Бикфордов час - Сергей Самаров Страница 20

Отправляться к месту назначения предстояло не морским путем, как подумал было майор Хайят, потому что Василь спрашивал и его, и лейтенанта эль-Габари, не болеют ли они морской болезнью. Сам вопрос давал направление мысли. Эль-Габари в ответ посмеивался. Он учился в Америке, какое-то время, правда, недолго, там и работал, и не однажды пересекал по морю океан. Хотя чаще, как сам признался, летал через океан самолетом. Абу Саид так категорично ответить не мог, и смеяться ему было не над чем. За свою жизнь он только однажды плыл на пароме через Ла-Манш, причем в дурную зимнюю погоду, и его тогда сильно тошнило, и больше водных путешествий не знал. И потому ничего конкретного сказать полковнику не мог.

– Жители пустыни часто плохо переносят море… – объяснил свой вопрос турок Василь. – Их на волнах, бывает, сильно укачивает.

– В нашем королевстве есть не только пустыни, – даже с некоторой гордостью возразил Абу Саид турку. – Саудовская Аравия большая. У нас есть и моря, у нас есть и свой флот. И служат на флоте часто жители пустыни. Вся наша история рассказывает о великих мореплаваниях.

Василь только плечами пожал. И ничего не сказал. Наверное, просто не знал истории и не представлял себе в веках никакого флота, кроме османского.

Вообще Василь был непонятным для Абу Саида человеком. Иногда молодому профессору казалось, что Василь всеми силами пытается сблизиться со своими спутниками, чуть ли не в друзья навязывается. А порой турок становился холодным и высокомерным и всеми силами подчеркивал, что они оба – его подчиненные. Причем настроение Василя могло меняться буквально за десять минут. И если в подходящие для общения моменты у Василя можно было спросить что угодно, и он с удовольствием подробно отвечал, то в другое время к нему лучше было не подступать. Он просто холодно, даже с презрением смотрел, ничего не говорил и отходил к окну, чтобы посмотреть на море. На повторный вопрос вообще отвечал возмущенным взглядом: дескать, знай свое место и не суйся…

Хотя на сборы Василь дал майору и лейтенанту только один день, словно бы торопил их, они уже в самом начале пути потеряли целую неделю, ожидая отправки в маленьком отеле на средиземноморском побережье Турции. И именно там, во время своего благодушного состояния, Василь объяснил:

– Я почему про морскую болезнь спрашивал… Мы вертолетом полетим. Кто к морской болезни склонен, вертолет вообще выносить не может. Там болтает сильнее, чем на море в шторм. Надеюсь, что с вами все в порядке будет.

– Мы тоже надеемся, – согласился Абу Саид, памятуя, что многих людей и путешествие на верблюде укачивает, а он такого за собой никогда не замечал. К верблюду с детства привык. А паром через Ла-Манш – это просто случайный эпизод.

Как оказалось, и лететь им сразу до конца возможности пока не предоставили.

Ждали. Несколько раз в отель к Василю приходили какие-то люди, явно прибывшие с войны. Эти люди были резкими, нервными, порой, и даже часто, носили окровавленные повязки. Турецкого языка ни Абу Саид, ни Амин не знали, и потому не понимали, о чем идет разговор, порой переходящий в горячий спор, где собеседники размахивали руками, словно готовились друг друга побить. Но все завершалось благополучно. Откуда эти люди появлялись, турок, конечно, не сообщал своим спутникам, но они и без того хорошо знали, где поблизости идет война. Настоящая, кровопролитная, где и стреляют, и взрывают, и убивают. Убивают много и безжалостно, не глядя ни на возраст, ни на пол.

Однажды Василь спросил майора:

– Ты здесь можешь приготовить свой состав, чтобы моим знакомым передать?

– На скорую руку – не могу. Это сложный процесс, требует сосредоточенности. Кроме того, без меня они пользоваться составом не смогут. Мне необходимо на месте обучать и все показывать. Иначе сами взорвутся. Да у твоих знакомых, мне кажется, нет университетского образования. Они не химики и элементарно не справятся с самыми простыми задачами.

Об отсутствии университетского образования у гостей турка можно было судить даже по их глазам – озлобленным, не способным к широкому пониманию реальности.

– У меня тоже нет университетского образования. Я тоже не химик.

– Ты тоже не справишься…

– Жалко. Нам такая серьезная взрывчатка нужна.

– Кому это – вам?

– Всем, кто воюет… Военным людям… – ничуть не смутившись, обтекаемо ответил турок.

– А ты откуда про мой состав знаешь? Про его серьезность…

– Знаю. Объяснили. И еще…

Василь ухмыльнулся, молча и неторопливо полез в карман, достал большой бумажник, вытащил оттуда стандартный компьютерный мини-диск в бумажном конверте и протянул Амину, который как раз сидел за своим ноутбуком:

– Прокрути-ка, я еще раз полюбуюсь…

Лейтенант без возражений вставил мини-диск в дисковод, включил воспроизведение и повернул монитор так, чтобы было видно всем. Абу Саид удивился. Он не заметил, чтобы в момент испытаний велась видеосъемка. Но она велась, причем похоже, с того же холма, где находилась комиссия. Скорее всего снимал кто-то из генералов, используя малозаметную экшн-камеру, ведущую съемку в режиме высокой четкости. Это давным-давно подобные гаджеты считались принадлежностью шпионов из глупых дешевых фильмов. Сейчас такие камеры используются даже на бытовом уровне. Человеку хочется снять своего кота в движении, и он снимает, привязав камеру к ошейнику от блох. Первые кадры показывали все то, что Абу Саид и лейтенант эль-Габари сами видели. Но потом съемка пошла под другим ракурсом – сверху. Причем изображение то уменьшалось, то укрупнялось, словно кто-то редактировал. Там все было видно еще лучше. И холм, и комиссию, и сам взрыв, и что было потом. Абу Саид в своей армейской действительности повоевать не умудрился, хотя и носил звание старшего офицера, и не видел других аналогичных взрывов, произведенных с помощью традиционных средств, и потому у него у самого разрушительная сила состава удивления не вызывала. А вот у Василя глаза горели, когда он смотрел видеозапись. И лицо приобретало какое-то мечтательное выражение.

– Съемка сверху – с дрона? – удовлетворяя свое любопытство, спросил Абу Саид.

Василь отрицательно помотал головой и произнес значительно:

– Со спутника. С американского. Сейчас на спутниках такие камеры стоят, что номер машины рассмотреть можно. Никуда от такого наблюдения не спрячешься.

Наличие в кармане такого диска для самого Василя было важно. Это словно приподнимало его, делало выше и значимее, будто это именно он синтезировал новый состав жидкообразного взрывчатого вещества.

– Ты сам состав придумал? – поинтересовался турок, и в голосе его было столько уважения, сколько Абу Саиду никогда не приходилось принимать в свой адрес.

– Я только синтезировал и подогнал под уровень кустарного изготовления технологию производства ракетного топлива. Многое упростил, кое-что усовершенствовал. Не уверен, что ракета на «моем топливе» далеко улетит, но взорваться может. А вот множество сопутствующих добавок, без которых половина эффективности пропадет, я сам составлял. Из разных органических веществ, чтобы придать составу необходимые нам свойства. Все согласно заказу. Попутно обозначил темы для последующей доработки и усиления состава. Когда доработаю, тогда мне можно будет сразу генеральское звание давать, – пошутил Хайят, но в голосе его звучало и понимание, что это обязательно произойдет. Когда-нибудь, конечно, вернее всего, очень не скоро, но он непременно станет первым в истории Саудовского королевства генералом, вышедшим из простолюдинов.