночной свежести кирпичную стену…

* * *

Эдуард Страдзе неподвижно сидел в кресле перед молчаливо вытянувшейся перед ним девушкой. На красивом лице ее, обычно вызывающе насмешливом и самоуверенном, с выразительными глазами распутной самки, сейчас отражалось откровенное смятение. Она то и дело щупала тонкими пальцами подбородок и касалась висков, оправляя растрепавшиеся волосы. Она была определенно напугана.

По комнате нервно расхаживал второй, очень похожий на Эдуарда мужчина. Такой же темноволосый, с острыми чертами сухого смуглого лица, разве что чуть постройнее, повыше ростом и поуже в плечах.

Кирилл Страдзе, его брат.

— Так как же это могло произойти, Света? — проговорил Эдуард Георгиевич. — Как.., неужели у тебя нет ни малейшего предположения, как этот человек мог проникнуть в номер и застрелить Андрея Николаевича?

— Я не знаю, — тихо выдавила она. — Я все сказала.., еще раньше.., я же говорила.., ты должен мне верить.

— А почему мы должны тебе верить? — раздосадованно выпалил Кирилл Страдзе. — Почему мы должны верить какой-то бляди, да еще присевшей на наркоту и не отдающей себе отчета в своих действиях?

Убит наш старый друг, и его кровь не может остаться неотомщенной.

Она оцепенело молчала, только невнятно шевелились губы, словно подбирая слова, которые могли бы оправдать ее перед этими неумолимыми людьми.

— Почему же не предположить, что это именно ты застрелила Бахтина, если все указывает именно на такой оборот событий?

— А пистолет? — истерически выкрикнула она. — Все видели, что, когда Андрей потащил меня наверх, на мне из одежды оставались одни трусы… Куда я могла спрятать этот пистолет? И зачем мне убивать его.., зачем? Может, я любила его.., разве возможно убить человека, которого любишь?

— Все верно. Но как же такое могло произойти.., это не укладывается в мозгу. — Эдуард Страдзе холодно посмотрел на танцовщицу «Нимфо» и беспощадно-ясным голосом, отчетливо выговаривая каждое слово, произнес: