Бородатая банда - Сергей Самаров Страница 2

Манап видел, как заехали на стоянку два больших черных внедорожника с полностью тонированными стеклами. Водитель первого, поставив машину, сразу побежал к будке охранника. Но не стал расплачиваться через окошко, а зашел в саму будку, как делают обычно только знакомые. И потому Манап сначала отреагировал на приезд машин спокойно. Но потом почувствовал беспокойство. Он даже не сразу понял, чем оно вызвано.

Из приехавших машин вышли люди и уверенно двинулись в сторону крыльца. И только когда они оказались рядом, Манап понял, что его беспокоит. Все они были в зимних солдатских бушлатах и в камуфлированных костюмах — в такой одежде в ночной клуб не ходят. Более того, зимние теплые бушлаты были одеты явно не по погоде. Что-то назревало…

— Пистолеты к бою! — Манап первым отстегнул клапан на кобуре и готов был вытащить травматический пистолет «Ока», точно такие же были и у других охранников.

В это время из стеклянной будки на автостоянке раздалась автоматная очередь. Дверь распахнулась, и оттуда в сторону крыльца бегом направился давешний водитель. Взметнулись травматические пистолеты, но люди, что подошли к крыльцу, вытащили из-под бушлатов короткие «тупорылые» автоматы «АКС-74У», и в несколько очередей свалили всех троих охранников раньше, чем те успели выстрелить.

Манап понял, что легко отделался. Одна пуля угодила ему в плечо, вторая по касательной задела голову и только кровь пустила, хотя и настолько обильную, что его сразу приняли за убитого и не стали добивать. Он упал вместе с Букаром и Гадисом. Приехавшие взбежали на крыльцо, ворвались в зал.

И тут начальник охраны услышал вопль человека, пытающегося перекричать гремящую музыку:

— Лежать всем! Суд идет!

Вслед за этим раздались автоматные очереди. Пришедшие расстреливали гостей заведения без жалости и без разбора, ни с кем не заговаривая, не реагируя на визг перепуганных девиц. Потом загремела посуда, видимо, очередь ударила по бару…

Одна только музыка продолжала звучать после того, как расстрел был закончен и люди в камуфлированной одежде вышли из дверей ночного клуба и неторопливо двинулись к своим машинам. Шедший последним задержался и уже из дверей бросил в толпу пару гранат. Взрывы ухнули зло и внушительно. А человек поспешил догнать своих.

В середине, окруженный другими, шел высокий молодой человек с окладистой черной бородой и гладко выбритой головой, словно только что из парикмахерской. Впечатление складывалось такое, что бритоголовый — командир банды. Он один был с открытым лицом, тогда как другие прятали лица под шапками-масками «ночь» с прорезью для глаз и рта. У них бороды были такими же черными и длинными, как у главаря, и высовывались наружу. Наверное, и головы были так же побриты. А бороды…

Бородой на Кавказе никого не удивишь, хоть черной, хоть рыжей. Современная молодежь старается носить короткие и аккуратно подстриженные бороды. Половина из тех, кто находился в эту ночь в ночном клубе, носили такие.

Налетчики же своими бородами отличались. Солидно выглядели и держались солидно. И вообще сотворили свое дело — расстреляли посетителей ночного клуба — с чувством собственного достоинства. Так, по крайней мере, показалось Манапу. Убивали без суеты, по-деловому.

Машины выехали со стоянки на высокой скорости. Манап попытался рассмотреть номера, но так и не сумел этого сделать — они были умышленно залеплены грязью. Манап уронил голову на бетонное крыльцо и потерял сознание. Последнее, что он заметил: машины двинулись по улице Ахундова в разные стороны…

* * *

Я спокойно играл с солдатами роты в футбол и, честное слово, никого не трогал и даже не намеревался обижать. Увидел, как к футбольному полю со стороны штабного корпуса подходят командир сводного отряда спецназа ГРУ подполковник Подкопаев вместе с начальником штаба отряда майором Покрышкиным. Начальник штаба вытащил из красивого, имитирующего крокодиловую кожу футляра на поясе трубку сотового телефона и послал вызов. Судя по тому, что в моем смартфоне «заголосила» Жанна Бичевская, начальник штаба звонил мне.

Я вынужден был отказаться от продолжения футбольной атаки, остановился и ушел с поля, жестом послав вместо себя замену.

— Сереня, мы на другой стороне поля. Подойди к нам, — позвал майор.

— Понял, товарищ майор, бегу. — Я сделал вид, что только что увидел командиров, и побежал, но не через поле, а по его периметру. Это дало мне время сообразить и попытаться просчитать возможную ситуацию. Если меня разыскивают вместе и командир, и начальник штаба, значит, подвалило что-то срочное. А что может быть срочное для взвода, который через десять дней должен отправляться домой?

Через десять дней будет ровно полгода, как я со своим взводом нахожусь в составе сводного отряда спецназа ГРУ на Северном Кавказе. Командировка оформлена строго на этот срок. Наверняка в какой-то другой бригаде уже живет с «чемоданным настроением» и готовится к вылету моя замена. Разрабатывать новую операцию, а потом и осуществлять ее моему взводу просто не хватило бы времени.

Значит, предположил я, снова кому-то в помощь. За последние полгода мой взвод уже дважды отправляли в поддержку другим взводам, занятым в боевых операциях. Когда кому-то не хватало сил на завершение, брали то, что под рукой, и «затыкали дыру». Хорошо еще, если помощь требовалась своим. А если, скажем, спецназу МВД, то за ментов даже воевать приходилось, поскольку они к такому делу мало приспособлены — попросту говоря, не обучены, хотя и автомат держать умеют, и даже стрелять умудряются. Кое-кто даже попадает. Спецназ ФСБ в боевом деле чуть лучше, но тоже только в том случае, если работать приходится в городских условиях, а вот в горных или, что еще сложнее, в лесных условиях и спецназ ФСБ мало на что годен. В таких ситуациях приходится не столько самим воевать, сколько смежников защищать. А смежники этого не понимают. Они лезут «на рожон» и слов твоих слышать не желают. Не понимают, что война — это не желание победить, а наука.

Так вот и получилось в эту командировку, что дважды «дыры затыкали» как раз моим взводом. И оба раза, когда уже задействованной группе не хватало личного состава для полноценного окружения и выдавливания противника в нужном направлении. Это, по сути дела, такая же работа, как любая другая, и у нас не принято называть одну операцию своей, другую чужой. В самом деле, кто же придет на помощь коллегам по сводному отряду, если не другие силы того же спецназа ГРУ. Не спецназ ФСБ же приглашать и уж тем более не спецназ МВД. Хотя и там, и там есть хорошо подготовленные парни, и даже целые группы, но они не всегда пригодны для ведения полнокровных боевых действий вдали от городских улиц, где невозможно заблудиться. Их этому попросту не обучают. А мы можем воевать везде — хоть в развалинах жилых кварталов, хоть в лесу на равнине, хоть в горном лесу, хоть в безлесных заснеженных горах. Наверное, потому мы и называемся военной разведкой. Не какой-нибудь, а именно военной.

Я подбежал, на бегу натянув на голову кепку с кокардой, которую до этого держал в кармане, и козырнул, начиная доклад. Но командиры меня перебили.