Доверься врагу - Сергей Самаров Страница 20

* * *

По дому пролетал из угла в угол рыжий Сквозняк, но полковник Семиверстов к такому катаклизму, называемому им кота-клизмом, давно привык и уже даже руку не протягивал в попытке погладить кота. Знал, что это невозможно. Кот признавал за родственную душу только Ньюфистофеля и позволял псу облизывать себя от кончиков усов до кончика хвоста.

Сергей Палыч взял с собой обе трубки и ушел во двор, чтобы осмотреть «Ниву». Он любил, чтобы машина была всегда в порядке и на ходу, готовая к любым неожиданностям, хотя необходимости в выездах по тревоге давно уже не возникало.

Капот нагрелся на солнце. Двигатель тоже нагрелся и дыхнул на хозяина обычными запахами. Машина «жрала» очень много масла. Долив масло до средней точки между отметками «min» и «max», проверив уровень других расходуемых жидкостей, полковник захлопнул капот, и в это время зазвонила одна из оставленных на скамье трубок. Определитель показал, что звонок был от полковника Мочилова. Командующий спецназом ГРУ показал завидную оперативность.

– Слушаю тебя, Юрий Петрович…

– Да, Сергей Палыч… Узнал я… Старший лейтенант Шингаров Алексей Викторович был откомандирован в распоряжение Службы внешней разведки по официальному запросу последней. Перекомандировка была произведена по приказу Генерального штаба. Впоследствии, уже в соответствии с письменным приказом министра обороны и личным рапортом, официально переведен из состава Вооруженных сил России в состав специального отряда силового обеспечения управления научных программ ФСБ. Что это такое, признаюсь, не знаю. И вообще, как так получилось, что сначала он попал в Службу внешней разведки, а потом в ФСБ? Я как-то по наивности считал, что с тех самых пор, когда ПГУ [7]отделили от КГБ, их пути разошлись. Но, видимо, сошлись в СВР и ФСБ… Впрочем, это уже не моего ума дело.

– Очень интересно получается… – Полковник Семиверстов в раздумье почесал затылок.

– Узнал я, по какому поводу вспоминали тебя. Один из наших офицеров случайно встретил капитана Шингарова, которого хорошо знал, в управлении космической разведки. Надо сказать, что и СВР, и ФСБ часто прибегают к услугам наших спутников, и ничего удивительного в таком визите нет. Шингаров вспомнил своего бывшего командира, тебя то есть… Сказал, что ему нужно тебя отыскать. И получил совет обратиться в бригаду. Отсюда и вопрос ко мне относительно тебя. Я не ответил, но, видимо, ответили в бригаде. Вот все.

– Спасибо, Юрий Петрович. Это уже очень много.

– Помощь нужна?

– Пока не требуется.

– Но, если понадобится, не стесняйся. Можешь и в бригаду обращаться, я командира предупрежу, и ко мне лично. «Тревожная группа» всегда будет готова помочь…

А вот это было очень весомое обещание. И такое обещание полковник Мочилов просто так дать не может, понял Семиверстов. Значит, он все же имеет представление, что за структура стоит за капитаном Шингаровым. И предполагает, что полковника Семиверстова необходимо будет прикрывать. Более того, вполне вероятно, что Юрий Петрович, не имея возможности предупреждать Семиверстова открыто, предупреждает таким образом о серьезности сил, которые представляет капитан Шингаров.

– Я учту. Спасибо…

– Тогда – до встречи. Брошу как-нибудь все дела и мотану к тебе в тишину и покой. Может, рыбалкой или охотой побалуешь…

– Рад буду. Тебе буду рад. Хотя я не рыбак и не охотник…

– Все равно…

На этом разговор завершился. Но полученные от командующего данные ничего не прояснили в обстановке, а только еще больше ее запутали. И распутать ситуацию было необходимо, чтобы знать, с какими силами сотрудничаешь, и вообще знать, стоит ли с ними сотрудничать. Но вот как распутать – этот вопрос был открытым, и Сергей Палыч догадывался, что в деревню ему никто ответ на острые вопросы не привезет. А в город ехать все равно необходимо, чтобы найти в старых бумагах одну, которая может сейчас помочь. Но может получиться некрасиво, если трубку уже взяли на контроль. Капитан Шингаров будет звонить, полковник скажет, что сидит в своем доме рядом с печкой, а спутник покажет, что он находится совсем в другом месте. Это уже породит недоверие, которое не исчезнет и впоследствии, когда появится необходимость сыграть именно на доверии. И вообще, полковник Семиверстов показывал себя человеком, которого из деревни танком не вытянешь. И вдруг сорвался в город, забыв про свой огород.

Но этот вопрос решался просто. Капитан Шингаров оставил свой телефонный номер. И всегда можно было придумать оправдательную причину для поездки. Позвонить и сказать, что уезжаешь. Хотя придумывать причину и сообщать о своих перемещениях – это уже будет походить на доклад, а Семиверстов меньше всего хотел поставить себя в положение человека, который обязан что-то докладывать. Здесь следовало выбрать правильную линию поведения не только со своим бывшим подчиненным, но и со структурой, которую он представляет, и этой линии обязательно стоит придерживаться и впоследствии. И в этом случае, подумав, что для него важнее – показывать Шингарову свою привязанность к огороду или демонстрировать свою независимость, – все же остановился на последнем. Командир, даже бывший, не обязан отчитываться перед бывшими подчиненными.

Полковник Семиверстов отлично помнил, что в армии вышестоящий чин всегда кажется нижестоящим грубым и туповатым служакой. Так он сам и его ровесники относились в молодости к старшим офицерам, так относились, он чувствовал, молодые офицеры и к нему самому, когда он стал их командиром. И хорошо, если капитан Шингаров будет относиться к полковнику Семиверстову именно так, в то время как сам полковник будет заниматься делом в соответствии со своими представлениями о справедливости и правильности принимаемых решений.

Сергей Палыч слишком хорошо знал методы работы спецслужб, чтобы пустить дело на самотек и позволить им добиваться с его помощью собственных целей, не учитывая чужих интересов. В данном случае интересы Актемара Дошлукаева будут учитываться, как понимал полковник, только до тех пор, пока похищенные данные не окажутся в руках спецслужб. И после этого сам Актемар Баштарович станет не просто «отработанным материалом». Более того, опасным «отработанным материалом». Так опасно отработанное ядерное топливо, которое хоронят очень глубоко под большим слоем бетона. И, несомненно, участь Дошлукаева в этом случае будет решена. Будет решена, если не вмешается Семиверстов. А он вмешаться в состоянии. И пусть он пока не знает, что и как будет делать. Но лучше не допустить вообще сотрудничества Актемара Баштаровича с капитаном Шингаровым, чем допустить такое сотрудничество, подозревая, что после этого Актемара ликвидируют. Шингаров только подразумевал приятельские отношения между отставным полковником и бывшим полевым командиром. Он не знал, что эти отношения по-настоящему дружеские и не могли быть иными.

* * *

Тогда, двенадцать лет назад, подобная тактика действий против разрозненных, не поддающихся объединенному командованию целых отрядов и отдельных джамаатов была обыденным явлением. Федеральные силы развернули среди местного населения качественную агентурную сеть из людей, предпочитающих мирную жизнь боевым действиям, и благодаря своей информированности хорошо знали, какие отношения поддерживаются между отдельными эмирами. Эмирам всегда было что делить. В основном и чаще всего это касалось финансовой подпитки, регулярно приходящей из-за рубежа. Но не одно это определяло приязнь или неприязнь полевых командиров друг к другу. Жизнь на Кавказе вообще изобилует сложными личностными и родственными отношениями в самых разных проявлениях. А когда практически у каждого мужчины есть в руках оружие и это оружие делает мужчину сильным и наполовину абреком, даже если у него и нет разбойничьих наклонностей в характере, а уж если такие наклонности есть, то они усиливаются на порядок. Формирование многих отрядов велось по принципу привязанности к месту жительства. Естественно, родное село было предметом заботы отряда. Но воевать только вокруг родных стен невозможно. Отряд уходит куда-то в сторону, другой отряд приходит и с жителями села не слишком церемонится. Кто-то старые обиды вспомнит и счеты сведет, кто-то решит, что все должно принадлежать сильному, и позволяет себе забрать не только необходимые продукты питания, которые местные жители приготовили, но и кое-что еще. В результате возникают обиды, требующие ответного слова. Ответное слово звучит иногда вместе с выстрелом. Дальше – больше… Таким образом, многие из отрядов готовы были воевать не только с федеральными силами, но и между собой и даже рвались в бой друг против друга.