Марафон со смертью - Андрей Воронин Страница 19

При прохождении по пейджеру сигнала «ситуация два» Банда десяток раз чертыхался, натягивал, не особенно торопясь, спортивный костюм и крое-; совки и, приготовив кофе, сидел у окна на кухне и курил, высматривая дежурную машину их группы, которая должна была за ним заехать.

Самой хлопотной и неприятной оказывалась «ситуация один» — при этом сигнале муж, сразу посерьезнев, вскакивал с постели и, даже не вспоминая про чашечку обязательного утреннего кофе, исчезал в темноте двора, не дожидаясь, пока за ним заедут. После такого сигнала он мог не появляться дома два-три дня, а когда возвращался, то сразу же заваливался спать, как правило, чуть ли не на целые сутки.

«Прости, Алинушка, — говорил он ей всегда после очередного возвращения, — работа у меня такая дурацкая. Хлопотная какая-то, нервная. Любят периодически нас дергать, чтобы мы особо не расслаблялись».

Алина все прекрасно понимала, не обижалась на него, не устраивала ему дома сцен, только тревожилась каждый раз — где он пропадает все это время?

Что делает? Сыт ли он? Тепло ли ему? Не угрожает ли ему какая-нибудь опасность?

— Что-то серьезное было? — каждый раз спрашивала она одно и то же после его возвращения, всеми силами стараясь рассмотреть в глазах мужа искренний ответ.

И он не отворачивался, не прятал от нее взгляда, абсолютно честно, как ей казалось, отвечая:

— Нет, что ты! Ерунда, обычная тренировка. Учебная, так сказать, тревога. Ты же понимаешь, у нас служба такая — как в армии.

— Да, конечно.

И Алина действительно всегда верила ему, потому что сомневаться в правдивости сияния его голубых любимых глаз было выше ее сил.

Но сообщения с таким сигналом, как на этот раз, — «ситуация ноль» — за эти два года его службы на пейджер еще не сбрасывалось, и теперь Алина явственно почувствовала, как тревожно сжалось ее сердце.

Она постаралась подальше отогнать от себя тоскливые предчувствия.

— Саша, слышишь… — легонько потрясла она его за плечо. — Вставай!

— Что такое? Почему тревога? Что случилось? — не сразу сообразил спросонья Банда, где он и что с ним происходит, а затем, отогнав сон, быстро открыл глаза и резко сел на постели. — Что, Алинушка, произошло?

— Читай — пейджер твой только что сработал. «Ситуация ноль».

— Что?! — Банда вдруг резко встрепенулся, выхватил из ее руки пейджер, и даже в темноте Алина разглядела, как изменилось выражение его лица. Он внимательно вчитался в полученное сообщение.

— «Ситуация ноль», — почему-то еще раз испуганно повторила Алина.

— О, ч-черт!

Его выбросило из кровати, как будто под одеялом сработала мощная пружина. В одно мгновение Банда оделся, Схватил ключи от своего старого «Опеля», доставшегося ему после гибели Олежки Вострякова, и уже готов был выбежать из комнаты, как вдруг остановился на пороге, обернувшись к жене.

Алина сидела на кровати все в той же позе, и из ее огромных глаз вот-вот готовы были покатиться слезы.

В своей кроватке, разбуженный шумом собиравшегося по тревоге Банды, заворочался и что-то встревоженно залопотал маленький Никитка.

Алина приложила палец к губам, знаком приказывая Банде вести себя потише, и несколько раз слегка качнула кроватку, успокаивая сына.

Банда на цыпочках вернулся, опустился перед ней на колени и притянул ее к себе:

— Алинушка, я прошу тебя — не волнуйся. Со мной все будет хорошо, — зашептал он, целуя ее глаза, волосы, губы…

— Что такое «ситуация ноль»?

— Алина!

— Я давным-давно уже Алина!.. Саша, скажи мне правду, это опасно?

— Ну что ты! Это обыкновенная учебная тревога. Просто она проходит под наблюдением высшего начальства, поэтому и подняли такой переполох…

— Сашенька, милый, я прошу тебя — будь осторожен. Ты мне обещаешь?

Он еще раз поцеловал ее, стараясь скрыть свое смущение, — первый раз в жизни напропалую врал жене:

— Все, милая, пока. Мне уже пора бежать…

Он исчез за дверью, а Алина так и не смогла уснуть до самого утра.

Забрав к себе в постель Никитку, она долго беззвучно плакала, нежно прижимая к себе малыша.

Она чувствовала, как где-то в темноте ночи ее Банда, ее милый любимый муж Сашка вступает в бескомпромиссное единоборство с чем-то безмерно страшным и опасным.

Если бы это было не так, его услуги — услуги суперпрофессионала, в чем он сам не раз признавался, — не пригодились бы…