Последняя роль - Фридрих Незнанский Страница 21

— Не нужно думать. Думаю здесь я, а вы выполняете. Короче, в ближайшие два дня вы должны вернуть мне аванс. Заказ я отменяю. Это всё.

Митрохин хотел отключить связь, но собеседник громко просипел:

— Нет, не всё! Когда вы обратились ко мне, я вас предупредил, что выйти из игры будет непросто. Вы выслушали меня и согласились. Я просил вам подумать, прежде чем запускать механизм. Вы отказались, мотивировав тем, что всё уже продумали. Я сказал, что обратного хода не будет. Вы приняли и это условие. А теперь, по прошествии двух дней, вы требуете всё переиграть. Но это не казаки-разбойники.

Илья Иванович слушал собеседника, угрюмо сдвинув брови. От его хорошего настроения не осталось и следа.

— Это не казаки-разбойники — повторил собеседник ледяным голосом. — И просто так уйти из игры вам не удастся.

Митрохин вздохнул, он понял, что собеседник прав. Его обо всем предупреждали, и он принял условия.

— Хорошо, — устало сказал Илья Иванович. — Что я должен сделать, чтобы остановить ваш чертов «механизм»?

— Во-первых, забудьте об авансе.

Митрохин помрачнел еще больше. Однако сдержался и спокойно спросил:

— А во-вторых?

— А во-вторых, вы сделаете еще один взнос, равный пятидесяти процентам от суммы уплаченного аванса.

— Но ведь это грабеж!

— Нет. Это бизнес. Вы можете принять наше условия, а можете не принимать. Но в таком случае, вы потеряете еще больше.

— Черт бы вас побрал, — проворчал Митрохин в сердцах. — Если я вам заплачу, вы гарантируете, что она останется жива?

— Да. В случае своевременной уплаты взноса я вам это гарантирую. Вы должны передать деньги сегодня вечером.

— Сегодня… — растерянно пробормотал Митрохин. — Но я могу не успеть…

— Постарайтесь, — мягко проговорил собеседник. — От этого зависит ваше собственное благополучие и благополучие этой женщины.

— Но я…

— Всего доброго, Илья Иванович. В восемь часов вечера я вам перезвоню и скажу, куда подвезти деньги.

Собеседник отключил связь.

18

Водитель помог Митрохину выбраться из салона.

— Надо же, — тихо проговорил Сева Голованов. — Прямо как наркобарон. Даже сигара в зубах.

Он решительно двинулся к машине Митрохина.

— Господин Митрохин! — окликнул он бизнесмена. — Илья Иванович!

Митрохин остановился и глянул на Голованова через плечо.

— Чего надо? — резко спросил он. — Вы кто?

— Меня зовут Всеволод Михайлович Голованов. Я директор агентства «Глория». Вспомните, моя подпись стоит на нашем с вами договоре.

— «Глория»? — Лицо Митрохина исказила презрительная гримаса — Какого черта вам здесь нужно? Я же сказал, чтобы вы не попадались мне на глаза!

— Ну, во-первых, здравствуйте, — спокойно и даже приветливо проговорил Голованов. — А во-вторых, мне нужна ваша помощь. К сожалению, я был в служебной командировке и смог подключиться к вашему делу только сейчас.

Митрохин оглядел крепкую и рослую фигуру Севы Голованова с ног до головы. Усмехнулся и с издевкой проговорил:

— Забавно. Вообще-то, это я обратился к вам за помощью. Причем, явно не по адресу. Вы что, вздумали преследовать меня? Если так, то я…

— Я не собираюсь вас преследовать, — сухо сказал Голованов. — Вы, конечно, помните Антона Плетнева. Это он был с вами, когда взорвалась ваша машина.

— Такое не забывается, — ледяным голосом ответил Митрохин. — Боюсь, что я ошибся, когда отпустил вашего Плетнева с миром. Надо было взыскать с него по полной программе. И за испорченный автомобиль. И за испорченную репутацию. И за…

— Плетнев арестован, — резко перебил его Голованов. — А вы — единственный, кто может подтвердить его алиби.

Лицо Митрохина вытянулось.

— Минуточку! — сказал он неприязненным голосом. — Как это арестован? Что за чушь вы несёте?

Голованов вздохнул.

— Да, — произнес он трагическим голосом, — полная чушь. Его обвиняют в соучастии убийству. Но он-то до самого взрыва был в контакте с вами. Не по плану пошло у вашего партнера. Если бы не произошел взрыв, Антон отследил бы его, вызвал бы опергруппу и его взяли бы с поличным. Но увы…

Голованов снова вздохнул и развел руками.

— Так-так, — Митрохин облизнул губы. — А вы знаете, что история не имеет сослагательного наклонения? И вообще, какое мне дело до вашего сотрудника? У меня теперь достаточно неприятностей без вас и вашего Плетнева. По факту взрыва возбуждено дело. Я — потерпевший. У меня сгорела машина и погиб компаньон. Считаете, что к вам я никогда не обращался и не советую меня больше беспокоить. Ясно выражаюсь?

— Вполне, — кивнул Голованов.

— Ну, а раз «вполне», то держитесь подальше от моего офиса. Мне не нужны неприятности.

— Они никому не нужны, — заметил Голованов, буравя глазами жирное лицо Митрохина.

— Рад, что вы меня понимаете, — выпалил тот. — На этом мы распрощаемся.

Митрохин повернулся и зашагал к офису. Голованов, однако, уходить не спешил. Он стоял и смотрел вслед бизнесмену, пока за ним не закрылась дверь. Затем неторопливо подошел к машине Митрохина, наклонился и заговорил с водителем.

— Классная тачка, — сказал он.

— Да, красавица, — улыбнулся водитель.

— Салон — чистая кожа? — поинтересовался Голованов.

— А то!

— Круто. А можно посмотреть?

— Валяй смотри, — милостиво разрешил водитель.

Голованов обошел машину, сунул голову в открытое окно и оглядел салон.

— Ну, как? — самодовольно поинтересовался водитель, наблюдая за реакцией этого рослого, широкоплечего мужика.

— Отлично! — отозвался тот. — Надо же, как навернули! Просто космический дизайн. Я обожаю эту марку. Сам три года проездил на предыдущей модели.

— И как?

— Да никаких проблем. Не машина — ручной зверь! Такое ощущение, что она с мозгами — всё понимает. Пальцем шевельнешь, а она уже сделала. Ты просто счастливчик, друг. Крутить баранку такой машины — одно удовольствие.

Водитель окинул привычным взглядом салон, перевел взгляд на приборную доску и улыбнулся.

— Да, машина просто класс, — сказал он горделиво. — Только никак до конца не разберусь во всех наворотах. Их здесь знаешь тут сколько!

— Да я в курсе, — кивнул Голованов. — А что, у твоего босса эта красавица недавно?

— На днях из салона забрали. Сам понимаешь — на хорошие машины очередь. Наш еще переплатил за срочность.

— Ну, это как водится, — кивнул с улыбкой Голованов. — А что, совсем невмоготу было?