Матадоры войны - Сергей Зверев Страница 22

Кровь бросилась в лицо испанцу. Вряд ли какая другая картина могла так стремительно и радикально вывести его из себя. Хосе утратил контроль над своими эмоциями. Перехватив изготовленный для метания нож за рукоятку, он ринулся на противника. Перескочил через находящуюся у него на пути застеленную кроватку, мягко приземлился на обе ноги и в мгновение ока оказался за спиной Рашне. Иранец услышал шум, испуганно обронил детские трусики, обернулся, но предпринять что-либо в свою защиту не успел. Пальцы Хосе молниеносно сомкнулись на горле террориста, захватили его в стальной капкан, а лезвие армейского ножа угрожающе ткнулось Рашне под лопатку. Еще мгновение, и оружие было готово, разорвав тонкую ткань, с легкостью проникнуть в тело иранца. Неподвижный, помутившийся от гнева взгляд Хосе сфокусировался исключительно на валявшихся под ногами Рашне детских белых трусиках в мелкий синий цветочек. Иранец сам подписал себе смертный приговор…

Однако Локис не мог позволить событиям развиваться подобным образом. Резко рванув с места, он настиг напарника в самый последний момент и схватил его за плечо.

– Нет, Хосе! Нет! Он нужен живым!

– К черту Морильо! – огрызнулся Альварес, но его нож, прижатый к спине иранца, так и не сделал последнего намеченного движения вперед. – К черту его приказы! Ты видел, чем тут занимался этот сукин сын?

– Да. Видел, – Владимир отшвырнул ногой трусики под кровать, тем самым убирая их из поля зрения Хосе. – Я все понимаю… Понимаю твои чувства, Хосе. Но ты не должен убивать его. Не сейчас. О’кей?

Альварес тяжело сопел. Рашне предпринял попытку вырваться из захвата противника или как минимум дотянуться до неосмотрительно оставленного на кровати автомата, но из этой затеи ничего не вышло – хватка испанца была мертвой. Да и лезвие ножа под лопаткой изрядно ограничивало пространство для маневра. Маленькие глубоко посаженные глазки Рашне беспокойно бегали из стороны в сторону. Наверняка в этот момент он корил себя за собственную неосторожность, за что в итоге и пришлось поплатиться. Но откуда взялись эти двое?..

– Я не знаю, чья это кровать, не знаю, чья это тумбочка, и уж тем более не знаю, чье это белье, – медленно, с расстановкой, заговорил Хосе после паузы, и Владимир, все еще продолжавший удерживать напарника за плечо, с облегчением заметил, что лицо испанца постепенно приобретает живое осмысленное выражение. – Но, судя по всему, девочке не больше десяти лет. А этот грязный извращенец…

– Хосе!

– Он должен умереть!

– Нет.

– Это выше моего понимания…

– Мы не имеем права.

Локис был тверд и неумолим. Он прекрасно понимал состояние испанца и даже подсознательно готов был поддержать его решение, немедленно расправиться с террористом, но приказ… Приказ руководства в лице майора Попова и полковника Морильо Владимир ставил значительно выше. Они с Хосе были всего лишь бойцами, и их первая задача – подчинение установленным правилам игры.

– Мы не имеем права, Хосе, – повторил он.

Альварес колебался еще мгновение, затем, сумев взять себя в руки, неохотно убрал лезвие из-под лопатки Рашне, опустил нож острием вниз, чуть закусил верхнюю губу и тут же резко ударил своего пленника головой о край кровати. Глаза иранца прекратили свой безостановочный бег из стороны в сторону, закатились, и Хосе стоило огромных усилий, чтобы удержать тело противника на весу и не позволить ему с глухим стуком брякнуться на пол. Из левой ноздри огромного носа Рашне, который он еще пару минут назад с таким удовольствием погружал в нижнее белье сиротской девочки, по губам и подбородку покатилась тоненькая тягучая струйка крови. Альварес отпустил горло жертвы и бережно, как ребенка, положил обмякшее тело рядом с кроватью.

– О’кей, – мрачно буркнул он, не столько обращаясь к Локису, сколько к самому себе. Хосе почти насильно изгнал из сознания недавно представшую его взору картину. – Будем считать, что я немного погорячился.

– Проехали.

Владимир склонился над поверженным, убедился в наличии пульса на шее Рашне, выудил из-под собственной куртки моток бечевки и сноровисто приступил к связыванию очередного пленника. Хосе отошел в сторону. Подняв на лоб прибор ночного видения, он нервно прикурил сигарету все от той же компактной зажигалки с изображением расстегнутых джинсов на корпусе, которую Локису уже приходилось видеть прежде. Несколько глубоких энергичных затяжек окончательно вернули испанцу чувство душевного равновесия. Локис связал террориста и надежно пристроил ему во рту кляп.

– Что дальше? – коротко поинтересовался он. – У тебя, кажется, была какая-то задумка, Хосе?

– Да.

Альварес прошел к окну, распахнул его настежь и, швырнув окурок в темноту, высунулся в образовавшийся проем едва ли не по пояс.

– Подстрахуй меня, – обратился он к Владимиру.

Локис обхватил напарника за ноги.

– Мы ищем что-то конкретное?

– А то! – Прибор ночного видения вновь вернулся на визор Альвареса. – Помню, когда нас за плохое поведение лишали права просмотра вечерних передач, мы отыгрывались подобным способом и блокировали поступающий сигнал. Если мы не смотрим, значит, и никто не смотрит. Это Гомес придумал такой оригинальный способ. Парнишка на год старше меня…

Испанец ненадолго умолк. Стиснув зубы, он слегка подтянулся и, держась одной рукой за карниз, второй ухватился за заостренный наконечник круглой, выполненной в форме суповой тарелки антенны. Небольшое физическое усилие – и наконечник остался в кулаке Альвареса.

– Подтяни меня.

Локис помог напарнику вернуться в комнату.

– Я, конечно, не такой специалист в этой области, как Гомес, – с ухмылкой пояснил испанец. – Но полагаю, что если подобным образом можно было исказить телевизионный сигнал, то приблизительно то же самое должно случиться и с приемом радиосигнала. Тут единая антенна.

Хосе сдернул с ближайшей кровати простыню, лихо оторвал от нее небольшой лоскут, смочил его холодной водой из умывальника и обмотал вокруг оторванного наконечника антенны.

– Подстрахуй еще разок.

Пользуясь тем же самым приемом, Альварес закрепил наконечник на прежнем месте с внешней стены здания.

– Сработает? – усомнился Владимир.

– Девяносто процентов из ста.

– Хотелось бы, чтобы было все сто.

– Сто мы получим, когда доберемся до распределительного щита у лестницы. Заодно заблокируем и выход в Интернет. Пошли.

Однако прежде чем покинуть спальню для девочек, Хосе пару секунд постоял, склонившись над телом находящегося без сознания Рашне. Пальцы испанца нервно теребили рукоятку армейского ножа.

– Мы, кажется, закрыли этот вопрос, Хосе, – напомнил Владимир. – Или ты хочешь потерять еще несколько минут на споры?

– Нет. Не хочу. Идем, – окончательно сдался Альварес.