Бандитский террор - Борис Седов Страница 20

– Я еще раз спрашиваю: зачем вы убили Колю? – повторил Сергей.

Судя по мелькнувшему в глазах парня смятению, он попал в точку. Бешеный дернулся.

– Третий раз, пока добром, спрашиваю: зачем убили Колю? У меня к нему столько вопросов накопилось – и вдруг я узнаю, что он, оказывается, стал учиться летать. Ты пойми, парень, выхода у тебя нет. Искать тебя никто не будет. Да и все равно не найдут. А если хочешь, чтобы мы поиграли в гестапо, так это ради бога. Меня, между прочим, в армии специально обучали допросам с применением физического воздействия. Я лесной егерь, если хочешь знать. Специалист по антипартизанской войне.

– Лесные войска? – вдруг спросил Бешеный.

– А, слыхал? Хотя да, ты ведь у нас много по лесам шатался, как я слышал. Ну, с чего начнем?

Разговор вышел долгий, муторный и довольно бессвязный. Слушая Бешеного, Сергей не раз и не два вспоминал мудрого человека, своего командира роты. Капитан Белецкий любил учить молодых жизни. Он часто повторял:

– Запомните, ребята, никогда не связывайтесь с интеллигентами.

Ярослав, известный всем под кличкой Бешеный, как раз с ними и связался. Этот парень, известный в миру как Ярослав Стрелков, оказался старше, чем выглядел. Сейчас ему было за тридцать. В самом конце восьмидесятых Ярослав был обычным парнем с окраины. Жил себе, как большинство его товарищей, обитателей города-героя Рыбацкое – и ни о каких таких странных вещах не задумывался.

Кто знает, как бы сложилась его жизнь дальше, но однажды в электричке он повстречал бородатых парней с большими рюкзаками, которые ехали, развернув странные зеленые флаги с черным солнцем. Ярослав разговорился с этими парнями и… в общем, он пошел с ними.

Ребята оказались веселые, большие любители рок-музыки и анаши, а главное – они люто ненавидели существующую власть. Впрочем, любую иную тоже. Ярославу это понравилось. В самом деле, за что любить власть парню, родители которого всю жизнь пахали на Обуховском заводе? По большому счету, Стрелков ничего-то в жизни не видел, кроме ободранных стен и загаженных подъездов Рыбацкого.

И что еще интересно, «Хранители радуги» не работали. При этом нищими их назвать было нельзя. Впрочем, богатыми тоже. Но они сытно ели и много пили, курили анашу и разъезжали по разным городам. Но самое главное – их как-то никогда не заморачивала мысль о том, что завтра нужно вставать на работу. Вот так эти ребята устроились в жизни.

Жить так же, как они, было очень соблазнительно. По крайней мере, ребята смотрелись привлекательнее папаши, который каждый вечер приходил на рогах, ругался с матерью и материл начальство. Другие пацаны от такой жизни подавались в бандиты, а Бешеного вот занесло в экологи.

…Уже потом, помотавшись по разным городам, побывав в нескольких лагерях протеста, Ярослав понял, где находится источник их веселого существования. Тогда ведь времена стояли романтические. Народ велся на любой прогон, направленный против советской власти, не очень раздумывая, что за этим последует. Вот, к примеру, приехали они в какой-то райцентр, посреди которого чадил здоровенный металлургический комбинат. «Хранители радуги» шли в народ и начинали агитацию. Дескать, завод все вокруг отравляет, природу загадил, здоровье ваше гробит. И вообще у вас рождаются дети-мутанты. Надо его закрыть. Население слушало все это, развесив уши. Людям как-то не приходило в голову простой вещи: если закрыть градообразующее предприятие, где они будут работать? Но те времена, как уже сказано, были романтическими. Казалось, – все утрясется само собой. В общем, местные жители горячо приветствовали молодых людей, приехавших бороться за их счастье, – и в палаточные лагеря несли еду, водку и деньги. Последние, понятное дело, доставались не всем. Основная масса борцов за природу приезжала на чистом энтузиазме – или из желания потусоваться. Но что касается Ярослава, то некоторое время он жил довольно весело. Школу, разумеется, бросил – и колесил по стране. Помимо тусовок в экологических лагерях, посещал в Москве и Питере конференции и семинары, а дорогу ему оплачивали какие-то заданные товарищи. А в промежутках можно было просто кататься, навещать соратников по борьбе в разных городах. Благо в провинции одуревшие от скуки местные ребята принимали гостей с большой щедростью.

Потом все это как-то разом закончилось. Настали иные времена, народу стало не до экологии. Правда, появились большие деньги от западных товарищей, но они, как водится, растворялись где-то среди лидеров организации. Одна из последних экологических акций, в которой участвовал Ярослав, была уже и вовсе театром абсурда. Зеленые протестовали против атомной станции в центре России. Эта АЭС была не то что не построена, но, судя по всему, ее строительство отложили навсегда. Но, видимо, кому-то и зачем-то акция была нужна. По слухам – на землю, занятой недостроенной станцией, претендовали какие-то серьезные люди. А другие не менее серьезные люди наняли толпу хулиганов, которые пришли громить лагерь «зеленых». Вот тогда-то Ярослав и получил свое прозвище. Он не так чтобы был очень уж большим мастером драться, но если начинал – то остановить его было невозможно. После того как он проломил ломом башку одного из нападавших и чуть не лишил зрения другого, те предпочли свалить.

После этого случая движение пошло на нет. Сначала лидеры «Хранителей» долго и упорно делили деньги, которые подкидывали им западные товарищи по борьбе. В итоге все перессорились – а европейцы тоже поумнели и сообразили, что кормить толпу жадных русских халявщиков – это как-то чересчур. Все стали устраиваться, кто как мог.

Так вот, об интеллигенции. Как оказалось, лидеры «Хранителей» сумели найти себе непыльные и ненапряжные работы. Кто стал журналистом, кто пристроился в какие-то исследовательские программы, кто пробился в различные политические и административные структуры. Они ж образованные, им легче.

Что касается Бешеного, то он оказался не у дел. И ведь что самое главное – образ жизни, который он вел последнее время – это как наркотик. Дело даже не в том, что ты не должен каждый день вставать на работу – но и в этом тоже. Это была свобода – засасывающая, как трясина. Никто никому ничего не должен. Засада, блин.

Правда, Ярослав не растерялся. Он успел набраться кое-каких понятий – и сколотил в Питере компанию, а если уж точно – банду, которая вроде как занималась все тем же делом – охраной природы. Заодно ребятки промышляли разными мелочами вроде грабежа запоздалых прохожих, а потом Бешеный, который ввиду разных семейных обстоятельств стал обладателем отдельной квартиры, начал приторговывать наркотиками. В поле зрения милиции он попадал пару раз – за торговлю анашой, но каждый раз умудрялся выкручиваться. Вообще-то, чтобы не попадаться на зубок ребятам в серой форме, нужно знать, кого грабить и кому толкать дурь. Молодые люди, которых по старинке зовут неформалами, в милицию в любом случае не побегут. Все эти длинноволосые и бритые товарищи живут в своем мире. С ментами они общаются в самую последнюю очередь.

Что же касается природоохранной деятельности, то в этом смысле выходило хуже. Администрация всех уровней, которая поначалу с энтузиазмом восприняла ребят Бешеного, разобравшись, не захотела финансировать банду, от которой непонятно чего ждать. Прилично вести себя у Ярослава просто не получалось.